Александр Тюрин - Меч космонавта, или Сказ об украденном времени Страница 31

Когда я был почти без сознания, ко мне какие-то огромные коты подбирались и вороны на голову пикировали, чтобы клювом подолбить. Я приспособил инъектор под дальнобойный режим и всех тварей угощал хорошей порцией магнезии. Один раз я сгоряча (температура-то сорок) ампулу маленько перепутал и в какую-то птичку запустил шприц-пулю с особым снадобьем. Каково было мое удивление, когда подстреленный ворон через семь часов заговорил со мной на моем языке, моими же словами. Успел, значит, набраться ненормативной лексики и даже вполне усвоил ее, пока я лежал в горячечном бреду и ругался. Этот ворон — я его Сашей прозвал — и объяснил мне, какой надо маршрут выбрать. Вовремя, кстати.

К концу болезни элементы питания моего комбеза совсем сдохли, и от холода я пришел в себя. Треклятый дождь на этот момент, слава Космическому Ветру, прекратился. Луч восходящего солнца как-то пробился сквозь тучи и упал на ближайшую ветку, где располагалась черная птица с большой каплей, повисшей на клюве.

— Ну что ты вьешься над моею головой? — мрачно осудил я пернатого.

И вдруг он откликнулся совершенно осмысленным и при том грубым образом:

— А по утрам у молодца что-то капает с конца. Понятно, ха-ха, что речь идет о насморке.

Я решил воспринимать такую похабную речь как должное, а вдруг это секретный кибер Технокома пожаловал мне на выручку?

— Ну, встану, а что дальше? Куда переться без толку? Я уж совсем замудохался в этом лесу, не очень-то помогает знание координат и курсовых показателей. Скажи по-быстрому, кто тебя послал и с какими инструкциями?

Ворон охотно затараторил:

— Меня послал народ. Не писай, пацан, прорвемся. Мы пойдем иным путем. Вы куда, молодежь? Прокладываю кратчайшую дорогу за весьма умеренную плату, выгуливаю собак, провожу в любую часть света — цены не кусаются. Меня зовут Ариадна, хотя пола я мужского — чего только не сделаешь, чтобы выйти на рынок. Не успеете три чугунные просвиры изглодать — а уже на месте, в пункте Б. Даю трехмесячную гарантию на тот случай, если вы попали не адресу.

Похоже, это не кибер, но все-таки. Конечно, не стоило доверяться первой говорящей птице, но я был настолько слабый, издергавшийся и замерзший, что решил поддаться.

— Мне б на северо-восток, на правый берег Обского пролива, и желательно побыстрее. А что взамен требуешь, ворон?

— Харчи, объеденье, сласти. Я балдею, мужик, от таких вещей. Въезжаешь?

— Сласти — это что?

— Дохлятина, падаль, стервь. — сразу же отозвался ворон. — Крылышки оближешь.

— Мне нравятся твои вкусы, ворон, по крайней мере, я тебе не конкурент.

— Друг мой, жаль, что вы укорачиваете свой и без того недолгий век неправильным питанием, а именно свежей убоиной. Мы, вороны, особенно соблюдающие диету, спокойно дотягиваем до двухсот, нередки среди нас старики-ветераны, которые и в триста лет дадут фору иным юношам.

Ворон стал перепархивать с ветки на ветку, показывая мне дорогу. Время от времени он напоминал мне, что я буду ему должен по сто грамм еды на каждый километр пути. И вообще его словарный запас и ассоциативный багаж пополнялись чересчур быстро. Похоже, он разговаривал со мной не сколько пользы ради, а для роскоши общения животного с человеком. Ариадна вскоре стала Сашей. Назвать его кибером я бы уже не смог, потому что он не только требовал еды, но еще и покакать умел — прямо на голову, если обиделся. Оставалось сделать вывод, что я вместо инъекции магнезии вколол ему «Ментокал», средство повышающее разумность и памятливость. (То есть, диффузный нейроинтерфейс, применяемый для обучения тупых школьников иностранным языкам.)

