Ирина Якимова - Серебром и солнцем Страница 32

   К сожалению, поражать в самое сердце красотой необычного наряда сегодня оказалось почти что некого: ни Хортора, ни Тэго. В парке её ждали трое - Алекс, Доминик и незнакомая девушка: худенькая, маленькая; на невыразительном остроносом личике выделялись глаза, лучистые как звёзды, но холодные, серо-стальные.

   - Это Меренс... Дара, - представил девушку Алекс.

   Мира кивнула почтительно и равнодушно. И девушка молчала. Но это имя иглой вонзилось в мозг: знакомое, что-то очень знакомое...

   Глядя в эти звёздные холодные глаза, вампирша скоро вспомнила: младшая дочь их соседей в Карде. А старшей, Софии, Мира подарила бессмертие на последнем Балу вампиров.

   "Ты помнишь Софию Меренс? Ты помнишь мою сестру?" -

   Дара не спросила это. Она просто смотрела на вампиршу пристально и неотрывно, без обычного для охотников презрения, без ненависти, без страха. Она наблюдала за ней, запоминала её.

   Мира никогда не интересовалась, что стало с Софией Меренс. Она вовсе не помнила её, как и всех, созданных ею, кроме последнего.

   "Кажется, она просила меня: "Не надо". Это было в начале Бала... Или в конце?"

   Тренировка началась, и Мира выбросила эти мысли из головы.

   Вампирша ленилась. Она медленно преображалась и взлетала. Неповоротливую, рассеянную, охотники скоро загнали её в угол. Доминик, наловчившийся обращаться с арбалетом, поймал её сетью. Он и Алекс прижали Миру к дереву, впрочем, вампирша не сопротивлялась, она с трудом удерживала смех: эта имитация страшного ритуала с обычной водой, не из Источника, и без удара кинжалом её забавляла.

   Но посмеивалась она, всё-таки, немного нервно...

   Дара Меренс всю тренировку не отводила от вампирши внимательного стального взгляда. Она не злилась и не смеялась: ждала. Сейчас она подошла к Мире, достала из кармана тёплой жакетки пузырёк с водой. Шляпку охотницы вампирша в первые секунды боя сбила взмахом крыла, и тёмно-русые тонкие незавитые волосы Дары были взлохмачены и забиты снегом.

   - Меренс, ты читаешь ритуал! - объявил откуда-то из-за спины Миры Алекс.

   Дара молчала. Губы - узкая бледная полоска и не дрогнули.

   "Ты и не помнишь Софию Меренс!"

   Быстрым, едва уловимым движением охотница достала серебряный кинжал из ножен у пояса и без раздумий, точным, резким движением всадила его вампирше в сердце, глубоко, так что кончик длинного лезвия вонзился в дерево.

   Мира захлебнулась на вдохе, не успев крикнуть. Серебряный кинжал поражает не только тело, парализуя, он наносит удар в саму сущность: рассекает, размыкает тьму внутри на хаос отдельных элементов, бешено, но беспорядочно мечущихся... и неудержимо катящихся в Пустоту. Последнее мгновение паники: нельзя ни пошевельнуться, ни вскрикнуть - парализованы даже глаза! - перед тем, как охотник откроет пузырёк с водой...

   Дара Меренс плеснула водой в лицо вампирше и, наконец, разомкнула губы:

   - Жаль, что это не святая вода! - голос пронзительный, девчоночий, срывающийся. Одарив Миру на прощание кинжально острым взглядом, охотница развернулась и пошла прочь. Плечи чуть дрожали: отвернувшись от всех, она смогла заплакать.

   - Дара, ты что?! - Алекс не договорил, выскочил из-за дерева. Охотница уходила, не оборачиваясь. - Откуда у неё кинжал? Она сдала мне свой нож перед тренировкой, - охотник пригляделся к рукоятке кинжала:

   - "Марк Тэго". Ну, всё понятно!

   Доминик также выпустил руку пригвождённой к дереву вампирши.

