Тёмные дни (СИ) - Михайлова Екатерина Страница 32

Гвирн шагнул чуть ближе и взял руки Юты в свои.

— Прости, если напугал тебя своими словами. Я не хотел, чтобы так получилось. На самом деле я давно обдумывал, как сделать тебе предложение. Но сперва ты ушла с Кортом в Город-за-Стеной, а после возвращения… всё пошло не так.

Но я хочу, чтобы ты знала: моё предложение не является сиюминутным политическим ходом. Оно давно обдумано. Я делаю его, потому что люблю тебя и хочу, чтобы ты была со мной. Надеюсь, что ты будешь принимать решение, в первую очередь основываясь на своих чувствах ко мне. Я знаю, что сейчас они не взаимны. Но обещаю тебе сделать всё, чтобы со временем это изменилось. Прошу: подумай над моими словами.

***

После разговора с Гвирном Юта бесцельно бродила по городу до вечера. Она опомнилась, лишь наткнувшись в Зале Кутх на Дара. Только тут Юта вспомнила, что они с Уги должны занести лиатрасцам дневную норму воды. Дар вызвался помочь. После того, как дело было сделано, все трое зашли в хранилище продовольствия, чтобы оценить запасы, привезённые из Лиатраса.

Вдоль стены длинного тёмного помещения были выложены консервы. Они высились несколькими горами выше человеческого роста. Металлические банки загадочно и чужеродно поблёскивали. Среди аккуратно увязанных снопов ропса, корзин, заполненных бурдюками с козьим молоком, и развешанных по стенам вяленых тушек ящериц и змей, они выглядели такими же чужаками, как лиатрасцы среди атлургов.

Помимо консервов в отдельном хранилище лежал запас круп и сухих паёв, которые выдаются рабочим во время строительства очередного Лиатраса. А снаружи, перед входом в Утегат, инопланетным объектом на фоне бесконечного жёлтого песка высилась цистерна с водой. Правда, по мере того, как шло время, она всё больше приобретала вид местного жителя. Атлурги накрыли её плетёным навесом от солнц, а колёса и часть бака уже замело песком.

Запас выглядел внушительно. Он, без сомнения, стал бы крепким подспорьем при строительстве города в пещерах, если бы, как и предполагалось, расходовался несколькими десятками человек. Но, растянутый на несколько сотен атлургов, он заметно таял с каждым днём.

Уги стоял нахмуренный и смотрел в пустоту. Дар пытался подсчитать количество банок. Юта понимала, что от этого мало толку.

— Может, нам всё же попробовать самим пробить пещеры в горах? — в который раз озвучила Юта предложение.

Уги только покачал головой. Они много раз обсуждали эту идею. И всегда приходили к одному и тому же: без инженерных знаний Корта, не умея использовать взрывчатку, они только обрушат уже имеющиеся в горах ходы, да ещё и похоронят под ними людей. К тому же мало построить город. План Корта заключался в том, чтобы самим производить воду и продовольствие. Но никто, кроме него, не представлял, как это сделать.

— Тогда, может, обучить людей охотиться и помогать в полях? Так они смогут приносить хоть какую-то пользу, и атлурги…

— Что? Смягчатся и позволят сесть им на шею за работу, которую и так делают сами? — Уги невесело усмехнулся. Он не стал продолжать. Юта провела довольно времени среди атлургов, чтобы понимать абсурдность такого предложения.

Дар молча наблюдал за разговором. Ему было нечего добавить. Все возможные идеи были давно обсуждены и отвергнуты. Он присел на мешок с ропсом.

— Нам нужен Корт. Без него мы не просто не можем ничего сделать, — без него всё это бессмысленно. Проблема не только в том, что нам самим нечего есть. Главная проблема в том, что тяжёлые времена, согласно вашему пророчеству, только надвигаются. И без сильного и разумного правителя нам всем придёт конец. Гвирн не тот человек, что выведет народ из кризиса.

Юта почти до крови закусила губу.

— Вообще-то, сегодня, когда я разговаривала с Гвирном, он предложил мне кое-что.

Мужчины выжидательно повернули к ней головы, но Юта колебалась. Ведь озвученное вслух, всё произошедшее становилось пугающе реальным.

— И что же? — подтолкнул Юту Уги.

