Екатерина Богданова - Пансион искусных фавориток. Борьба за власть Страница 33

Я лежала, слушала и боялась даже пошевелиться. Чего я боялась? Возможно, осознания того, что Карай говорит правду, тоже решив сегодня быть искренним.

— Не молчи, — попросил маг. — Скажи.

— Что я должна сказать? Чего ты от меня ждал, рассказывая все это? Я должна опровергнуть все твои доводы или подтвердить? — спросила, почему-то начиная злиться. — Чего ты хочешь от меня?

— Ты хочешь знать, чего я хочу? Так я покажу! — тоже разозлился Карай. А в следующее мгновение он наклонился еще ниже и начал целовать меня, словно наказывая за непонимание.

Я уперлась руками в его грудь и оттолкнула. Он смотрел на меня, словно ожидая, что я начну неистово вырываться, кричать и обвинять его в насилии, но я молчала. Молчала и смотрела в его глаза, будто в них могла прочитать совет, что же мне делать. Когда Карай вновь склонился к моим губам, я больше не пыталась его оттолкнуть. Я приняла решение, пусть и ошибочное. Да, я пожалею об этом позже, возможно, даже возненавижу себя, но сейчас это мое решение, продиктованное не необходимостью, не принуждением. В этой капитуляции была свобода волеизъявления. Пусть я и лягу на супружеское ложе, но я останусь собой. Я не отдамся сейчас, а возьму свое право на решение. И пусть даже это будет преступлением, оговоренным брачным контрактом. Но это будет совершенное по моей воле преступление. Означал ли мой поступок капитуляцию, отказ от борьбы и признание поражения? Нет! Я буду бороться, но теперь я буду делать это зная, что останусь собой, что бы ни случилось.

Мысль о мимолетной свободе была последней, перед тем как магия этой ночи поглотила меня.

Осознание происшедшего пришло позже. Рваные воспоминания о поцелуях и прикосновениях, мимолетная боль, которую, как я потом поняла, убрал с помощью магии Карай, звездное небо сквозь пелену слез… Я понимала, но не желала признавать, что все это произошло со мной. Нет, я не жалела, но чувство вины и ощущение недозволенности случившегося душили меня. Так я и уснула, проклиная себя за слабость, в объятиях не моего мужчины посреди волшебной, отпускающей тяжесть грехов поляны.

Проснулась я в своей кровати, укрытая одеялом. Но запах травы-живицы впитался в кожу и не отпускал воспоминания о прошедшей ночи. Осмыслить произошедшее между мной и Караем мне не позволила вторгшаяся в спальню Раниярса. Подруга буквально сияла от счастья.

— Поздравляю! — воскликнула она вместо приветствия. — Я так рада за вас.

— О чем ты? — спросила, плотнее закутываясь в одеяло, под которым я была абсолютно обнаженной.

— Карай рассказал Анторину, что вы провели эту ночь вместе, — поведала Рани, запрыгивая на кровать и обнимая меня.

— Что? — вопросила я, не веря, что Карай мог так поступить со мной.

— Это же замечательно! Теперь у него есть время, чтобы решить проблему с наследником. А зная его, могу поклясться, что он найдет решение, — проговорила Раниярса, чуть не задушив меня в объятиях.

— Какое время? Я нарушила контракт! Что теперь будет? — в панике почти прокричала я.

— Да ничего! Кар нашел в брачном договоре лазейку. Ты ведь не провела с Анторином ни одной ночи, так что это не измена. Там все запутано, но скрепляющая контракт магия это приняла. А это самое главное, — объяснила подруга. — Теперь у нас есть целых три месяца.

— Почему три? — спросила, совершенно ничего не понимая.

— Так ты не знаешь? Я думала, Кар тебе все объяснил, — удивилась женщина. — Ну да ладно, я сама расскажу. Понимаешь, маги несколько отличаются от обычных мужчин. — Раниярса замялась, но вскоре продолжила: — Их семя способно оставаться в лоне женщины до трех месяцев, и в этот период женщина может понести. Так что теперь о зачатии наследника от императора не может быть и речи, слишком велик риск, что отцом ребенка может оказаться Карай. Анторин, конечно, в бешенстве, но я счастлива!

