Сергей Иванов - Сезон охоты на ведьм Страница 32

– В морге все голые, – успокоил Вадим. – Сначала выберись.

– А там кто? – Тим ткнул пальцем за спину. – Может, глянем?

– Пожалуй, пора.

– Ну да, а то вдруг он задохся! Зачем нам выкладываться из-за покойника, верно?

– Он-то живой, будь спокоен. Только…

– Что?

– Только это не он, – заключил Вадим. – Ты взгляни.

Растерянно покосясь на приятеля, Тим перебрался в кузов, распахнул свёрток.

– Чёрт, девица! – пробормотал он. – И тоже – нагишом.

– Ты против?

– Да нет, ей идёт… Только что она вообразит, когда очнётся и увидит рядом нас, особенно меня?

– А на тебе особенном – его, красавца, – усмехаясь, продолжил Вадим. – Да уж, тут-то тебе не отбиться!

– Как бы в истерику не ударилась или в бега? Только и забот сейчас, что за ней гоняться!

– А потому – пусть себе спит. Не такая она тяжёлая.

– Даже я унесу, – подтвердил Тим. – Славная у нас подбирается компашка, а? Сейчас бы на пикничок, да ещё Юльку прихватить – для симметрии.

– Сейчас тебе устроят пикник, – пообещал Вадим, настораживаясь. – Ложись-ка, Тимчик, на дно.

– Чего? – удивился тот. – Это ещё зачем?

– На днище, живо!.. И подружку придержи – сейчас помотает.

Торопливо Вадим откинул сиденье к самой спинке и втиснулся в открывшуюся внизу щель, почти усевшись на пол. На виду остались только руки, вращающие руль, а ориентироваться он мог и вслепую.

И тотчас тележка вырвалась из тоннеля на посадочную площадку, со всего разгона устремившись к «ворону». А тот уже поджидал гостей, нацелив на тоннель носовую пушку. По счастью, его лобовое стекло оказалось для мысле-облака более проницаемым, чем тыловая броня, и Вадим в точности подгадал момент, чтобы дёрнуть руль в сторону. Вплотную к тележке прошелестела молния, затем другая, и тут Вадим, накрепко прилепившись к чужому сознанию, принялся «качать маятник» в лучших традициях, не спеша появляться у стрелка на виду. Слава богам, тот не сообразил встретить беглецов пулемётом, увернуться от которого было б сложней. Каждый раз, за миг до выстрела, Вадим вилял машиной вбок, пропуская мимо губительный заряд, и снова гнал тележку вперёд, почти не сбавляя скорости. Весь путь от лабиринта до «ворона» уложился в секунды, зато и в себя вместил множество манёвров, из-за этого показавшись втрое длинней.

Потом стрельба прекратилась, и они влетели под вертолёт, едва успев затормозить. В следующий миг Вадим вымахнул из тележки, торопясь проскочить в незапертую дверь салона, а из тёмной кабины на него уже надвигался шипастый силуэт, размахивая конечностями. Но Вадим по-прежнему был настроен на Шершня «всеми фибрами» и от ударов ускользал так же легко, как от молний, угадывая в зародыше, и заманивал противника всё ближе к дверце, пока не оказался вплотную к ней. Латник кинулся снова, Вадим опять увернулся, подхватывая за разящую руку и упираясь в спину. Затем мощным рывком вышвырнул Шершня наружу, отправив кувыркаться по бетону. И тут же склонился над тележкой, принимая безвольное тело девушки, с натугой поданное Тимом. Следом в салон впрыгнул сам Тим, сразу захлопнув за собой дверцу. А Вадим уже пробирался к пульту, оставив девицу на полу, благо здешнее покрытие напоминало роскошный ковёр.

– Править-то умеешь? – поинтересовался Тим так небрежно, будто не хотел огорчать себя ответом. – Вообще знаешь, как эта штука летает?

– Теоретически, – ответил Вадим. – А у тебя есть другие идеи?

Тим только вздохнул и, пока Вадим запускал двигатель, перенёс девушку во второе кресло, накрепко спеленав ремнями. Отдуваясь, оглядел её с обычным нахальством, на этот раз, за ненадобностью, не раздевая взглядом. А посмотреть было на что: пропорции у малышки оказались на зависть, а мускулы плотные и упругие, точно у билдерши, – и это при изящном костяке топ-модели. На неприручённом Западе она вполне могла бы пробиться в мировую элиту по категории «figure»: атлетичность, женственность, красота, – в крайнем случае «fitness». (Но уж, конечно, не «muscular» – упаси бог!)

– Секс-экипаж к полёту готов, – пробормотал Тим. – Бесштанная команда, это ж надо! Даже стюардесса есть. А кто я – штурман, что ли?

– Органическое удобрение, – сказал Вадим. – Сейчас будем разбрасывать над полями.

– Лучше над городом… Как считаешь, – спросил Тим, – уже стоит её будить? Небось теперь не убежит!

– Пусть поспит ещё. Гробиться лучше во сне.

– Ну да, ну да… Лучше, конечно, не гробиться.

Винт слился над их головами в мерцающее марево, наполняя кабину ровным гулом, «ворон» подрагивал, едва удерживаясь на земле, а Вадим всё не решался его отпустить. Как бы эта его авантюра (которая по счёту?) не оказалась последней.

– Да не тяни ты! – не выдержал Тим. – Хуже нет – ждать. Или рассчитываешь на прощальный салют вдогонку?

– «Он сказал: поехали, – процедил сквозь зубы Вадим, очень плавно наращивая давление на рычаги, – он взмахнул рукой…»

– Ага – щас! – огрызнулся Тим. – Двигай же!

«Ворон» наконец оторвался от площадки, плавно выплыл из-под навеса – в разгулявшуюся к середине ночи пургу – и тут же принялся метаться и скакать под порывами свирепого ветра.

– Чёрт, – тоскливо вскричал Тим, – этого не хватало!..

– «Небось, небось», – вспомнил Вадим присказку крутаря Гризли и уверенней взялся за рычаги. – Поздно пугаться.

Вертолёт круто взмыл в вышину, где мотало не меньше, зато можно было маневрировать, не рискуя на что-нибудь налететь. И сразу лёг на обратный курс, будто в нём включился автопилот.

3. Кира

– Что я говорил! – пробормотал Вадим, вцепившись в рукояти с избыточной силой. – Меня любят звери, женщины, машины…

Из осторожности он не стал зажигать огней – ни снаружи, ни внутри. Сумрак кабины рассеивала только приборная панель, уютно мерцая многими циферблатами и экранами, дружелюбно подмигивая цветными лампочками. Да ещё в салоне тускло горели, словно угли остывающего костра, несколько аварийных светильников.

– Кстати, о женщинах, – Тим кивнул на обнажённую красотку, сладко прикорнувшую в кресле. – Давай!.. А чего?

И цинично подмигнул, уже успокоенный, уже уверовавший в пилотный талант приятеля, – ещё раньше, чем тот поверил в себя сам. И забывший про свою наготу.

– Только не размахивай перед ней своим сокровищем, ладно? – усмехнулся Вадим. – Прибереги этот сюрприз на потом.

Смутившись, Тим отступил за спинки кресел. Даже присел, чтобы спрятаться надёжней, – он всегда был смелее на словах.

– Ну, теперь можно? – спросил из укрытия. – Куда там положено целовать спящих царевен – в «сахарные уста»? И где они есть – то бишь в которые?

– Закатай губу обратно, прынц хренов. Вон, – на миг высвободив руку, Вадим указал на иглу. – Выдерни.