Дэвид Эддингс - Последняя игра Страница 33

— Входи, Иссас, — успокаивающе сказал Сэйди.

— Надеюсь, что вы не держите на меня зуб, Сэйди, — взволнованно сказал Иссас, оглядываясь кругом, чтобы убедиться, что они одни. — Вы знаете, что в этом не было ничего личного.

— Все в порядке, Иссас, — заверил его Сэйди. — Ты делал только то, за что тебе заплатили.

— Как же вам удалось это обнаружить? — спросил Иссас с известной долей профессионального любопытства. — Большинство людей слишком поздно понимают, что их отравили, и поэтому противоядие уже не действует.

— Твое варево оставляет легкий привкус лимона, — ответил Сэйди. — А я обучен распознавать его.

— А-а, — сказал Иссас. — Придется мне поработать над этим. В других отношениях это очень хороший яд.

— Превосходный яд, Иссас, — согласился Сэйди. — Собственно, он-то и является причиной, по которой я послал за тобой. Существует человек, без которого, думаю, я мог бы обойтись.

Единственный глаз Иссаса расширился, и он стиснул руки.

— Плата обычная?

— Естественно.

— Кто же он?

— Мергский посол.

Лицо Иссаса на мгновение затуманилось.

— К нему будет трудно подобраться. — И он почесал в коротко стриженном затылке.

— Ты найдешь способ. Я целиком тебе доверяю.

— Потому что я лучший в нашем ремесле, — согласился Иссас без ложной скромности.

— Посол торопит меня с некоторыми решениями, которые необходимо отсрочить, — продолжал Сэйди. — Его внезапная кончина даст небольшую отсрочку этого дела.

— Вы ничего не должны объяснять, Сэйди, — сказал Иссас. — Мне не нужно знать, зачем вы хотите, чтобы он был мертв.

— Но тебе нужно знать, как это сделать. По ряду причин я хотел бы, чтобы это выглядело естественной смертью. Можешь ты сделать так, чтобы он, а возможно, и некоторые его домочадцы скончались от какой-нибудь лихорадки? От какой-нибудь подходящей заразы?

Иссас нахмурился:

— Это довольно опасно. Такая зараза может заразить всех по соседству, и только очень немногие выживут.

Сэйди пожал плечами:

— Иногда приходится идти на жертвы. Итак, ты можешь это сделать? Иссас мрачно кивнул.

— Тогда делай, а я составлю письмо с выражением моих соболезнований королю Тор Эргасу.

Королева Сайлар сидела за ткацким станком в большом зале Стронгхолда Олгаров, тихонько мурлыкая про себя, в то время как пальцы водили челнок то туда, то сюда с навевающим дремоту пощелкиванием. Через узкие, высоко расположенные окна проникали солнечные лучи, наполняя просторную, сумрачную комнату мягким золотистым светом. Король Чо-Хэг и Хеттар находились за пределами Стронгхолда, готовя в нескольких лигах от основных восточных укреплений огромный лагерь для объединенной армии олорнов, сендаров и толнедрийцев, которая спешным маршем двигалась с запада. Хотя Чо-Хэг не пересек границы своих владений, официально он передал власть жене, заручившись поддержкой всех руководителей кланов.

Королева Олгарии была молчаливой женщиной, и лицо редко выдавало ее чувства. Всю свою жизнь она обреталась в тени своего супруга и вела себя столь незаметно, что люди часто даже не отдавали себе отчет в ее присутствии. Однако ее глаза и уши оставались открытыми. Более того, муж доверялся ей: его спокойная темноволосая жена всегда точно знала, что происходит вокруг.

Эльвар, Верховный жрец Олгарии, преисполненный сознанием собственной значимости, одетый в белые парадные одежды, стоял перед королевой и читал ей целый свод тщательно подготовленных документов, согласно которым вся власть в королевстве фактически переходила к нему. Когда он стал объяснять их королеве, тон его стал снисходительным.

— Это все? — спросила она, когда Эльвар закончил.

— Так будет лучше всего, ваше величество, — сказал он надменно. — Весь мир знает, что женщины не могут удержать власть. Послать мне за пером и чернилами?

— Нет, пока еще нет, Эльвар, — спокойно ответила она, не выпуская из рук челнок.

— Но…

— Знаете, мне сейчас в голову пришла очень странная мысль. Здесь, в Олгарии, вы — Верховный жрец Белара, но никогда не покидали Стронгхолд. Не странно ли это?

— Мои обязанности, ваше величество, вынуждали меня…

— Ваша главная обязанность — люди, дети Белара, не так ли? С нашей стороны было бы ужасно эгоистично держать вас здесь, когда ваше сердце, должно быть, стремится к нашим кланам, чтобы давать религиозные наставления своим детям.

Верховный жрец Белара уставился на нее, и у него вдруг отвисла челюсть.

— Это касается также других жрецов, — продолжала Сайлар. — Они, кажется, все собрались в Стронгхолде, с головой погрузившись в административные дела.

Жрец слишком ценный человек, чтобы выполнять такие мелкие обязанности. Подобное положение должно быть немедленно исправлено.

— Но…

— Нет, Эльвар. Мой долг королевы совершенно ясен. Нужно позаботиться прежде всего о детях Олгарии. Я освобождаю вас от всех ваших обязанностей здесь, в Стронгхолде, с тем чтобы вы смогли обратиться к избранному вами пути.

— Сайлар вдруг улыбнулась. — Я даже сама продумаю ваш маршрут, — сказала она, сияя улыбкой, и, задумавшись на мгновение, добавила:

— Время сейчас беспокойное, так что, возможно, лучше обеспечить вас эскортом — несколькими доверенными воинами из моего клана. Тогда можно быть уверенным, что никто не прервет ваше путешествие и не отвлечет вас от ваших проповедей каким-нибудь срочным посланием. — Она опять взглянула на него:

— Вот теперь все, Эльвар.

Вам, вероятно, нужно собираться в дорогу. Как я представляю себе, несколько времен года сменят друг друга, прежде чем вы вернетесь.

Верховный жрец Белара издавал странные звуки.

— И еще одно. — Королева тщательно выбрала моток пряжи и поднесла его к солнечному свету. — Вот уже много лет никто не делал переписи поголовья скота.

Поскольку вам все равно придется ездить по стране, было бы желательно, если бы вы произвели точный подсчет телят и жеребят в Олгарии. Это даст вам возможность чем-то занять свой ум. Посылайте мне время от времени свои отчеты, хорошо? — Сайлар вернулась к прерванной работе. — Вы свободны, Эльвар, — безмятежно сказала она, не потрудившись даже взглянуть, как Верховный жрец, трясясь от ярости, заковылял прочь, чтобы заняться приготовлениями к своему вынужденному путешествию.

Лорд Морин, старший камергер его императорского величества Рэн Боруна XXIII, вздохнул, входя в сад к императору. Несомненно, предстоит услышать еще одну тираду, а Морин слышал все по крайней мере дюжину раз. Иногда император обладал исключительной способностью повторяться.