Алая аура протопарторга. Абсолютно правдивые истории о кудесниках, магах и нечисти самой разнообразной - Лукин Евгений Страница 32

– А, ерунда! – сказал Глеб. – Напротив «Валгаллы» нищий стоит, а этот Эгрегор Жругрович, как в офис направляется, каждый раз ему подаёт. Короче, мóрок надо завтра навести небольшой. Чтоб подал не из правого кармана, а из левого…

– Ничего себе ерунда! А что у него в левом кармане?

– Не знаю, – честно сказал Глеб. – Расписка, наверно, какая-нибудь…

Осень только подбиралась к Баклужино. Дни стояли тёплые, пыльная листва ещё и не думала редеть. Свернув с Соловьиной на Обережную, Глеб достиг проспекта и приостановился в раздумье.

Аванс отдавать не хотелось.

Дело было не в жадности – упрямство заело.

Между тем время близилось к перерыву, а офис «Валгаллы» располагался неподалёку – в каких-нибудь двух кварталах. Вскоре Глеб очутился у ступеней парадного входа, где имел возможность лицезреть владельца фирмы, отбывающего на обед. Прислонив своё физическое тело плечом к фонарному столбу, юноша вышел в астрал и как бы невзначай ощупал энергетическую оболочку бизнесмена. Да. Правильно предупреждал учитель. Сейф, а не кокон.

Чёрт его знает, кто он был по национальности, этот Эгрегор Жругрович! Остряки утверждали: великожмот. Морда, во всяком случае, откровенно кочевничья: широкие медные скулы, припухшие полуприкрытые веки, над вывернутой чуток верхней губой – щетинка усов.

Странно, что фамилию он при этом носил исконно баклужинскую – Двоеглазов. Согласно историческим исследованиям именно здесь, в среднем течении речки Ворожейки, обитало когда-то скифское племя аримаспов, о которых Геродот сообщает, будто в детстве они выкалывали себе левый глаз, дабы сподручнее было целиться из лука. Отступникам давали презрительные клички и за людей не считали. Отсюда и фамилия.

Ещё об Эгрегоре Жругровиче поговаривали, что в молодости он занимался поставками план-травы, но вовремя сообразил бросить это опасное дело и переключиться на фармацевтику.

Угнетённый увиденным и ощупанным, Портнягин повернулся и побрёл восвояси, причём не по проспекту, а дворами. Кажется, задаток придётся всё-таки вернуть. То, что не заколдуешь такого, – полбеды. Главная беда в том, что хрен такого чем запугаешь…

– Пошли! – потребовал внезапно звонкий голосок, и цепкая ручонка ухватила Глеба за указательный палец.

От неожиданности ученик чародея попробовал упереться, но девчушка лет четырёх уже тащила его к песочнице, над деревянным порожком которой торчали три чумазые встревоженные физии. До игровой площадки оставалось шагов десять, когда все трое, похватав совочки, лопатки и ведёрки, опрометью кинулись кто куда.

– Чего это они? – не понял Глеб.

– Я сказала, ты им уши надерёшь! – победно сообщило бойкое дитя, пальца по-прежнему не выпуская.

– Нормально… – только и смог пробормотать Глеб. – А играть ты теперь с кем будешь?

– С тобой!

Портнягин внимательно посмотрел на девочку. Совершенно точно, он видел её впервые. Такие дети не забываются. Энергетика у неё была уникальная. Столь возбуждённого и взбаламученного биополя ученику чародея встречать ещё не доводилось.

– А во что?

– Полетели! – завопила она в ответ, вскидывая ручонки.

– Куда?

– Вон туда! На крышу!

Глеб улыбнулся:

– Я не умею…

– А ты понарошку!

Понарошку?.. На Портнягина пало озарение. Возможно, толчком был совет, сию минуту прозвеневший из детских уст, но, скорее всего, приключилась индукция, взвихрившая энергетику самого Глеба. В любом случае он уже догадывался, что ему следует предпринять.

– Как тебя зовут, девочка? – поражённо спросил он.

– Ника!

– А кто твои папа с мамой?

– Невыразиновы!

– А живёшь ты где?

– У тебя на башке! – чеканной рифмой ответило удивительное создание.

Кабинет Эгрегора Жругровича, вопреки ожиданиям, был невелик, но обставлен со вкусом.

– Вы ко мне, наверное, от Лиги Колдунов, – медлительно заговорил владелец «Валгаллы», приглашающе шевельнув пальцами в сторону кресла.

