Роберт Холдсток - Кельтика Страница 32

— Совершенно с тобой согласен. Грести на корабле куда тяжелее, чем я думал. Неужели ты, Мерлин, силой своей магии не можешь вызвать ветер, который доставил бы нас на юг?

Я ответил, что не могу.

— Не много же ты можешь, — сказал он, ухмыльнувшись, и начал готовиться ко сну.

Сзади неожиданно раздался шепот Урты:

— Я все слышал. Наши друиды могут куда меньше.

— Да, я это видел.

Он не сразу решился спросить:

— А ты можешь входить в потусторонние миры?

Я понял, что он имеет в виду.

— Не без труда. Большинство из них для меня закрыто.

— Значит, ты не очень силен.

— На все это требуются большие усилия. А мне нравится быть молодым. Мне нравится то, что может дать человеку молодость. Поэтому я очень осторожно трачу свою силу.

Урта удивился:

— Если бы у нас всех был такой выбор. Хотя, знаешь, в наших краях, когда мы умираем, все начинается сначала. Не бойся стареть, Мерлин. — Он тихонько рассмеялся. — Послушай лучше меня.

Закончилось путешествие по озерам к югу от Похйолы, по студеному морю, на котором плавали льдины и шуга, остались позади пиратские корабли. Мы приближались к Стране Призраков.

Родную землю Урты называют по-разному, большинство названий связано с неприступным побережьем или предательскими дельтами крупных рек, что ведут вглубь острова, другие говорят о белизне прибрежных скал, источенных ветром. Торговцы звали этот северный, неуютный остров Землей Пяти Рек, хотя на самом деле рек было больше. Как-то я встретил отчаянного торговца, который проплыл вокруг острова. Его рассказ подтвердил правдивость легенды, в которой говорится, что дальний конец острова погружен в океан, а жители той его части свободно переходят из царства морского в царство лесное, словно это одно и то же царство.

Урта называл свое царство Альбой, вполне обычное для южных диалектов название: Альбос, Альбион, Гиперальбора и тому подобные. Все они означают одно — Белая Земля, хотя не всегда оно объяснялось меловыми скалами, видимыми издалека, как видны они с материка на родине Урты. Задолго до его рождения Альба была покрыта туманом в течение пятидесяти поколений: плотное сверкающее облако окутывало весь остров и превращало мореплавание в кошмар. Этот вечный туман скрывал ужасные бури, которые бушевали, не прекращаясь, в дебрях лесов и в горах. На острове всегда было сыро и устрашающе темно, но поговаривали о деревьях предков, которые возвышались над грозовыми тучами, а под ними жили целые кланы.

Однако самое прижившееся название Альбы — Страна Призраков — было дано острову в конце эпохи огромных каменных святилищ, громоздких круглых строений в лесу. В то время я был далеко, совершал свой очередной круг после того, как поучаствовал в строительстве этих святынь. Впоследствии я узнал, что в самом сердце Альбы, обширного края лесистых холмов и глубоких пересекающихся ущелий, вдруг поднялась новая земля — Страна Призраков, она примыкала к территориям кланов, таких как клан Урты, где реки подернуты туманом, а тропинки узки.

В Стране Призраков бегали, играли, скакали верхом и охотились древние призраки вместе с призраками тех, кто еще не родился, — веселыми элементалиями, которые всегда принимали форму взрослых и мечтали о приключениях и своей судьбе в отдаленном будущем. По этой причине Страну Призраков еще называли Царством Теней Героев.

Замок Урты находился в нескольких днях пути к востоку от этой Страны Призраков.

— Я видел ее с расстояния, — рассказал он мне как-то, когда мы отдыхали. — Я даже видел несколько теней героев, когда они приблизились к границе их мира с нашим. У них тоже есть свои берега рек и опушки лесов, есть долины, куда мы не ходим. Они выходят в основном по ночам. Они, как и мои утэны, преданы своему предводителю, связаны своим призрачным кодексом чести. Они собрались там из разных мест, по большей части их невозможно узнать, хотя отец моей жены, Арбам, утверждает, что видел на одном из них знаки наших предков. Мы соблюдаем неприкосновенность границы между их территорией и нашей. Если перейдешь не ту реку или пойдешь не той тропинкой, можешь сгинуть в один миг, как клуб дыма в ветреный день, даже следов не останется. Хотя если быть честным, войти в их царство почти невозможно. А вот они к нам проходят.

Урта скрестил пальцы, что означало защиту от опасности.

А сейчас Урта стоял на носу Арго, выкрикивая приветствия белым скалам Альбы, и подобные страхи его не беспокоили. Его утэны гребли изо всех сил, германцы и вольки громко пели, а критянин выглядел обеспокоенным. Урта же думал лишь о своих жене, дочери и двоих прекрасных сыновьях (возвращение домой после долгой разлуки смягчило его отношение к сыновьям, которых он раньше называл не иначе как демоны-двойняшки). С ним рядом стоял Ясон, а Рубобост держал румпель, Арго подпрыгивал на волнах, перекатывающихся по этому серому, угрюмому морю. Они обсуждали, в какую часть острова мы попали. Германец Гебринагот оказался сейчас очень полезным: однажды ему пришлось проплыть на военной галере через пролив между островом и материком. Он сказал Урте, правда как-то нервно, что с тех пор постоянно участвовал в набегах. Они пришли к выводу, что мы слишком уклонились на север. Чтобы добраться до реки, которая приведет к дому Урты, нам понадобится еще два дня, под парусом либо на веслах.

Мы подняли парус, потому что вдруг поднялся ветер, северный, как нам и было нужно. Все вздохнули с облегчением, убирая весла. Арго сильно заваливался на борт, но все равно быстро продвигался на юг, держась подальше от берега, чтобы не натолкнуться на скалы. Иногда мы видели на скалах людей, а когда проплывали у берега, длинноволосые всадники в масках скакали параллельно нашему курсу. Нередко мы слышали зов рога или бой барабана, звучавшие как предупреждение об опасности. Когда Арго подходил слишком близко к берегу, в нас летели камни из рогаток, по ночам на утесах и вдоль береговой линии горели факелы.

Урта был обеспокоен знамениями, но не хотел говорить, какими именно. Однако я заметил, что в большинстве своем защитниками Альбы, которые размахивали копьями и дули в рожки, были женщины, дети и старики.

А однажды в ночной темноте, перед самым рассветом, мы увидели горящую фигуру, на самом деле это были два деревянных чучела, казалось, что они борются друг с другом, стоя по разным сторонам ручья. С их горящих тел летели искры и гасли в воде. У них изнутри доносился визг животных, которые медленно сгорали заживо.

— Это жертвоприношение? — спросил Ясон у Урты.

Урта ответил, что это возможно.

— А еще отчаяние. Что-то случилось. Что-то изменилось… — Похоже, это явление его взволновало и смутило.