Екатерина Федорова - Четырнадцатая дочь 2 Страница 33

- Я не знаю, как ты ей понравишься. - Проворчал отец. - Это будет не бал, а пикник в замке. Без слуг. Без поваров. На столы поставят мясо, которое

испекут на вертелах мои волки. Они же будут подавать. Да, из того трактира - как там его?

- "Окорок и дама", ваше сиятельство.

Желвак на щеке у герцога раздраженно дернулся.

- Оттуда доставят пирожные и десерты. Нам остается только надеяться, что наши высокородные гостьи согласятся их попробовать.

- По слухам, - пробормотал Рут. - Почти все благородные дамы Таруса хотя бы раз в жизни пробовали угощение в "Окороке и даме". И если верить тем же слухам, все они единогласно одобряют тамошние пирожные и десерты.

Герцог фыркнул.

- Только не ляпни этого при ком-то из властителей.

- Как можно. - Серьезным тоном провозгласил Рут. - Тем более, что господа властители и сами часто там бывают. Причем многие - не по разу, в отличие от жен…

Глава девятая. И грянул бал…

- Этот цвет не подойдет. - Раздраженным тоном сказала Арлена. - Вы должны быть безупречны. Это первое официальное появление дев

Тарланьского дома перед благородными другой страны… первое после изгнания, хочу сказать. И все наши девы должны быть безупречны - но более всех, конечно же, вы. Этот цвет не подходит для первого представления высшей знати Керсы.

Таня с досадой отложила отрез синего цвета - глубокого оттенка, какой бывает у земного неба на закате.

- Белый тоже не годится. - Арлена отодвинула в сторону штуку кипеннобелого шелка. - Его одевают лишь для первого представления князю

Тарланю. Вот… вот этот. И вот этот. Прочие не подойдут ни к вашим волосам, ни к вашим глазам. Выбирайте из этих двух.

Таня с тоской оглядела отрезы. Светло-салатный - настолько светлый, что отдает белизной. И промытый до все той же пасторальной светлости бледноперсиковый.

- Первый подходит под ваши зеленые глаза. - Пояснила Арлена. - Второй подходит к волосам. У них слишком трудный оттенок - темного меда. Будь они потемнее или посветлее, подобрать ткань было бы легче. Что вы выберете, княжна Татьяна?

Она с сомнением оглядела рулон персикового шелка и коснулась салатного. Арлена пробормотала:

- Прекрасный выбор. К нему пойдут белые или зеленые камни. Хорош также радужный опал. Оправу можно взять из простого золота, неяркая ткань позволяет яркие украшения. Впрочем, вам лучше избегать крикливости. Но изумрудная крошка на отделке платья, вперемешку с жемчугом, вполне допустима… приступай, Мелта.

Она шагнула в сторону. Кудрявая служанка тут же подступила к Тане с алой лентой в руках. На полоске шелка белели нашитые вручную черточки для обмеров. Интересный подход.

- Когда Мелта закончит, к вам придет благородный Ленклав Тарланьский. - Церемонно сказала Арлена. - Нужно повторить те движения, которые вы уже выучили. И узнать новые.

Она смахнула разложенные по крышке отрезы обратно в ларь отрезы.

Захлопнула короб, пробормотала заклинание, не отнимая пальцев. Ларь поднялся над полом.

Арлена присела в своем извечном реверансе и выплыла из Таниной комнаты ожившей копной сена - сходство усиливал соломенный цвет платья.

Ларь уплыл следом за ней.

Мелта, оставшись наедине с Таней, с осуждающим прищуром оглядела её наряд - широкие штаны и футболку. Вернувшись из Ваграна, она первым делом переоделась в свое домашнее, варварски разодрав для этого шнурки на корсете - даже руки о них поранила, поскольку те никак не поддавались.

Нелегко избавится от туалета, сшитого по мерке Тарланей...

- Княжна Татьяна, вам лучше переодеться в нижнюю рубашку, какую одевают под корсет. Так мерки выйдут точнее. Я сейчас.

Служанка метнулась к сундуку, вернулась с шелковой тряпицей. И протянула кожаный кармашек на шнурке.

- Вот. Пока вас не было, я прибрала. Вы говорили, это ваш талисман.

Она дрогнувшими пальцами приняла кожаный кулечек, растянула горловину. Достала связку ключей. Слеза из черного агата блеснула гранями.

Материн подарок…

Слезы навернулись на глаза. Таня сжала связку в руке, до боли. Потом шагнула к кровати, бережно уложила ключи на покрывало. И, хлюпнув носом, дергаными движениями принялась переодеваться.

Служанка растерянно молчала за спиной.

Все последующие три дня Таня провела между своей комнатой и небольшим зальчиком на втором этаже. В комнату каждое утро являлась

Мелта, с ворохом будущего платья для примерки. А в зальчике ожидали благородный Ленклав Тарланьский - и ещё один Тарлань, симпатичный, лет тридцати, со скрипкой. Его имя Таня помнила по рассказам Арлены о чудесной жизни тут, в замке. Кузен Арентил.

Они повторяли с Ленклавом уже знакомую ей затяжную кадриль, круговерть из скользящих шагов, поворотов, полуприседов и жеманных взмахов руками. Спешно выучили ещё два танца. Первый - хождение парами, в котором следовало шагать по спирали, все время держась лицом друг к другу, с претензией на изящность помахивая то одной рукой, то другой. Дланью, не занятой махами, нужно было держаться за партнера.

Во втором танце мужчины стояли на месте, отвешивая поклоны и протягивая ладони - а дамы, кружась по кругу, зачем-то их касались. Самым изящным образом, говорил Ленклав, и показывал, как. Словно зерно с мужских ладоней подбирают, молча думала Таня.

И повторяла, повторяла, повторяла…

На четвертый день, перед закатом, голодная - за весь день Мелта принесла ей только несколько кусочков хлеба и воду - Таня стояла у зеркала, сооруженного Арленой на стене.

Кайма из мелких изумрудов и жемчуга обнимала плечи и выставленную напоказ грудь. Длинные рукава с разрезами обегала кайма потоньше, шею охватывала жемчужная лента - узорчатое плетение с зеленым камнем посередке. В ушах тоже колыхалось нечто этакое, напоминавшее игрушки для елки. Вместо диадемы жемчужная нить поперек лба. Танины волосы

Мелта завила в жесткие, стоящие колом спирали, а потом засунула в сетку на затылке, прицепив её к той же нити.

Умеренно затянутый корсет на этот раз позволял дышать. Зато юбки были пугающе пышными.

- Там, где нельзя затянуть талию, всегда можно расширить бедра. -

Наставительно сказала Арлена, поймав Танин взгляд. - Главное, чтобы мужской взгляд мог зацепиться за разницу в обхватах. Некие изгибы, княжна

Татьяна, даме приличествуют. Если их нет, то их нужно изобразить. Учтите это на будущее.

Сама она была затянута в малиновый корсет, сужавшийся в талии не рюмочкой, но могучей чашей.

- Учту. - Односложно отозвалась Таня. - Поехали, благородная Арлена?

Та приподняла бровки.

- Не пора ли нам спустится к карете - вот как следовало спросить. Пора, княжна Татьяна, пойдемте.