— Ну… он предложил мне замужество. Честно говоря, Гвирн давно признавался мне в чувствах. Он говорит, что если я выйду за него сейчас, это может спасти ситуацию. Это поможет ему справиться с негодованием атлургов. Мы сможем объединить народы.

Юта замолчала и всё же прокусила губу до крови. Сердце отчего-то скакало в груди. Юта ждала реакции атлургов, как будто именно от неё зависело её собственное решение.

Уги нахмурился сильнее. Дар сплюнул на пол. Очевидно, обоим не понравился такой поворот событий. Уги процедил сквозь зубы:

— Не верю я ему. Вот не верю и всё. У этого мальчишки, возомнившего себя Кангом, на уме только личная выгода. Всё, чего он хочет — это власть.

— Я много думала об этом. Если это и так, то я не знаю, в чём здесь его выгода, — ответила Юта.

Она прокручивала ситуацию вдоль и поперёк. И всё, что получалось; все действия и слова Гвирна с первой их встречи говорили только об одном — у него правда есть чувства к Юте. Он хочет только, как лучше для неё.

Уги глубоко задумался. А потом, так же хмурясь, произнёс:

— В таком случае, возможно, тебе придётся принять его предложение. Если ты не хочешь, чтобы твои люди погибли.

Слова Гвирна словно окатили Юту холодной водой. Хоть она сама и подводила к такому ответу.

— Но… — замялась Юта.

Она не знала, как продолжить. Не знала, что хочет сказать. Ведь в доводах Гвирна и в её собственных рассуждениях всё было так правильно и логично.

— Мне кажется, я знаю, о чём ты думаешь, — заговорил Уги. — Но есть ли у тебя выбор? Да и где сам Корт? С твоих слов мы знаем только, что он жив. По крайней мере, был жив, когда ты его видела. Больше ничего. Мы не знаем ни где он, ни что с ним, — закончил Уги зло.

— Я думаю, что знаю, — протянула Юта.

Мужчины вопросительно посмотрели на неё.

— Он будет мстить за смерть Леды. Поэтому он остался в городе. Я знаю, потому что видела это в его глазах.

Внезапно в горле встал ком. Юта не смогла продолжить. Она отвернулась, пытаясь заставить себя дышать. Болезненный вдох — затем выдох. Ещё раз. И ещё.

Атлурги переглянулись.

— Пожалуй, на сегодня хватит, — заключил Уги. — Постарайся отдохнуть, — обратился он к Юте. — Завтра вернёмся к делам.

Выходя из хранилища вслед за атлургами, Юта думала о том, что, кажется, окружающие знают об их с Кортом чувствах гораздо больше, чем она могла предположить.

Глава 2. Последняя связь

Юта вернулась в свой лурд уже поздней ночью. Последнее время перед сном она часто ходила в горы. Не на плато Корта, нет. Она просто бесцельно поднималась по тропам или карабкалась по скалам, не разбирая дороги. Это помогало отвлечься, ни о чём не думать. Ей казалось, она начала понимать Корта. Почему он уходил в пустыню на недели. Когда тебе приходится думать о том, как бы не подвернуть ногу на острых скалах и так рассчитать силы и запас воды, чтобы не упасть в обморок от солнечного удара — да, что-то меняется. Ни на что другое не остаётся ни времени, ни сил. Разум проясняется. Тени прошлого и настоящего понемногу отступают.

Но, к сожалению, ненадолго. Юта не могла позволить себе уйти из Утегата даже на несколько дней. Потому что даже от простого её присутствия, вероятно, зависели жизни. А как только она возвращалась домой, демоны, терзавшие её, возвращались вместе с ней.

Каждый вечер, после дня борьбы и решения проблем Юта без сил падала на кровать, не в состоянии даже плакать. В течение дня она не допускала мыслей о Корте, иначе они просто парализовали бы её. Но по ночам это всё, о чём она могла думать. Пустота в груди заполняла всё её существо, и она подолгу лежала без сна, всматриваясь во тьму.

Поначалу она плакала. По утрам все подушки были промокшими от слёз, а глаза — красными и опухшими. Но теперь у неё не осталось сил даже на слёзы. Юте казалось, что даже если она захочет поплакать, то не сможет выдавить ни слезинки.