Владимир Моисеев - Боконист Страница 32

– Не бойся, – хохотнул Махов. – Бояться надо было раньше. Набирай, набирай номер. Смелее.

Виктор вслушивался в длинные гудки и надеялся, что трубку не поднимут. Ему не повезло. Крупьевский оказался дома.

– Михаил, это ты? – спросил Виктор.

– Кто это? Зачем? Почему вы не оставите меня в покое? Сколько это будет продолжаться?

– Прости, я не вовремя… Тебя беспокоит Виктор Кларков, наша астрономическая группа решила возобновить ежегодные встречи. Народ желает тебя видеть.

– Какой Кларков, не знаю никакого Кларкова… Сейчас же положите трубку!

Виктор возмутился. Ему не хотелось признавать правоту Махова, но с другой стороны, почему бы не высказать Крупьевскому свое возмущение.

– А ну-ка, рассказывай сейчас же, в какую грязную историю ты нас с Петькой втравил, не стесняйся, здесь все свои. Презентация, говоришь, выгодная работа – это хорошо, но люди гибнут, как мухи, а ты, скотина, затаился. Колись немедленно. Сам знаешь, я тебя, гада, из-под земли достану.

– Я говорю с астрономом Виктором Кларковым? Теперь мне все стало понятно. Дело в том, что у меня много знакомых Кларковых, и все они – Викторы, вот я иногда и путаюсь… Прости, если мои слова показались тебе обидными, моей вины в этом нет. Возникшее недоразумение следует обязательно устранить. Только я не понял, чего ты от меня добиваешься?

– Правды!

Махов вырвал трубку и прорычал:

– Зачем вам понадобилось вызывать на Землю сатану? Отвечай сейчас же!

Крупьевский зарыдал.

– Мне ничего об этом неизвестно. Отвяжитесь от меня. Я ничего не знаю. У меня болит голова. Мне плохо. Понимаете – плохо! Никакого Кларкова я не знаю. Никогда с ним не встречался. Вы ошиблись номером. Никогда больше не звоните сюда. Я этого не переживу.

Он бросил трубку с такой яростью, что, наверное, разбил свой телефонный аппарат вдребезги. Кларков был потрясен.

– Ну что? Придется отменить встречу астрономической группы? – язвительно проговорил Махов, возбужденно облизывая губы. – Желающих встречаться не нашлось? Теперь ты мне веришь? Убедился, что вызывальщиками следует заниматься всерьез?

– А почему бы нам на позвонить Светлане? – решился Виктор.

– Очень правильное решение. Предложи ей себя. Только сдается мне, что и с ней у тебя ничего не получится. Произошло что-то важное. А мы пропустили Теперь их не достанешь.

Виктор отыскал номер Светланы. На этот раз ответили моментально.

– Здравствуй, Светлана! – мягко сказал Виктор. – Мне хотелось бы встретиться с тобой. Надеюсь, ты не обиделась, что я так долго не звонил. Сочинял, работал над рассказом, но как только закончил – первая мысль о тебе. Пригласи меня на чашку кофе… Пожалуйста… Нам есть о чем поговорить. Правда?

– Кто это?

– Не узнаешь? Виктор Кларков тебя беспокоит. Неужели ты опять успела меня забыть?

– Я не знаю никакого Виктора Кларкова. Вы ошиблись номером. Телефонная линия в последнее время работает просто отвратительно. От всего сердца сочувствую – вы хотели поговорить со своей девушкой, но из-за неисправности бездушной аппаратуры ваше свидание оказалось под угрозой срыва. На будущее запомните, если бы вы заранее договорились встретиться у станции метро "Василеостровская", то ей потребовалось бы всего двадцать минут, чтобы добраться туда. А это такие пустяки. Мода на телефонные разговоры никогда мне не нравилась.

Раздались короткие гудки.

– Ну что ты будешь делать! Просто тайны мадридского двора! – возмутился Виктор. – Светлана назначила мне свидание. Через двадцать минут она будет ждать меня на станции метро. Но почему нельзя было сказать об этом прямо?

– Я уже объяснял – она отчаянно боится.

– Заткнись, мыслитель.

– Ее телефон прослушивается…

– Отстань…

– На свиданку пойду я, – твердо сказал Махов. – Тебе там делать нечего. Надеюсь, ты не против – до любовных приключений сегодня все равно дело не дойдет.

– Хорошо. Действуй.

Виктор надеялся, что вечером Махов сообщит ему о результатах своих переговоров со Светланой, впрочем, он не был уверен в том, что встреча состоится. Может быть ему только показалось, что Светлана назначила ему свидание? Но телефон молчал. Махов не счел нужным делиться информацией. А потом пришла Ксения, и все переживания забылись.

Ксения была очаровательна и соблазнительна. Она умела быть такой, когда чувствовала, что ее интересы под угрозой.

– А я ведь написал рассказ, как и обещал, – сказал он, передавая жене рукопись. – Возвращайся, Ксения. Сознайся, что тебе этого хочется ничуть не меньше, чем мне.

– Опять ты об этом… Доведи свое дело до конца, тогда и поговорим…

– Подожди, ты обещала, что вернешься, когда я допишу рассказ. Вот он.

Ксения прочитала и ей не понравилось.

– По-моему, это плохой рассказ, он может быть интересен только тебе одному. Нормальные люди не должны получать удовольствие от описания оторванных у космонавтов голов. Ты неисправим – потакаешь своему самолюбию и ничто другое тебя не занимает. Наши проблемы твое сочинение решить не поможет.

"Глупое положение. Если не желает возвращаться, пусть так и скажет. Неужели, я один нуждаюсь в том, чтобы наша семья воссоединилась? – с неожиданной неприязнью подумал Виктор. – Неприятно, если она так думает".

Ксения ушла, не скрывая своего разочарования.

Виктор не понял, чем он опять не угадил жене. Рассказ плох? Абсурд! Он помнил, что текст ему понравился. На всякий случай он решил перечитать свое произведение. И опять остался доволен – по его мнению, текст получился. По крайней мере, в рассказе присутствовало все, что он считал важным для реализации нуль-транспортировки.

От первоначального замысла ничего не осталось. Желание показать, что реализация не требует каких-то особенных условий, то есть не зависит от стечения внешних обстоятельств, оказалось сильнее стремления к развлекательности. Крайне важно было отметить, что любой человек может сделать свой шаг, в каком бы жалком или угнетенном положении он не находился. В принципе, любое творчество есть общение с Богом без посредников. И то, что реализация, в этом смысле, не отличается от сочинения стихов или занятий живописью, должно вселять огромную надежду в каждого, кто решил отдать свои силы и умения достижению кажущейся такой далекой цели.

Действие рассказа разворачивалось на борту космического корабля, посланного некими тоталитарными властями для привнесения счастья в далекую планетную систему. Казалось бы, жесткий контроль за космонавтами делает невозможным любое свободное творчество. И все-таки реализация состоится, у читателя на этот счет сомнений не возникать не должно. Даже когда у будущего создателя нуль-транспортировки оторвало голову…