Владислав Выставной - Нет правил для богов Страница 30

Грош попятился, испуганно заморгал.

– Чего кипятишься, малый? – сквозь зубы процедил вор. – Или по пыточной соскучился?

Грош сник. Я попытался мысленно призвать на помощь Горензефа – но без толку. Видимо, не та ситуация, чтобы беспокоить магические стихии.

– Что от нас требуется? – обреченно спросил я.

– Вот – это совсем другой разговор! – довольно сказал Заг, и клинки из его ладоней исчезли так же быстро, как и появились, – лишь звякнуло железо, напоминая о содержимом воровских рукавов.

Заг вернулся к ступеням и уселся вновь, по-воровски, поджав по себя ноги. Похоже, ему нравилось сидеть, когда другие вынуждены стоять.

– А задание в следующем, – сказал он. – Вскоре сюда прибудет посланный Императором отряд. Ваша задача – следить за ним и делать то, что я скажу…

– Мы должны действовать против воли Императора? – встрепенулся я.

– Не, не против Императора, – протянул вор. – А во имя Священной инквизиции и сохранности собственной шкуры. Понятно?

– Не вполне, – сказал Грош. – Отчего бы этим не заняться ворам? Они-то более сильны в таких делишках…

– Да я тоже так думаю, – задумался Заг. – Да только наш наниматель считает иначе. Мол, посланница небес, за которой охотится отряд, за версту нашего брата чует. Нужны более, хи-хи, невинные души.

– Посланница небес… – повторил я. – А как ее зовут?

– Дай-ка вспомню… – Вор наморщил лоб, почесал в затылке. – Ага, вспомнил! Иноэль!

Все поплыло у меня перед глазами.

Значит, это был не сон.

И со мной случилось то, чего как огня должен бояться несчастный смертный.

Меня угораздило влюбиться в ангела.

Часть 2

След упавшей звезды

Глава первая,

в которой читатель знакомится с новым благородным героем

Ламберт осматривал уходящее вдаль лезвие меча. На острие ослепительной искрой сверкало солнце. Если достаточно долго держать клинок так, целясь им в жаркое светило, можно научиться находить малейшие недостатки заточки.

Впрочем, у этого меча не удалось еще найти ни единого недостатка. Выкованный из тайного сплава в горных мастерских гномов, острее бритвы, идеально сбалансированный, с наложенным на металл заклятием рун – такое оружие стоит целого состояния. Было у меча и имя, данное мастером при рождении из огня и пара.

Андогур.

Казалось бы, обладание таким предметом – повод для гордости и ежечасной радости.

Пожалуй, так оно и было. Тем более что по происхождению Ламберту никак не светило подобное сокровище. Но, как и всякий неожиданный подарок судьбы, меч этот казался теперь непомерно тяжелой ношей.

Это оружие он получил из рук самого Императора.

До сих пор тело пробивает дрожь при воспоминании о той нежданной аудиенции. Каждому понятно: не по рангу капитану гвардии получать посвящение от самого властителя Империи. А произошедшее иначе, чем посвящением, не назовешь.

…Их оставили вдвоем в огромном полутемном зале, осветить который напрасно силились узкие и высокие окна. Легкий ветер бесшумно шевелил портьеры, от мебели и гобеленов на стенах веяло древностью и волнующей историей.

Вопреки традициям и принятым при дворе мерам предосторожности он остался один на один с великим правителем. Массивные двери закрылись за спиной, и тело сковало оцепенение.

Рыцарю не подобает терять самообладание, но сейчас происходило что-то, выходящее за пределы понимания Ламберта.

Он упал на одно колено, склонил голову, не смея поднять даже взгляда на Императора. И тогда тот подошел ближе и сказал – негромко, но величественно, как могут говорить лишь монархи, обретшие трон непостижимой волею Всевышнего:

– Я вижу, ты без оружия, рыцарь?

– Так и есть, мой повелитель… – проговорил Ламберт. – Ведь я шел на аудиенцию с вами, и меч свой я отдал стражам…

– Конечно, ты пришел сюда, исполняя мою волю, – милостиво сказал Император. – Но мне кажется, мой гвардеец должен иметь возможность в любой миг постоять за своего Императора…

– Я готов! – вспыхнул Ламберт, подымая голову. – Сию же секунду, хоть голыми руками!

– Зачем же – голыми руками… – проговорил Император, и Ламберт чуть вздрогнул, ощутив щекой холодную сталь. – Этот меч в твоих руках будет служить мне верой и правдой…

– Пока я не паду мертвым! – запальчиво воскликнул Ламберт. – Но жизнь моя дорого обойдется вашим недругам, да хранит вас Всевышний!

– Истинно так! – милостиво сказал Император. – Отныне ты – имперский рыцарь. Возьми этот меч и служи мне!

…Ламберт часто вспоминал этот миг, что навсегда впечатался в память. Не оставляла мысль: все это не просто так. Император, несомненно, избрал его – избрал из числа более родовитых и не менее сильных и удачливых рыцарей. Что послужило критерием выбора? Преданность? Скромность? Отсутствие особых притязаний из-за недостаточной знатности?

И главное – для чего его избрали?

Стоя на вершине дворцовой башни, неся важнейший в Империи караул во главе отряда гвардейцев, он мучительно думал.

Целился острием меча в ослепительное солнце – и хмурился своим невеселым мыслям…

– Мой капитан… – Гвардеец коротко, склонил голову. Этот юноша далеко пойдет: по знатности он стоит на пару ступенек ниже своего командира, но умеет контролировать эмоции и держится достойно. – Вас вызывают к имперскому канцлеру.

– Вот как? – несколько удивился Ламберт. – Ладно, смени меня! Караул переходит в твое распоряжение.

– Исполню, мой капитан! – Глаза гвардейца загорелись: впервые ему поручено столь ответственное задание.

Ламберт легко сбежал вниз по винтовой лестнице башни и вышел на стену. Проходя по широкой дворцовой стене, он придирчиво оглядывал гвардейцев и императорских рейнджеров, притаившихся за высокими каменными зубцами. Стрелки занимались тем, чем и положено лучшим лучникам Империи, – внимательно осматривали сложное стрелковое хозяйство, готовые в любую секунду выполнить приказ и поразить указанную цель.

Стена упиралась в мощный бастион, переход от которого вел непосредственно ко дворцу.

У входа во дворец стояли императорские стражники из числа имперских рыцарей. Эти не были гвардейцами и Ламберту не подчинялись. Так что пришлось пройти через унизительную процедуру обмена паролями.

Ламберт спустился на этаж и проследовал в приемную канцлера. К его удивлению вместо канцлера его встретила красавица Иона – статс-дама и одна из императорских фавориток.

– Прошу за мной! – надменно произнесла она, и по мраморному полу зашуршала сложная конструкция из многочисленных юбок.