Наверное, это непорядок. В Технокоме меня скушают, если узнают, что я подарил разум простой птице. Ладно, во всяком случае я никого не снабдил смертоносным оружием, просто еще одна божья тварь научилась использовать разные скверные выражения. Кроме того, я все чаще примечал у Саши суждения, которые он не мог почерпнуть у меня, а также из простых наблюдений за природой.

Например, когда я добыл мелкую дичь (сонную после зимней спячки ящерку) и поделился с Сашей, он посоветовал мне использовать при следующей встрече с варварами разные хитрости, иначе конец путешествия наступит раньше, чем хотелось бы. В частности, надлежит выступать перед местным сбродом в роли «своего» парня, какого-нибудь скомороха с говорящей птицей. А для этого стоит первым делом переодеться в приличные шмотки «мейд ин тайга». С таким утверждением я уже был вполне согласен.

Комбез мой, лишенный энергии, не только стал холодной шелухой, но уже не мог заращивать дыры, так что почему бы и не переодеться по местной моде.

С помощью Сашиных советов я смастерил лук, из которого (с сотой попытки) подстрелил оленя — опять таки наводчиком служил ворон. Когда убил, случился у меня шок, сопряженный со рвотой — от чувства вины. Но впервые пообедал по-человечески, вернее по-варварски, а вдобавок смастерил себе курточку. Хреновая вышла курточка, сшитая оленьими жилами, но любопытная. Забегая вперед сообщу, что портки типа «лосинные бананы» я себе смастачил из дохлого лося, которого также нашел Саша. Украсил их перьями глухаря, получилось недурно — Анима освежила мне память, и я вспомнил картинки с индейцами из энциклопедии.

А еще я припомнил все, что что читал и слышал насчет варваров и дикарей, проживающих на Земле. Если отбросить всякий пиар, то получается, что мы разрушили на планете-маме все кибероболочки, считая что они заражены плутонами. У нас директор разведывательно-диверсионной службы за это сияющую звезду героя заполучил, а отупевшие земляне въехали на полной скорости в эпоху варварства, которое было усугублено огромным количеством ничем не обеспеченных баксов, культом потребительства и низким уровнем образования, когда вместо думать учителя учат крестик в анкетке верно поставить. И варварство, между прочим, до сих пор всё прогрессирует, цветет и пахнет.

Без кибернетики у землян все выродилось и опустилось, первое время еще сохранялись очаги индустрии, но потом все технические «оазисы» были выкорчеваны набегами степняков, джихадистов и прочих конных хулиганов. Так что по всему материнскому Шарику сейчас техника, в лучшем случае, на уровне семнадцатого века. Космическая империя, конечно пособила чуркам-землянам, снабдив мутантными частично разумными породами скота и устойчивыми сортами злаков. В биосферу были внесены разнообразные бактериофаги, которые пожирают особо опасных микробов чумы, холеры, оспы и так далее. Так что чума и голод пока не косят земное население. Но все равно набеги, войны, захват рабов, казни составляют суть земной жизни, как и положено для безмашинной эпохи с низким выходом прибавочного продукта, когда численность народа постоянно подравнивается под застывшую производительность. Поскольку были выведены на орбиту искусственные солнца-солетты, тундра расцвела, тайга обзавелась довольно многочисленным народонаселением, а вот половина Европы и Юго-Восточной Азии оказалась затоплена поднявшимся морем. Калифорния после катастрофического цунами была захвачена японскими пиратами с утонувших островов и превратилась в Страну Заходящего Солнца. К востоку от нее Великая Мексика, чей император Монтесума II возродил культ Дымящегося Зеркала, которому приносит в жертву америкакесов. Ну, а между ней и Миссисиппским морем — владения Фед Резерва, что еще недавно все необходимое получал от дикарей за свои колдовские зеленые бумажки, но теперь подвергается постоянным нападениям Федерации Сиуксов. На новоорлеанской суше, за Миссисиппским морем, правит Барон Самди, верховный колдун всех вуду-поклонников. К северу от него, в Белом Вигваме, курят одну трубку пять вождей ирокезов. А, накурившись, передают остальным племенам и народам, что сказал Маниту насчет истинной демократии.