— Рада за тебя, — пробурчала, вновь ложась. — А теперь оставь меня, пожалуйста, я устала.

— Конечно-конечно, поспи, — тут же согласилась женщина.

Рани вышла из спальни, и я услышала, как она воскликнула:

— А вот и ты!

— А что ты здесь делаешь? — послышался напряженный голос Карая.

— Понимаешь, я не знала… я думала, ты все объяснил ей, — замялась Раниярса.

— Судя по твоему счастливому виду, как раз подумать ты забыла. Уходи, — жестко проговорил советник.

— Прости, — пробормотала Рани. После чего послышались быстрые шаги и раздался хлопок двери.

Карай вошел не сразу, видимо, смелости набирался, — отметила я злорадно.

— Добрый день, — поздоровался он, все же войдя и остановившись у двери.

— Я бы не стала утверждать, что он добрый, — ответила, неохотно снова садясь и поправляя одеяло на обнаженных плечах.

— Ты наверняка думаешь, что я использовал тебя, обманул, чтобы получить отсрочку. Но это не совсем так, — на удивление уверенно заговорил он. — О моих мотивах и чувствах тебе уже известно, так что постарайся не спешить с выводами.

— Неприятно, отрицать не буду, — согласилась я. — Но вы должны понимать, что в любом случае эта ночь ничего не меняет. Я, безусловно, буду сотрудничать с вами, советник Туманный, но впредь попросила бы вас воздержаться от фамильярности в нашем общении. И ваши визиты в мою спальню более чем неуместны… в любом обличье. Прошу вас удалиться. — Я говорила спокойно и уверенно, не прилагая особых усилий. Я действительно так думала и чувствовала.

— Теперь я чувствую себя использованным, — усмехнулся Карай.

— Это ваши личные переживания, и меня они не касаются. До встречи, — напомнила о том, что он здесь нежеланный гость.

— Вот я и добился того, что ты отвернулась от меня. Только теперь меня это совсем не радует, — грустно произнес он.

— Опасайтесь своих желаний, — бросила в удаляющуюся спину.

Карай остановился на мгновение, но даже не обернулся и ушел.

— Мог бы дверь за собой закрыть, — добавила ворчливо спустя пару минут.

И уж чего я никак не ожидала, так это того, что сразу же после моих слов в гостиную вновь войдет советник Туманный, ехидно проговорит: «Как вам будет угодно, ваше императорское величество», — и с силой захлопнет дверь в спальню. Неужели он все это время стоял под дверью?

Анторин не желал и, как мне показалось, даже избегал встречи. Раниярса тоже не показывалась на глаза, видимо чувствуя вину за то, что невольно стала плохим вестником. Всю оставшуюся часть дня я занимала себя делами, чтобы прогнать из головы ненужные мысли. Четыре магистра, повсюду следовавшие за мной, скорее всего, по приказу Карая, изрядно раздражали, но так я хотя бы была освобождена от необходимости видеться с самим советником. Больше всего нервировали мои телохранители жителей бывших трущоб бездарей. Люди доверяли мне, но не магам. Проинспектировав подготовку к строительству школы и уже начавшуюся постройку лечебницы, я вызвала к себе представителей торговых компаний столицы. Договоры о сотрудничестве с кустарями из квартала и фермерами из окрестных сел были заключены быстро и без возражений. Что меня весьма удивило, ведь еще неделю назад маги категорически отказывались поддержать мелкое производство бездарей. Сейчас же они были предельно вежливы и осмотрительны в высказываниях. Уж не Карай ли поспособствовал неожиданно появившейся лояльности торгового сообщества? Отогнала всяческие мысли о советнике от себя прочь и поспешила заниматься другими вопросами.