Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – штатгалтер Страница 31

— Как только сэр Макс перекроет все выходы из города, — сказал я, — вы входите с группой магов и начинаете зачистку от оборотней. Днем у них силы не больше, чем у хороших воинов, но все равно это не в лесу мечом размахивать, а в городе, где все непредсказуемо, потому нужно быть весьма готовыми ко всему и всякому. Но я на вас полагаюсь, сэр Андреас.

Я оглянулся, меня слушают очень внимательно Зигмунд Лихтенштейн с братьями.

— А вы, сэр Зигмунд, — добавил я, — сразу же после завершения операции в лесу тоже входите в город и начинаете планомерную зачистку королевского дворца и всех правительственных зданий. Там больше всего оборотней, они контролируют каждое слово короля и его министров.

Зигмунд воскликнул могучим трубным голосом:

— Ваше Величество, мы не подведем!..

Его братья гордо расправили плечи, могучие, как столетние молодые дубы, самый младший сказал срывающимся голосом:

— Мы прошли такой путь по местам вашей боевой славы! И наши сердца горят страстью приобщиться.

— Все будет, — пообещал я. — Вы уже приобщились, поддерживая наше влияние в северных королевствах.

— Ваше Величество, — сказал Зигмунд, пока средние братья оттаскивали застеснявшегося младшенького в задние ряды, — мы жаждем большего!

Я сказал невесело:

— Это я тоже обещаю. Всех нас Господь очень скоро проверит на стойкость.

Их лица посерьезнели, что-то в моем голосе прозвучало такое, что Зигмунд перекрестился, а его братья сказали вразнобой:

— Аминь.

На всякий случай я задержался, наблюдая, так ли все идет, однако оборотни точно по плану запустили большую группу преступников в лес со стороны города, а затем вошли следом сами, неторопливо и празднично.

Наши разведчики, наблюдающие издали, торопливо вернулись к изготовившимся войскам и начали разводить отряды по указанным местам, создавая единую цепь копейщиков в несколько рядов.

Граф Андреас сразу увел отборный рыцарский отряд к городским воротам, я сказал сопровождающим меня телохранителям, что изволю помолиться в одиночестве, но если не вернусь, что случится, скорее всего, то, значит, с ангельской помощью тайно отбыл в иное, крайне нужное мне место, так что сопровождать меня не следует.

Я даже не стал наблюдать за началом жестокого истребления, мелкие подробности на этот раз уже не интересовали. Вернее, интересуют, но не настолько, чтобы самому ввязаться в нелепую драку с вурдалаками.

Это ниже моего достоинства, король — это не хвост собачий, бегать с высунутым языком и мечом в руке не весьма солидно, а я должен выглядеть зело и внушаемо.

Конечно, когда никто не видит, я могу всякое, но здесь на людях. А король такого огромного и могучего государства проиграет битву, если поведет армию лично и не будет видеть, что творится на флангах, а посыльные не смогут докладывать о быстрых изменениях хода сражения.

Филипп, едва я вернулся, послал за Беатой. Мне кажется, он меня то ли побаивается, хотя и не признается, то ли с Беатой чувствует себя намного увереннее, все-таки некий амортизатор.

Женщины вообще все и всегда смягчают, если, конечно, не разжигают, Беата мило и настороженно улыбалась, чувствуя, что что-то происходит, но ничего не спрашивала, а с аппетитом ухомякивала крохотные пирожки и пирожные, в то время как мы с Филиппом всего лишь выпили по бокалу вина.

— Ваше Величество, — проговорил он с сомнением в голосе, — вы снова исчезли надолго... Не опасно?

— Уже нет, — заверил я. — Допьем вино, я вернусь в свои пенаты. Не знаю, что это такое, но когда хотят поумничать, то говорят примерно такое.

— Ваше Величество! Вам-то зачем умничать?

— Не знаю, — ответил я честно. — Все мы всегда стараемся выглядеть еще пушистее. Операция, о которой мы говорили, фактически завершена. В смысле, сейчас начинается завершающая стадия.

Беата перестала жевать, а рука Филиппа замерла на весу с фужером вина.

— Ваше Величество?

— Сейчас заканчивают истребление оборотней в лесу, — сообщил я. — Мои отряды вошли в город и начинают вылавливать оборотней по кварталам. К счастью, эти твари провели некогда блестящую операцию, заставив короля распустить армию, так что у нас не было проблем по оказанию бескорыстной братской помощи.

Филипп проговорил, запинаясь:

— Ваше Величество... но как... как вы смогли так быстро?

— Быстрота, — пояснил я, — важнее силы удара. Но все неважно, кроме самого главного: операция завершена хирургически красиво. Опухоль удалена вовремя, хотя еще чуть — и пошли бы метастазы, а с ними бороться куда труднее. Теперь можете раскрыть правительству наш план.

Филипп спросил осторожно:

— А каков теперь наш... гм, ваш план?

— А что, — спросил я, — должно было что-то измениться?

Он пробормотал несчастным голосом:

— Нет, но... ваша армия уже здесь! А это значит, вы отправили ее задолго до разговора с нами. Значит, у вас есть и другие интересы.

— Ничего не изменилось, — заверил я. — Я помог с укреплением трона и цементированием власти из чисто демократических побуждений во имя либеральных ценностей и всеобщего промискуитета. Как я уже говорил, мои войска на первых порах помогут вашим властям вешать разбойников, ибо те в отсутствие оборотней немедленно, как вы заметили верно, обнаглеют и возомнут. Возомнят.

— Надеюсь, — спросил Филипп, — только разбойников?

— Разумеется, — заверил я. — А что вас беспокоит?

— Да так...

Я спросил с беспокойством:

— Надеюсь, у нас не слишком расходится понятие, кого считать разбойниками?.. Уверяю вас, прелюбодей-ство разбоем не считается. Так, мелкий грешок, которым даже гордятся.

Он вздохнул с заметным облегчением.

— Вы меня успокоили, Ваше Величество. Остальные отличия неважны, если здесь у нас полное совпадение общих человеческих ценностей, что полностью совпадают с мужскими.

Беата зыркнула на него сердито, перевела опасливый взгляд на меня.

— Увы, — сказала она, — никто теперь не посмеет и хрюкнуть, что вы не король, Ваше Величество.

В ее голосе послышалась горечь, я сказал участливо:

— Даже ты?

— Я и раньше не хрюкала, — объяснила она. — Разве что попискивала.

— Попискивать можно, — милостиво разрешил я. — Даже пищать. Разрешаю. Может быть, даже не вдарю. Хотя могу и вдарить, я же самодур, а власть у меня абсолютная. Правда, я взял ее вроде бы только на период чрезвычайного положения, но даже грибам понятно, что если такое взял, то чего вдруг отдам?

— Это на вас похоже, — сказала она грустно.

— Не плачь, — сказал я, — тебя в гарем возьму точно. Счастливая! Вот повезло...