Владимир Мясоедов - Земли меча и магии. Друид Страница 32

— Солидно. — Оценил я Рыбцы, шагая несколькими часами позже по главной, но далеко не единственной улице в направлении шумного рынка. Солнце давно перевалило за полдень и скоро уже должен был начаться вечер. Того, что во мне опознают неумирающего героя и поднимут тревогу опасаться пока не стоило. Кольцо я перевернул печаткой вниз, сделав неотличимым от обычного ювелирного украшения, уровень пока в заоблачные дали скакнуть не успел, а одежду в виде простой куртки из зеленого сукна и штанов того же материала использовал каждый второй охотник. Собственно у одного из них я запасной комплект одежды и купил, чтобы за местного сойти. А в качестве оружия захватил с собой пару кинжалов, оставшихся еще от первых встреченных мною в этом мире разбойников. Приметный же плащ друида, с перьями и хвостами разных зверюшек, все равно остался вместе с трупом на растерзание анакондам. — Честно сказать, думал, будто такие населенные пункты в этом мире уже и городком назвать не постесняются.

Деревня выглядела крепким орешком, который с налета вот так просто не взять. Она имела довольно внушительную деревянную стену трех метров высотой и несколько наблюдательно — оборонительных башенок по периметру, где дежурили часовые с длинными ростовыми луками. Ворот в ней было двое и те, через которые я прошел, выглядели достаточно толстыми, чтобы даже энт не смог сходу их разломать. Караульные, контрольно — пропускные и налоговые функции при них выполняла стража. Причем даже одетая в какое‑то подобие униформы. У каждого была кольчуга, пусть частенько и явно сплетенная из обрывков отживших свое изделий более профессиональных воинов, а также алебарда. И это оружие, которым можно было как колоть цель с безопасной дистанции, так и проламывать лезвием прочные доспехи и панцири, вовсе не выглядело бутафорским или парадным. Передо мной были, может и слегка подержанные, но тщательно начищенные и заточенные инструменты для убийства. Количество ополченцев оставалось под вопросом, но если оно примерно соответствовало количеству взрослых дееспособных отцов семейств и их подросших детей, то наверное равнялось паре сотен. Один защитник от одного дома достаточно большой деревни….По — моему, я еще достаточно серьезно преуменьшил их численность.

Магическую поддержку поселения обеспечивал храм, чей посеребренный шпиль сиял на солнце так, что больно было смотреть. Где‑то там находился мой знакомый монашек с деньгами за виверна, а также штуки три или четыре других священнослужителей и один прелат. Собравшись всей компанией они могли достаточно эффективно проводить разные ритуалы, вроде изгнания болезней или повышения плодородия. А в случае нападения или иной острой необходимости могли даже призвать ангела или двух. Солидная сила, особенно учитывая небольшое гномское подворье, охраняемое двумя десятками тяжеловооруженных бородачей. Также в инфраструктуру данного населенного пункта входила собственная кузница, трактир для проезжих гостей, три постоянно действующих торговых лавки, рынок и пристань.

Деревня, как было понятно из названия, жила рыбным промыслом. Но не только. То ли сам барон, то ли кто‑то из его окружения имел высшее экономическое образование или навык, являющийся его здешним аналогом. Иначе, почему и как они смогли создать то, что на привычном мне языке звалось свободной экономической зоной? Прибывающие по реке или на телегах торговцы в этом месте практически не облагались налогами, равно как идущие из лесов в цивилизацию за деньгами охотники, травники и прочего рода добытчики, а потому кроме постоянных жителей в Рыбцах почти постоянно имелся один — два купца. Одни приезжали к местным крестьянам, с разной дребеденью вроде тканей и приправ. А другие к снявшим эти земли в аренду гномам, за их товарами или с предложением редких компонентов, нужных для создания знаменитых артефактов подгорного племени. Разумеется, торговцы путешествовали по опасным краям не в гордом одиночестве, а с подобающим количеством слуга и охраны. Ну а барон, не взимавший с этого места прямых поборов, получал в свои карманы тонкий, но уверенный ручеек прибыли от выплачивающих ему определенный процент доходов коротышек и пропуска купцов через те земли, которые лежали на пути к Рыбцам.

Ноги сами привели меня по главной улице деревни к шумному, по сравнению с остальной частью этой мирной сельской пасторали, рынку. В дальнем конце свободной от домов, плетней и городов территории находился вход в храм. В центре располагалось несколько сбитых из досок навесов, вокруг которых ходили приценивающиеся к товарам люди и даже несколько явившихся на торг нелюдей. Отдельный небольшой переулок, мощенный деревянным тротуаром, вел прямо к пристани. Рядом с дорожкой, предохраняющей ноги важных торговых гостей от неизбежной при половодье и дождях грязи, высилась добротная высокая виселица. В данный момент пустая. Но рядом с ней парочка мрачного вида мужиков стучали молотками, сколачивая какой‑то иной помост, к которому уже успели прикрепить толстые цепи. Видимо в ближайшем будущем должна была состояться чья‑то казнь, причем достаточно редкая и необычная, раз ради неё пошли на подобные приготовления и неизбежно связанные с ними расходы. Кроме того помимо обычных домов по окраинам располагались и все три местные лавки. Скобяная, она же оружейная, продуктовая и готового платья.

— Чудесные одежды Лоулдана. — Прочитал я название магазина, которым заведовала моя будущая жертва. Двухэтажное строение имело достаточно серьезные габариты и даже витрину, сделанную из нескольких пластин цветного стекла. Прямо сейчас за прозрачной преградой был выставлен плащ, нарядная рубашка с богатой вышивкой золотом, островерхая синяя шляпа будто снятая с самого архетипичного мага в мире и явно входящие в тот же комплект перчатки. Поскольку шлем у меня уже имелся, последние заинтересовали особенно сильно. Ценник в двести пятьдесят золотых, правда, несколько огорчал…Но если это действительно артефакт, один из тех ради изготовления которого погибли несчастные феи, то разориться можно. Определенно владелец данного места не бедствует. — Ну, оценим ассортимент…Пока он еще есть в наличии.

В просторном, но неожиданно темном помещении с высоким потолком в хаотическом порядке были расставлены грубые манекены, на которых старательно натягивали тот или иной предмет одежды. Что‑то типа многоярусных вешалок свешивалось с потолка и закрывало собою стены. В дальнем конце помещения находились полки, на которых были сложены аккуратные вязанки носок, нижнего белья, пирамиды шляп и прочие малогабаритные шмотки.