Дэвид Коу - Изгнанники Страница 32

Но самое сложное заключается в том, что этих людей нужно научить проникновению в совершенно чуждую им культуру. Они должны понимать, что их задача намного серьезнее, чем боевые операции в королевстве Абборидж. Им придется органически влиться в народ Тобин-Сера. Они должны чувствовать себя в диких лесах этой страны как рыба в воде. Самая незначительная ошибка с их стороны может привести к краху Миссии, если кто-нибудь из местных жителей опознает в них чужаков.

Он принял решение прошлой ночью, во время разговора с Баденом в «Гнезде Ястреба». Но до сих пор в нем шла мучительная борьба, он никак не мог определиться. Однако, когда Сонель распустила собрание до начала Шествия Света, все наконец встало на свои места.

Он так и не понял до конца, почему решил пройтись до тюрьмы. Он знал только, что это необходимо, что это каким-то образом поможет ему. Так и получилось.

Тюрьма была меньше, чем он ожидал. Она нелепо торчала посреди поляны, утопающей в зелени и цветах. За ней виднелись темные предгорья и блистающие пики горной гряды Парне, уходящие высоко в небо. Но даже здесь, в месте, залитом солнечным светом, тюрьма казалась мрачной и унылой. Вид громоздких каменных плит и узких прорезей зарешеченных окон заставили Орриса непроизвольно вздрогнуть.

И все же отнюдь не чувство сострадания помогло ему принять решение. Самоуверенность тут тоже была ни при чем: здание выглядело впечатляюще, но совсем не дружелюбно. В стене была единственная стальная дверь, в которую легко смогла бы въехать повозка. Она закрывалась на тяжелый железный замок, который открывался только изнутри, и два огромных засова, за которыми приглядывали два охранника снаружи. На зубчатой стене стояли шестеро лучников, а недалеко от двери виднелось караульное помещение, в котором запросто уместилось бы несколько десятков солдат. Убежать из такого места было невозможно даже при помощи извне.

Скорее всего окончательное решение пришло, когда он убедился, что тюрьма существует на самом деле. Внутри был Барам. Благодаря ему и другим, кто пришел в Тобин-Сер четыре года назад, названия Тэйма, Вотерсбанда и Каэры стали синонимами разрушения, убийства и кровавой резни. Оррис осознавал весь риск предприятия и понимал возможные последствия. Но когда он стоял и смотрел на черное здание, вспоминая лицо чужестранца, он знал, что принял единственно верное решение. Так или иначе, сегодня он отправится в Лон-Сер. И Барам будет его сопровождать.

Во время долгого пути от тюрьмы до Великого Зала Амарида Оррис размышлял над тем, с чем ему придется столкнуться, когда он будет освобождать Барама. Думал он и о том, что будет нелегко убедить чужестранца добровольно отправиться с ним в качестве проводника. Однако он совсем не ожидал, что сложнее всего будет ускользнуть незамеченным с Праздника.

Как только Шествие Света закончилось, Джарид и Элайна подошли к Оррису и повели его к столу в форме подковы, за которым уже собрались большинство магов. Вся компания уселась рядом: к ним присоединились Транн, Урсель, Баден, Меред и Радомил — все те, кто принимал участие в создании ментальной заставы на западе Тобин-Сера. Эти люди очень хорошо знали Орриса. Пожалуй, даже слишком хорошо. Скрыть от них свои намерения, а тем более встать и уйти, не вызвав подозрений, было почти невозможно.

Так что Оррис остался за столом. Он мало ел, еще меньше пил, старался не прикасаться к крепким винам, которые лились рекой. Он спокойно наблюдал, как Сонель поднялась и произнесла речь. Она говорила, что хотя в Ордене и не прибавилось новых лиц, он остался сильным и жизнеспособным. Что присутствие старых и опытных магов в сочетании с энергичными и молодыми дает прекрасные результаты. Сонель сказала, что не стоит позволять мелким разногласиям подорвать сплоченность и товарищеские отношения в Ордене. Все это, конечно, было правильно и вполне соответствовало случаю, но к речи Сонель отнеслись довольно прохладно. Оррис подумал, что, если период всеобщего согласия и наступит когда-нибудь, это случится очень не скоро и сам он вряд ли доживет до того времени.

Он уходил надолго. Он даже не мог себе представить, когда сможет вернуться. Друзья хотели, чтобы Оррис тоже что-нибудь сказал, но он не смог придумать ничего подходящего.

— За последние несколько дней я изрядно устал, — отрывисто произнес он, как только Сонель закончила выступление и зазвучала музыка. — Пожалуй, я пойду спать.

Джарид с Баденом переглянулись.

— Хорошо, — с улыбкой сказала Элайна. — Но мы еще увидимся утром, не так ли?

— Конечно! — пробурчал Оррис, вставая и протягивая руку к своему ястребу. — Спокойной ночи.

Он медленно зашагал по саду между деревьями и факелами, обходя столы, за которыми пировали горожане. Отовсюду доносились приветственные возгласы: люди чествовали своих защитников. Оррис отвечал кивками и изредка помахивал рукой. Он шел не оборачиваясь, хотя чувствовал, что Джарид следует за ним по пятам. И ему совсем не нравилась мысль о возможном столкновении.

Оррис вышел из сада и пошел по булыжному тротуару, прибавив ходу. Он свернул в первый же переулок и приглушил свет своего перилла, но это не помогло.

— Оррис! — послышался позади голос Джарида.

Не останавливаясь, он свернул в другой темный проулок.

— Оррис! — снова позвал Джарид. Он был уже совсем близко.

Оррис с неохотой остановился и развернулся.

— Не пытайся меня остановить, Джарид! — предупредил он, поднимая посох.

— И что же ты будешь делать? — спросил Джарид. В свете, излучаемом камнем, лицо его казалось совсем худым и юным. — Хочешь сжечь меня волшебным огнем? Или натравить своего ястреба? — Он покачал головой, темные локоны упали на лоб. — Не думаю, что тебе этого хочется.

— Я сделаю все, что сочту необходимым, — зловеще произнес Оррис.

Вообще-то, он знал, что победить Джарида в магическом поединке будет почти невозможно. Оррис был свидетелем того, как четыре года назад, в Великом Зале Амарида, его друг сражался с отступником Сартолом, который пропустил свою энергию через Созывающий Камень, чтобы убить Бадена. Конечно, ему на помощь пришли другие маги, но сначала Джариду удалось создать магический щит невиданной силы, о который разбилась первая сокрушительная атака Сартола. А ведь в то время он был совсем молод и еще не познал всех тонкостей магии. Не было никаких сомнений в том, что за четыре года его сила стала во много раз больше.