Владимир Корн - Берег Скардара Страница 33

А зевак на причале хватало. Кого здесь только не было: и мелкие торговцы, предлагающие разнообразный товар, и местные портовые проходимцы, которые надеялись заприметить в экипаже знакомые лица, чтобы помочь знакомым промотать заработанные в рейсе деньги, и те, кто пришел на причал просто поглазеть на корабли. Ну и на палубах близстоящих судов тоже не было недостатка в зрителях, наверняка пытающихся понять, как мог на изнердийском корабле появиться непонятный флаг.

Орудийные порты у «Мелиссы» были закрыты. Во-первых, мы ведь вошли в гавань не для того, чтобы воевать, а во-вторых, это помогало скрыть реальное количество пушек на борту. Их осталось всего ничего, да и с теми придется расстаться.

Но все это будет завтра. Дело к вечеру, деловая активность близка к нулю, так что лучше всего будет просто прогуляться по берегу, пока еще совсем не стемнело.

На «Мелиссе» из команды остались только сти Молеуен и пара матросов у трапа. Остальным увольнение на берег, заслужили. Разгуляться не смогут при всем желании, заход в Мойнстоф вынужденный, если и есть у кого в кармане парочка медяков, так только лишь для того, чтобы промочить в ближайшей таверне горло, заодно поведав об очередном морском чудовище, встреченном за время плавания. Таковы традиции, а если рассказ окажется захватывающим, желающих угостить талантливого рассказчика найдется немало.

Мириам тоже осталась на корабле. Ничего, завтра прогуляется. Относительно женщин на борту здесь никаких предрассудков нет, а мне так будет спокойнее.

Город мне понравился. Мы неторопливо шли с Фредом по центральной улице, вертя головами по сторонам. Приятно ступать по твердой земле, этого не понять тем, кто не был в море. Все время кажется, что земля под ногами ходит волнами и приходится широко расставлять ноги, чтобы удержать равновесие.

Сзади меня и Фреда топали Прошка и Сотнис, такой же здоровенный обалдуй с самой зверской рожей. Вооружены они были саблями и пистолетами, чтобы придать мне респектабельный вид, ну и вообще, на всякий случай.

В Мойнстофе оказалось очень много котов, кошек и котят всех мыслимых и немыслимых расцветок. Будто в кошачий заповедник попали. По дороге в город мы увидели не меньше десяти. Может, они к вечеру все на берег стремились, поджидая возвращающихся с моря рыбаков?

Так, нужно будет строго-настрого предупредить Мириам о том, чтобы она не притащила кошек на борт «Мелиссы», с нее станется. Иначе будет потом невинно хлопать глазками и заявлять, что хвостатые маленькие негодяи сами прибежали. А Проухв мне в этом точно не помощник.

Мириам умница и готовит отлично. Даже непонятно, как умудряется, ведь не осталось из провианта почти ничего на борту. Но получается у нее вполне съедобно и даже вкусно.

Я поговорил с ней, чтобы с Проухвом — ни-ни. Нельзя, чтобы на такое количество мужчин — и одна женщина. Их с Проухвом отношения сразу будут заметны. Наверное, именно из-за таких случаев и возникает убеждение, что женщина на корабле к несчастью: все мы одинаковы и считаем себя лучшими.

Кстати, насчет Прошки. Где тот наивный увалень с детскими доверчивыми глазами, которого я когда-то увидел? Походка, манеры, жесты, пластика — изменилось все. От прежнего Проухва почти ничего не осталось. Даже взгляд изменился. Я улыбнулся, вспомнив, как однажды застал его за разглядыванием своего отражения в зеркале. Я подождал минуту-другую, пока не надоело, затем сказал:

— Да красавчик ты, Проухв, красавчик. Многие девушки по тебе сохнут, я точно знаю.

Прошка мгновенно покраснел как вареный рак. И все же мне удалось выяснить, что смотрел он в зеркало вовсе не для того, чтобы полюбоваться своим отражением. Кто-то подсказал ему, что таким образом можно выработать особый взгляд. То-то он брови хмурил, себя разглядывая. Не знаю, жизнь ли наша, тренировки ли, но помогло. Взгляд у Прошки действительно изменился. До Сотниса ему, конечно, еще далеко, но грозный вид ему вполне удавался.

Настроение было самое благодушное, и мысли текли плавные и даже в какой-то мере беззаботные. Пока все хорошо, и если завтра все удачно сложится…

С того места, куда мы забрели, гавань была похожа по форме на кисть руки с почти соединенными в кольцо большим и указательным пальцами. На входе в гавань, на кончиках воображаемых пальцев, были выстроены небольшие форты. Вероятно, гавань — кратер давно потухшего вулкана, очень уж похоже.

На возвышенности имелся еще один форт, к которому вела единственная дорога. Она проходила по самому краю обрывистого берега, где до воды добрых пара сотен метров. И с той высоты, на которой находится форт, удобно вести обстрел всей бухты. В общем, грамотное решение, даже мне это понятно.

Сам город сплошь состоял из двухэтажных каменных строений. По крайней мере, центральная улица, по которой мы совершали экскурсию. Архитектура зданий была довольно простой, никаких излишеств, лишь стремление построить на века. Зелени много, что меня всегда радовало. Много рынков, больших и малых, но все они сейчас были пусты по случаю довольно позднего времени.

Нагулявшись по твердой почве и насмотревшись на местных девушек, мы с Фредом решили, что пора и поужинать. Совершив круг по городу, мы возвратились в порт. С этим вышла явная промашка, поскольку приличных заведений в районе порта не сыскать. Ну да ладно, привыкать что ли. В крайнем случае заберем заказ с собой и поужинаем на борту «Мелиссы». Первой попавшейся таверной оказалось заведение с запоминающимся названием «У морской дьяволицы».

Туда мы и ввалились, застыв на пороге от яркого света множества светильников. Да уж, и вправду в гости к дьяволице попали, пусть и не к морской, — хозяйка корчмы выглядела так, что при одном взгляде на нее хотелось провести параллель с названием корчмы. Если Прошка и не уступал ей ростом, то статью явно проигрывал. Жгучая брюнетка с черными, как дьяволов огонь, очами, безразмерным бюстом и довольно заметными усиками. Говорят, что усики указывают на такой же жгучий, как и цвет волос, темперамент. Но чтобы решиться проверить это, нужно точно быть морским дьяволом.

Помогала хозяйке удивительно похожая на нее девушка, молоденькая и тоненькая, как хворостинка. Сновала она среди столов совершенно беспрепятственно, никто даже не пытался ущипнуть ее, хлопнуть пониже талии или усадить к себе на колени. Ну да, попробуй хоть словом обидь, мама даже делать ничего не станет, лишь сама присядет на те самые колени лишь на пару мгновений.

Когда мы вошли, девушка подошла к столу, за которым расположились Гентье, Мрост и Бронс, словом, чуть ли не весь экипаж «Мелиссы». Сидели они рядом с другими посетителями, и Мрост о чем-то громко рассказывал — то-то еще на подходе к таверне мне показалось, что я слышу знакомый голос. Увидев нас, все замолчали.