   - Какое искушение - добить, - заметил он, глядя на неподвижную Миру. - У тебя есть настоящая святая вода?

   - Ты говоришь это серьёзно?

   - Да... Нет! - поправился он. - Не знаю, в конце концов! Я всё понимаю, Кустос, моё семейство тоже "славится", и слава эта - недобрая. Я честно пытаюсь принять эту... леди Вако! Но мы ведь все здесь знаем, какая она... тварь! На месте Дары я не побоялся б и взял настоящую святую воду.

   - Не взял бы, - возразил Алекс. - И не спорь! - охотник с некоторым усилием вытащил кинжал и подхватил Миру, медленно оседавшую на землю. - Держись. Садись. Вот так.

   - Она сказала Краусу, что не помнит, скольких инициировала! - продолжил Доминик. - А скольких наших она убила для развлечения?! Почему никто не вспоминает об этом?! Хортор обещал, что лет через пять она пригласит меня на своё посвящение! Надеюсь, он шутил... Всякое бывало, я знаю историю, но эта, - он встретился взглядом с Мирой и поперхнулся, но закончил, - эта... дрянь никогда не станет рядом с нами на страже!

   - Мы тоже убийцы, Конор, - сказал Алекс. - И первое убийство всегда тяжело. Пойди к Даре, побудь с ней. У неё это - первый вампир.

   Доминик Конор ушёл. Алекс провёл пальцем по лезвию кинжала. Серебро потемнело и местами было словно изъедено.

   - Кинжалу конец, - заметил охотник и пояснил Мире. - Обычно серебро очищается "огнём" в ритуале, когда вампир рассыпается прахом. А в таких случаях...

   - Немногие вампиры могут похвалиться тем, что знают ощущение серебряного кинжала в сердце, - слабо сказала вампирша. Говорить было больно. Внутри дрожала, качалась лопнувшая струна, обычно всегда туго натянутая. Сейчас Мира была беспомощна, как маленький ребёнок.

   - Да... Я тоже, как правило, подбираю кинжал из кучки пепла, а не вытаскиваю его из тела ещё живой carere morte, - охотник опустился рядом с ней. - Покалечили нашу "мышку"... - он усмехнулся. - Придётся теперь тебя лечить человеческой кровью. Мечтаешь вспомнить вкус?

   - Откуда ты всё знаешь, охотник? - пять слов - один медленный выдох, через боль.

   - Я сам едва не стал вампиром, - признался Алекс Кустос. - Я ведь прежде жил в Карде! Стал новообращённым, к счастью, не успел совершить непоправимого... Меня исцелили.

   - Лира Диос? - сквозь зубы заметила Мира.

   - Она - не единственный целитель в Ордене... Наверное, я всё ещё помню и понимаю вас. Поэтому Латэ поручил именно мне организовать тренировки. Не вижу иных объяснений: я - плохой учитель и сам не так давно в Ордене. Ты идти можешь?

   - Нет, ещё немного.

   Беззвучно падали мелкие снежинки. Скоро новый декабрь. Только подумать! - прошло уже два года. Сначала Мира считала дни, потом недели, месяцы... А потом вовсе забыла о счёте.

   Вампирша дотронулась до костюма на груди. Корсет был прорезан, и пятно крови медленно расплывалось по блузе: чёрное на чёрном. "Костюму конец", - констатировала она. Это была праздная мысль. Мира тщетно пыталась отвлечься, не вспоминать другой декабрь и другую рану в сердце.

   - Хоть вы и фанатики, но все разные, - тихо сказала Мира. - Один крестится, видя моё преображение, потому что каждый раз в этот момент встречается лицом к лицу с дьяволом - вполне серьёзно, без шуток... и, может быть, как раз он и прав. Другой из родовитой семьи, такой же белой, как чёрной, служение Ордену - его долг. Ты - бывший новообращённый, а Хортор... - она растеряно посмотрела на Алекса, - Карл тоже сталкивался с carere morte, как ты? Или он из вампирского семейства, как Конор? Что-то уж очень... гладко он ко мне относится.