Татьяна Солодкова - Натуральный обмен Страница 33

Я прошелся по комнате, чтобы еще раз убедиться, что все это на самом деле.

- Мел, когда король очнется, он тебя расцелует! - и этот момент мне на самом деле казалось, что двойник моего отца теперь придет в себя во что бы то ни стало.

Волшебник пожал плечами, хотя он и был рад, что мне понравился результат его работы, но моего энтузиазма он явно не разделял.

- Это еще не все, - сообщил он и выскользнул в коридор. - Я сейчас!

Я только вскинул брови и остался стоять посреди комнаты.

Настроение значительно поднялось. Может, и то, что мы задумали с Реем, тоже получится? Ведь стоит только начать... И пусть смена интерьера в королевских покоях - сущая мелочь, но для меня она была моей маленькой, но все-таки победой.

Вернулся Мельвидор, ведя за собой невысокую пожилую женщину в кружевном переднике поверх темного платья. Вылитая Фрекен Бок, только глаза добрые и улыбка.

- Это Мартьяна, - гордо представил Мельвидор свою спутницу, - она работала во дворце еще при вашей матушке, ваше высочество. Потом служила его величеству, но ушла из дворца вскоре после того, как случилось несчастье. Вы, возможно, ее помните?

Вспомнил бы Эридан какую-то там служанку десять лет спустя? Очень смешно. Я уже уяснил, что принц прислугу и людьми не считал, не то что забивать себе голову и запоминать их имена. У вещей ведь нет имен, не так ли?

Мартьяна же смотрела на меня, ожидая, что я ее действительно вспомню.

И я уже не задумывался, что ответить.

- Конечно же, помню, - улыбнулся я. - Вы ведь так долго служили у нас, - при моих словах на лице женщины отразилось удовольствие, и я понял, что поступил правильно. - Я полагаю, Мельвидор нашел вас и предложил поработать сиделкой для моего отца? - в этот раз назвать короля своим отцом было почти легко.

- Да, ваше высочество.

Мартьяна попыталась поклониться, но я остановил ее жестом: не хватало еще, чтобы передо мной гнули спины ровесницы моей бабушки!

Женщина удивилась, но выпрямилась. Я же счел нужным пояснить:

- Я хочу, чтобы с ним рядом всегда находился кто-то знакомый, разговаривал, помог вспомнить, что ему есть, ради чего жить, - да пусть хотя бы ради того, чтобы вытурить самозванца из своего дворца, но воля к жизни у него появиться должна!

На этот раз Мартьяна не стала кланяться, только почтительно склонила голову:

- Я поняла вас, ваше высочество. И я рада видеть, что сын искренне переживает за отца.

Ну, положим, не сын и не за своего отца...

- А я рад, что вы, несмотря ни на что, приняли предложение вернуться, - ответил я. Что-то подсказывало, что если эта женщина уволилась вскоре после того, как король впал в кому, жизнь во дворце, этом серпентарии, ее не прельщала, а держала лишь верность своему господину.

После еще нескольких любезностей мы с Мельвидором, можно сказать, передали его величество из рук в руки новой сиделке и вышли.

Волшебник одарил меня подозрительным взглядом.

- Что? - не понял я.

- Ты меня поражаешь, - признался он, подергав себя за бороду. - Как ты узнал, что она не хотела возвращаться, и мне пришлось ее уговаривать?

Я криво усмехнулся. То ли Эридан был так патологически глуп, то ли Мельвидор подозревал в скудоумии лично меня.

- Я догадался, Мел, - спокойно ответил я, напомнив себе, что мои обиды тут никому не нужны, - просто догадался, - а потом оставил волшебника переваривать мои слова и быстрым шагом пошел по коридору.

***

И вот день, о котором мы договаривались с Гердером, настал. Сегодня должно было решиться, получится у нас что-нибудь или нет. Если да, то я больше не буду в этом дворце один, а если нет, то мое положение вряд ли ухудшиться, зато я подставлю хорошего человека, потому что привлеку к нему внимание министров с новой силой. А это значит, что все должно получиться, иначе нельзя.

Я думал о том, как лучше поступить и что сказать, весь вечер, но так ни к чему конкретному и не пришел, а потому с утра проснулся, терзаемый сомнениями.

Если бы кто-то мне дома сказал, что я сам, без всяких там будильников, буду просыпаться в такую рань, я бы рассмеялся ему в лицо, да еще бы пальцем у виска покрутил.

Начало светать, я легко спрыгнул с высокой постели и, как был в пижаме, прошлепал босыми ногами к двери, по дороге прихватив со стола бумаги, предусмотрительно приготовленные еще вчера.

Мне нужно было перехватить Ганса, пока не прошла смена караула. Мне повезло, я не опоздал, мой ночной запуганный охранник обнаружился под дверью, серьезный и подтянутый.

- Ганс!

- Ваше высочество! - обменялись мы приветствиями.

- У меня к тебе дело.

- Слушаю, ваше высочество, - Ганс по-прежнему меня боялся, но в последние дни, по крайней мере, перестал делать большие удивленные глаза после каждого моего приказа, расходившегося с его представлением о принце. Похоже, бедный стражник смирился, что у наследника поехала крыша, и принял это как должное.

- Ровно в полдень во дворец придет человек, ты должен его встретить и лично проводить в Зал Советов. Вот приказ и пропуск для стражи на воротах, - я беспардонно всунул ему в руки бумаги. - На вопросы никому не отвечать, никого к моему гостю не подпускать, он должен добраться до меня в целости и сохранности. После этого можешь идти отсыпаться до самой ночной смены, я скажу Кору не давать тебе сегодня поручений.

- Слушаюсь, ваше высочество, - с готовностью ответил Ганс, будто ему выпала великая честь. - Могу я узнать имя человека, которого я должен встретить и сопровождать?

Надо же, вот ведь вышколенный: даже в бумаги, предназначенные не для его глаз, заглянуть не смеет.

- Рейнел Гердер, - спокойно ответил я, видя, как на лицо стражника наползает самая настоящая паника. Еще бы, он был в шоке, когда я выпустил своего несостоявшегося убийцу из подземелья, а теперь я еще и сам тащу его во дворец, но уже как высокого гостя.

- Слушаюсь, ваше высочество, - повторил Ганс, но энтузиазма в его голосе разительно поубавилось.

Я уже хотел уйти, ноги начали мерзнуть на каменном полу, но я решил потратить еще минутку и кое-что уточнить. Слишком многое было поставлено на карту.

- И еще, Гансик, я надеюсь, я не должен уточнять, что никто раньше времени не должен узнать ни о самом существовании этих бумаг, ни, тем более, об имени, в них вписанном? Не дай бог, с головы моего гостя упадет хоть волос.

Стражник оценил холодную угрозу, прозвучавшую в моем голосе, и вытянулся по стойке "смирно".

- Я понял, ваше высочество.

Я удовлетворенно кивнул и закрыл дверь. Осталось совсем чуть-чуть, а потом, если выстою, моя жизнь изменится в лучшую сторону.

***