Владимир Журавлев - Время дракона Страница 31

- А ведь и Торн еще есть! - вернул ее к действительности Дракон. - Прямо сейчас он идет сюда со всей мощью мира Прирожденных. Избавить Срединный мир от ига Крылатых Властителей! Битва с ним поставит на дыбы все наше мироустройство, да и расу магов выкосит практически полностью!

Дракон помолчал. И жестко добавил:

- Потому что примкнувшие ко мне не выстоят против его нынешней мощи - а переметнувшихся я уничтожу вместе с ним!

Владыка насмешливо глянул на ошарашенную Лой.

- А ты все о чумазой девице злобствуешь, - мягко укорил он. - А в ней если и есть что интересного, так это магический след. Вот о чем беспокоиться стоит. Она лишает магов Сил, и лишает навсегда. Но сами Силы остаются в мире. Лишенные структуры, связи со стихиями - но послушные! И их может взять любой, не связанный со стихиями. Прежде всего сама девица. Она станет - уже становится - магом новой формации. Очень может быть, что она станет злобным, могучим, неуправляемым магом. И вот еще характерная деталь: сколько-то времени она провела в Серых Пределах. У мертвецов.

- Там нет магов, - заметила Лой.

- Зато были магические твари, - усмехнулся Дракон. - И она наверняка рассеяла их. И что будет, если неупокоенные догадаются, как добраться до Сил?

- Нашествие, - отрешенно пробормотала Лой. - А там ведь три огромных армии. И мертвые бойцы, куда сильнее наших ...

- Вот то-то же! - заключил мужчина. - Ну, думай. Мне в поселок.

- Виктор! - опомнилась Лой. - А как же я? Мои силы ведь при мне?

- И мои, - усмехнулся Дракон. - И Каэдрона. И у всех по разным причинам. Догадайся, почему?

Мужчина ушел. Потрясенная Лой уставилась в окно. И когда в зал ворвался взъерошенный Каэдрон, он не сразу осознал изменение.

- Папа! - завопил он от дверей. - Я в гости! То есть у меня гостья! ...

Синеглазая женщина угрюмо глянула от окна.

- О! А?

- Иди, конечно, сын мой, - пробормотала она рассеянно и отвернулась. Девочку, скромно державшуюся за Каэдроном, она даже не удостоила вниманием. А зря. Потому что в грохоте и топоте обрадованного Каэдрона мелькнул на мгновение золотисто-снежный полет-бег сказочного существа.

Лой тряхнула головой, пытаясь справиться с хаосом мыслей.

- Проклятый Дракон! - пробормотала она священную фразу и уставилась в окно. Требовалось обдумать столь многое!

40

- Ходить в скалы с молодняком - себя не уважать, - злобно думала Тамара. - Дура? Дура. Вот и хлебай теперь. А расхлебывать все равно надо. А то загнутся.

Сначала упал Могутный. Хрипел, хрипел за спиной да и сполз по "катушке". И камень кровью испачкал. Красной, что характерно. Покалеченная и давно мертвая шея Игнатия вдруг начала кровить. Пришлось оттащить нехилое, между прочим, тело в "тарелку" - этакую ямку в камне на троих.

- Так, - сказала Тамара, - И часто у вас, мертвяков, бывают приступы жизни?

Эльф возложил тонкие пальцы на горящую шею товарища, послушал нечто мистическое. Пожал хрупкими плечами и отодвинулся. Молча. И молчал до тех пор, пока самого не скрутило что-то незаметное, но явно очень болезненное. Вот тогда он сразу запел! Очень уж захотел спасти себя любимого. Вышло у него занимательно: якобы чувствует он вокруг разлитую магию, которая и разъела древнее заклятие подъема мертвых. И все было бы просто, если б принц и Могутный были действительно мертвы. Да только маги древности со страху всех подняли: и тяжелораненых, и потерявших сознание от боли, и оглушенных, и ... и что принц, что Игнатий были тогда очень даже живы, и даже ранены не совсем смертельно. И надо бы Тамаре их лечить, как и положено безродной девке по отношению к доблестным воинам. Как именно лечить, принцу эльфов знать было недостойно, не лекарь ведь он, а вскоре и не до разговоров стало. Скрючился принц на камне, прижав руки к животу, и собрался умирать по-настоящему. Магический удар, нанесенный столетия назад, взялся убивать его сейчас. И осталась Тамара ночью на скалах возле двух полутрупов, за которых она отвечала - прежде всего перед собой. Ведь кто из них инструктор по альпинизму? Тамара. А что она могла?! Ну, наложить повязку. Ну, она ее и наложила. Ну, дать анестетик, благо горсть таблеток у нее в рюкзачке всегда была - в скалах же аптек нет. Ну, она и дала болеутоляющее. Это эльфу, который, если кое-кому верить, и не жрет ничего, кроме солнечного света да соков священных деревьев. Далее следовало тащить больных к врачу. Или, что далеко не всегда проще, врача к больным. Тамара вспомнила один случай на трехтысячнике и содрогнулась. Уговорили они тогда врачиху идти к больному. И уронили ее, корову неуклюжую. Что было потом им всем, и больному в первую очередь!

К ночи она согрела на спиртовой таблетке чай, влила в себя и села, скрестив руки и ноги. Все, долазились. По темноте ничего не сделаешь, а до света молодняк не дотянет. Особенно эльф. Ходить с

молодняком в скалы - пижонство! Любви с эльфом захотелось, блин, под защиту Могутного потянуло, блин! ...

Вот тут они и заявились, маговы шакалы! Окружили "тарелку" черные по ночи фигуры, кто-то проворный метнулся на Тамару, приложил больно башкой об камень, прижал железной хваткой. Из парня вышел бы отличный скалолаз, с такими-то лапищами!

- Могутный! - взвыла Тамара. - Вставай, скотина!

А что ей оставалось делать? Расслабиться и получать удовольствие? Так не годилась скалолазная мудрость на сей раз! Ее ж не что-то, ее убивать пришли!

Спасло Тамару высокомерие врагов. Не сразу стали резать, решили притащить факел, полюбоваться на процесс, что ли. И тут Могутный встал. Здоровый такой, и черное копье в руках, о двух лезвиях. Первым делом он, не глядя, махнул вбок, и парень над Тамарой задергался и скоро стал трупом, перед тем забрызгав ей лицо кровью. А пока она закрывалась от липких струй, Могутный прикончил всех. Тела черными грудами валялись на камне, и пока не заявился еще кто-нибудь, следовало сматываться. Ага. В темноте по скалам и с эльфом на руках. Да и с Игнатием непонятно что.

- Идут! - прохрипел оживший воин. - Камнями гремят, слышишь?

Она слышала. Их было много. Убьют. Камень, спаси и сохрани преданную тебе!

Она пихнула эльфа ногой. Подъем! Потом подохнешь! Повернулась к скалам. Ну, родные, принимайте свою непутевую дочь!

И скалы взяли ее на свои каменные ладони. Дергалась веревка, значит, Игнатий и полудохлый эльф ползли следом. И как будто светлее стало, видела она все зацепы и трещины. И сил вроде прибавилось, потому что вытащила она молодняк за собой, хоть и срывались они по темноте постоянно. А вот погоне не так везло. Оставили они под вертикалкой пару изломанных тел и отступили. Но по свету догонят. Найдут легкие ходы и догонят.