Сергей Калашников - Оператор совковой лопаты Страница 32

Челнок на ровный киль встал неохотно, по борта наполненный водой. Принялся вычерпывать. А от его же собственных движений вода волнуется, и обратно в опустошаемый объём закатывается. И ковшик сделан так, чтобы со дна подбирать, размер у него под данную задачу совершенно смешной. Натренировался. Когда к берегу подгрёб, желание заниматься парусным спортом сильно поутихло.

Хотя, может быть дело в том, что зря он отказался от присутствия зрителей. Затей он свои манипуляции на виду у почтеннейшей публики, наверняка не оставили бы его без помощи. Так нет же, дубина стоеросовая, нарочно за поворот реки отгрёб, чтобы в одиночку насладиться прогулкой. Насладился по самое «не хочу». Нет, чтобы сразу, как неладное почуял, парус спустить! Ведь читал, что в древнем мире им пользовались исключительно при попутном ветре. Он ведь находится именно в таком, древнем, значит должен соответствовать.

Жить среди людей значительно интересней, чем в одиночку. Даже в пределах семьи намного меньше событий, привлекающих внимание. Хотя род — давно слаженное подразделение по коллективному выживанию — это и реплика здешнего человеческого сообщества со всем его разнообразием. Одиннадцать семей, среди которых в двух по две репродуктивных женщины. Дети, подростки, старики. Четырнадцать человек родились и выросли в других племенах, и попали сюда вступив в брак. Есть приёмыш из погибшего пять лет назад чужого рода, название которого никто не упоминает. Табу. Мальчишка теперь Выдра.

Детвора практически не дерётся между собой. Большинство занято на хозяйстве, а время для игр, когда выкраивается, жалко тратить на свары. Вон толпа малолеток приволокла из леса какие-то мохнатые пучья, сложила их грудой и скорее к откосу. Они там в гончарную мастерскую играют. А один балбес спорит, говорит, что надо прекратить пачкаться, а делать лодку.

Замечательно. Иди сюда, малыш!

— Как тебя зовут?

— Карасик, — нет уверенности, что именно эту рыбу имели ввиду авторы детского прозвища. Мишка затрудняется с аналогиями. Просто так воспринимает.

— Ты умеешь делать лодки? — пареньку на вид немного нет десяти. Крепенький, как и все не умершие во младенчестве.

— Видел, как делают, и помогал, — мальчишка уверен, что этого достаточно. Что же, проверить несложно.

— Я готов помогать тебе, если ты возьмёшь меня в свою игру, — интерес к судостроению приключения под парусом, оказывается, не отбили.

— Тогда скорее пойдём жерди заготавливать, пока мама меня за прошлогодними шишками не послала.

Интересоваться тем, для чего могут быть нужны прошлогодние шишки, не стал. Встали и пошли.

Мальчишка много не знал и не умел. Ну, на то и Мишка рядом. И уж он-то поболее паренька соображает. Заготовили жерди, срубив стволы молодых деревьев, которые сильно смахивали на осину. Согнули их, следуя местной технологии, распаривая в горячей воде, что в глинистом бассейне согрели раскалёнными в костре камнями. Собрали каркас, скрепив растительными волокнами. Трава, что для этого использовалась, для Мишки была откровением.

Самое интересное — работа с корой. Она в это время от стволов отделяется неохотно. Хорошо, что размер посудины они заранее оговорили поменее метра, а то бы намаялись. И так пришлось её сшивать корешками одного вида ели, на который однозначно указал Карасик. А тут — свои хитрости. Как стежок положить, как конец шва закрепить.

Герметизация сосновой живицей, тоже не верх совершенства. Липучесть и пластичность у этого материала явно избыточные. Потом выяснилось что диаметры элементов каркаса для такой лодки слишком велики, что гнёзда в местах пересечения продольных и поперечных рёбер выбраны неверно. Это уже когда взрослый народ над сооружением издевался. А оно оказалось способным плавать, так что тётка Грозный Голос катала в ней Кряна, и складывала туда ракушки, что собирала со дна.

Забавно живут первобытные. Необычно. Вот скажем, нет в местной торговой сети молока. Ну не завозят в последнее время. И детишки дудолят мамок уже когда ходят, разговаривают и даже по хозяйству взрослым помогают. Могут и не у своей перехватить, их даже угощают, когда разопрёт. А если отравился кто, то и для взрослого мужчины женщины племени полстаканчика нацеживают, чтобы смешать с угольком. Дикари.

Или парень из Полуденных Выдр приходил на челноке Сайку сватать. А та не хочет за него. Всем племенем думали, как быть. Отдали вторую жену Одинокого Кролика. В приданое — челнок, шатровое покрытие, горшков, провианта всякого. Получил гость не только женщину, но и сыночка. И ещё кого-то в животике новой супруги. Питамакан ещё ножик отдал. Не самый лучший, но сталь всяко острее камня.

Полуденных здесь считают своими, хотя и дальними. Один язык.

Молодой охотник пришел из племени Белого Хоря. Про таких тут слыхивали, но мало. Речи его не понимают, что человеку нужно — никто не внял. Пожил неделю, подкормился, повеселел и ушёл на восток. Спасибо и до свидания выучить успел. Объяснил, что ищет человека, но назвать или описать не сумел. Показал только, что хромает на левую ногу и кривой на правый глаз. Такого никто не припомнил.

Лунный Лучик умер. Тело старика мужчины унесли в лес и оставили на съедение зверям. Был человек, и не стало. Никто не горевал. Вещи, что от него остались, поделили, выбросили или сожгли.

Мишка на счёт парусной лодки всё ещё не успокоился. Инструменты у него теперь толковые. А что понадобится, так сделает. Вытесал из лиственницы брус. Это для киля. По концам поставил вертикально штевни. Соединил это деревянными гвоздями. Буравы у него теперь имеются, стамески тоже, а уж топориком он управляется уверенно. Укосинами эти штевни закрепил, наставил гнутых из жердей шпангоутов, стрингеры приспособил по здешней науке. И корой обтянул. Не зря он «играл» с Карасиком, терпя насмешки взрослых.

Знание приёмов использования местных материалов, представления о кораблестроении его мира и собственные размышления породили это воплощение человеческого гения. Собственно, воплощение порождали руки, но не будем цепляться к словам. Мачта, зато, поставлена толково. Он под неё и гнёзда и крепёж сразу в конструкцию заложил.

Не челнок, конечно, тяжёлая лодка. Так что на воду спускали вчетвером. Сидит прямо, выглядит устойчиво. Уселся, оттолкнулся и пошёл, подгребая веслом. Не так ловко, как традиционные каноэ, но двигаться можно. Потихоньку. Поставил парус. Нормально идёт. Стал пробовать повернуть. Получается. Главное, идёт туда, куда направлен нос. Не врут, однако, про роль киля. Ну, а теперь надо попытаться лавировать.