Портнягин сел.

– Нет, – сказал он. – От себя лично.

Широкоскулое медное лицо пребывало в состоянии всё той же неподвижной задумчивости. Возможно, именно с такими лицами золотоордынские ханы принимали когда-то удельных князей. Ну надо же! Настоящий живой атеист! Ничего не боится: ни порчи, ни сглаза, ни грома небесного. Портнягин глядел и не знал: завидовать этой державной невозмутимости или же всё-таки не стоит. Неуязвимость – она ведь тоже наверняка имеет свои неудобства. Допустим, живи Ахилл в наши дни, аппендикс ему бы пришлось удалять через пятку.

– Говорите.

– Колдовать вас будут. Завтра утром, возле офиса.

Известие было воспринято с видимым равнодушием.

– Чего хотят?

– Хотят, чтобы вы подали милостыню не из правого, а из левого кармана.

– А кто колдует?

– Я.

Принимая факт, Эгрегор Жругрович наклонил широкий лоб.

– Колдуй, – как-то очень естественно перейдя на «ты», милостиво разрешил он.

Глеб Портнягин позволил себе горько усмехнуться.

– Эгрегор Жругрович, – сказал он, – ну вы же знаете, что заколдовать я вас не смогу. И никто не сможет.

Выражение неподвижного лица не изменилось, но глаза стали заметно внимательнее. Момент для заветного, заранее обдуманного вранья – назрел, и упустить его было бы непростительно.

– Эгрегор Жругрович! Дело-то ведь не в том, что там у вас должно завестись в левом кармане. Кстати, нищий не в курсе, он тут вообще ни при чём… Вас на другом ловят. Все колдовские операции заверят нотариально, а сам процесс отснимут на видеокамеру. Им важно доказать, что вы не верите в колдовство, понимаете? А там, глядишь, под шумок и в безбожии обвинят… – Портнягин сделал изрядную паузу, однако владелец «Валгаллы» ею не воспользовался. Пришлось продолжить, изо всех сил стараясь не сбиться на заискивающий тон: – Я вот думаю: если вы завтра понарошку сделаете вид, что заколдованы…

Глеб не договорил и умолк. Пауза тянулась и тянулась. Эгрегор Жругрович взвешивал предложение.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Подам из левого… Заказчиков, конечно, не назовёшь?

– Не назову, – с облегчением подтвердил Глеб.

– И не надо, – после краткого раздумья постановил Эгрегор Жругрович. – Аванс от них получил?

– Получил.

– Какими купюрами?

– Разными, – несколько удивившись, ответил Глеб.

– Самая мелкая какая?

– Десять баксов.

– Давай сюда.

– Эгрегор Жругрович, – укоризненно молвил Глеб, доставая бумажник и находя нужную купюру. – Если вы хотите через эту десятку навести на них порчу, могли бы и меня попросить. На стороне-то зачем заказывать?

Жёсткая щетинка усов над несколько вывернутой верхней губой едва заметно шевельнулась.

– Да что заказывать? – сказал владелец «Валгаллы». – Сам наведу. Порча – дело нехитрое.

От неожиданности Портнягин поперхнулся.

– Как же вы её наведёте, – малость опомнившись, выговорил он, – если в колдовство не верите?

– Верю, не верю… – последовал эпически неспешный ответ. – Какая разница! Главное, чтоб они верили.

Гонка за черепахой

Зачем, глупец, хочешь ты распутать узел, который, даже запутанный, доставляет нам столько хлопот?

– Присаживайтесь, – предложил Глеб. Слово «садитесь» его отучили употреблять ещё в местах не столь отдалённых.

Клиент колебался.

– Простите, – рискнул он, – а вы в самом деле Ефрем Нехорошев? Мне казалось, он старше…

– Нет, – нахмурившись, прервал его Глеб. – Ефрем Нехорошев сейчас на прогулке, будет через полчаса. А я – его ученик. Портнягин моя фамилия. Глеб Портнягин.

– Так, может, я тоже через полчаса…

– Как хотите. Но за полчаса могут ещё люди подойти…

Клиент колебался. Похоже, был он из тех субъектов, которым проще удавиться, нежели самостоятельно принять самое пустяковое решение. Плохо. Нерешительность в мелочах обычно отзывается исступлённой непреклонностью в так называемых серьёзных вопросах. А с иными вопросами к колдунам, как известно, не ходят. Только с серьёзными.