Алексей Зубко - Специальный агент преисподней Страница 33

– Р-р-р!!! – Наверное, решил, что он тигр.

Пока я, глотая пыль и ругательства, поднимался с земли, силясь левым глазом рассмотреть, что же это такое вонзилось в ствол придорожного дерева, прожужжав у самого моего носа, олень скрылся в кустах.- Стрела?!

– А-а-а!!!

Сдается мне, Рекс догнал-таки стрелка. Может, это некрасиво, но я испытал чувство глубокого морального удовлетворения. А нечего стрелять из кустов по мирным путникам, занятым умственным трудом. Нас, интеллигентов, и так мало, чтобы всякие там отстреливали ни за что ни про что.

Девушки дружно начали успокаивать меня в меру своей фантазии. Вот только адреналина в моей крови после этого стало значительно больше, чем в результате испуга.

Вернулся Добрыня.

– По реке ушел,- развел он руки. – Видно, загодя суденышко припрятал.

И направился к запутавшемуся в ветвях лещины Дон Кихоту, откуда они на пару с Пансой его извлекли.

Еще чуть позже вернулся Рекс, опустив долу печальные глаза.

– Не нравится мне все это,- поправляя булаву, признался Добрыня Никитич.- Слишком уж на охоту смахивает. Кому ты так насолил, что он никак не угомонится?

– Не помню.

– Чем скорее вернется к тебе память, тем больше шансов, что ты уцелеешь.

– Что-то я не уверен, что мне так уж хочется все вспоминать,- признался я, а про себя добавил: «Кто знает, какие скелеты пылятся в темных чуланах мозга».

И снова дорога.

Установив за мной неусыпный контроль, друзья окружили меня таким плотным кольцом опеки, что личная жизнь стала казаться чем-то нереальным.

Даже самая искренняя забота, когда она становится чрезмерной, утомляет. Но, с другой стороны, до места назначения мы добрались без особых приключений и значительно раньше намеченного срока.

– Нам нужно на тот островок.- Указав на небольшой клочок суши, густо поросший камышом и осокой, Леля пояснила: – Оракул живет там.

– Нужна лодка.

– Здесь где-то должна быть переправа.

Пройдя вдоль кромки воды, мы наткнулись на место приписки вышеупомянутого транспортного средства.

На берегу, кособоко примостившись к поникшей иве, стоит небольшое строение, сбитое из почерневших от времени бревен. Рядом догнивает мостик причала, сваи которого просели так, что деревянный настил то и дело заливает набегающая волна. В двух десятках метров от берега, удерживаемый воткнутым в ил шестом, покачивается небольшой плот, связанный из нескольких бревен и укрытый соломой, из которой торчит пара загоревших дочерна пяток.

– Эй, паромщик!

– Чего надо? – спрашивает, приподнимаясь, голова в соломенной шляпе.

– Нам нужно на остров, к оракулу,- сообщил я.

– И что?

– Перевези нас.

– Твой голос на матушкин совсем не похож, ты злая ведьма, хочешь украсть меня и съесть.

– Ты там на солнце не перегрелся? Какая матушка?

– Моя матушка. У нее голос совсем не такой.

– Дай я попробую.- Выбив фундамент из-под многоэтажной словесной постройки, которую я только-только начал возводить, Ламиира отодвинула меня и елейным голоском обратилась к паромщику:

– Перевези нас на остров, о благородный юноша со светлым, не затуманенным интеллектом взором.

– Нет, хитрая карга, меня ты не обманешь.

– Да я те…

Прикрыв ладонью рот возмущенной девушки, я оттаскиваю ее от воды. А то вздумает вплавь добраться до хама, с нее станется. Это тоже вариант, но лучше обойтись без кровопролития. Кто знает, как оракул отнесется к обрыву единственной ниточки, связывающей его с миром?

Попытка Лели закончилась с тем же результатом.

– Убирайся в свою избу несолоно хлебавши, старая ведьма.

Ливии же было сказано следующее:

– На какие только хитрости ты не идешь, зловредная людоедка, но меня ты не обманешь. Не тешиться тебе над моим телом.

– У кого какие будут предложения? – поинтересовался я, поняв, что от разговоров толку не будет.

– А здесь поселений поблизости нет? – спросил Добрыня.- Может, лодку найдем.

– Слишком далеко,- ответила Леля как единственный знаток здешних краев. Остальных в эту глухомань черти занесли впервые.

– Можно вплавь,- предложила Ламиира.

– И не думайте,- всплеснула руками Леля.- В здешних водах омут на омуте – враз водяницы в свое царство увлекут…

– Эти опасные,- подтвердил я, с раскаянием вспомнив бродящую где-то по лесам – по лугам неудовлетворенную троллиху.

– Ну не стоять же здесь до скончания времен?

– Скоро обед,- заметила Леля.- Не век же ему на плоту куковать… Проголодается, сам причалит к берегу. Обождем.

Уйдя с причала, чтобы не торчать на виду у несговорчивого паромщика, мы расположились на травке и перекусили, разложив на листах подорожника извлеченную из седельных сумок нехитрую снедь. Не «Завтрак туриста», но и мы не на прогулке.

Бесшумно раздвинув ветви кустарника, высунулось маленькое бородатое личико с широким носом, мясистыми губами и густыми зарослями сросшихся бровей.

– Братишки, закурить не найдется?

– Не курим.

– А… тогда ладно, бывайте.- И скрылся средь лесной зелени.

– Чудной,- только и молвила Леля.

Ливия перекрестилась, а остальные продолжили процесс пережевывания пищи, не отвлекаясь на мелочи.

Внешне сохраняя спокойствие, я внутренне весь трясся. Может, всего один шаг отделяет меня от восстановления памяти, а этот маменькин сыночек…

По тропинке, согнувшись под тяжестью наплечной сумы, проковыляла старуха, опираясь на корявую клюку. Проходя мимо, она неободрительно зыркнула в нашу сторону и посеменила к покосившемуся строению у причала.

– Ивасик-Телесик, плыви к бережку, твоя мама пришла, обед принесла!

– Ага, мама,- обрадовался паромщик, проворно подгоняя плот к берегу.

– Оставайтесь здесь,- сказал я, а сам направился к чудному паромщику и долгожданной прославленной матери его.- День добрый.

– Это злая ведьма,- утирая нос рукавом рубахи, сообщил Ивасик, указав на меня.

– Это мужчина,- буравя меня взглядом, прошамкала старуха.

– А чего он тогда меня заманивал? Пускай докажет, что не ведьма… а то лучше побей ее.

– Мне что, штаны спустить? – не очень любезно поинтересовался я и на тон ниже продолжил: – Мы хотели бы переправиться на остров. Сколько это будет стоить?

– Всего одну маленькую монетку.

– За всех? "

– А то,- подтвердила старуха.

Выудив из тощего кошеля медную копеечку, я протянул ее матери паромщика.

– Ребята, идите сюда!

– Все не поместятся,- сообщил Ивасик-Телесик.

– А всем и не нужно,- заметила Ливия.- Не бросать же коней без присмотра. Поплывем ты и я.

– И я,- требовательно добавила Ламиира.