Елена Звездная - Будь моей ведьмой Страница 34

— М-да, — сказала я и перевернула страницу.

А там было болото. Самое настоящее — жуткое, причем картинка казалась живой, то есть болото пузырилось, булькало, и над ним витал зеленоватый дымок. И какую страницу ни переверни — все то же жуткое болото. Я закрыла книгу. Посмотрела во двор, на ворота, на дорогу и вновь открыла учебник. Такое ощущение, что баба Яга теперь смотрела на меня с издевательским прищуром, а бородавка на ее носу стала больше.

— Бррр. — Меня передернуло.

Бабка действительно была противная. Совсем. Еще раз осмотрела ее с ног до головы и тут увидела то, чего не заметила сразу — под ее левым лаптем распласталась лягушка. То есть вредная бабка еще и лягушку придавила, и у той такая мордочка была несчастная!

— Млин, бедная лягушка, — не сдержалась я.

Земноводное действительно до слез жалко стало. Я шмыгнула носом, вытерла левый глаз, а за правым не поспела, и одинокая слезинка, прокатившись по щеке, шмякнулась на книгу! Прямо на бабку!

Я кинулась вытирать мокрое пятно, но не успела коснуться пожелтевшей бумаги, как с книгой начало происходить невероятное — баба Яга подняла ногу, и несчастная лягушка прыгнула с кочки в воду! Брызги во все стороны! И в тот же миг картинка начала преображаться, как и сама Ёжка, и вот передо мной лесная полянка, избушка на курьих ножках, Кот Ученый, Колобок на ступеньках и Яга, такая, какой их знаю я — красивая, стройная, с копной огненно-рыжих волос, зеленющими глазами и доброй улыбкой. И тут я вижу надпись:

«Страницу-то переверни».

Это что за учебник вообще?!

Но страничку послушно перевернула и увидела, что болота тут больше нет, есть «многа букафф». Реально много. И что самое удивительное — маскировалась-то книга под средненькую величину, страниц в триста, а теперь я держала в руках пухлый фолиант страниц тысячи в три как минимум. Подумала, перевернула опять на первую страницу, посмотрела на бабу Ягу и недовольно пробурчала:

— Жулики.

А нарисованная Ёжка демонстративно развела руками и поинтересовалась:

— А как ты хотела Ягой быть?

Чуть не выронила книгу, да и вопль едва сдержала. Ёжка же погрозила мне пальцем и глубокомысленно заметила:

— Почитай, лет за пять управишься.

— За сколько? — возмутилась я.

— Да, — бабка окинула меня внимательным взглядом. — Умок-то короток… Тады лет за десять.

— Что?! — Я сорвалась на визг.

Нарисованная Ёжка поморщилась, а едва я умолкла, с прищуром поинтересовалась:

— Откель такая крикливая?

Я промолчала, как-то вдруг даже совестно стало.

— А звать как? — продолжила Яга.

— Рита, — представилась смущенно.

— А я Ядвига. — Ёжка оказалась вежливая. — Ну теперича хватит размусоливать, набирайся ума-разума, Рита, да не отвлекайся.

Я кивнула, снова перевернула страницу, но вместо того чтобы читать, с тоской посмотрела в окно, на пустой двор, ворота, улицу…

И вдруг книга как заорет:

— ЧИТАЙ, КОМУ СКАЗАЛА!

Я с перепугу в ответ:

— Не кричи на меня!

Фолиант промолчал, ну а я, да, читать начала. Первая строчка гласила:

«Лишь познав себя, мы способны познать мир».

Неожиданно. Кстати, написано было на русском, причем современном русском. Странно, очень. Осторожно глянула в окно и тут же вновь начала читать:

«Упражнение первое — слезь с подоконника…»

Недоуменно посмотрела на книгу, та выдала пояснение:

«Слезь с подоконника, расстели покрывало на полу, сядь, закрой глаза и сосредоточься на себе, Рита. И хватит в окно выглядывать».

— Вебинар в действии, — пробормотала, нахмурившись.

С одной стороны, надо было слезать, иначе с этой станется опять вопить на весь дом, с другой — почему-то не хотелось пропустить момент возвращения Саши. Я вновь с тоской посмотрела в окно — на дороге показались два черных автомобиля. Дорогих явно, блестящих и новеньких. Не то чтобы я машинами увлекалась, но на эти внимание обратила.

— Рита! — прошипела книга.

— Угу, — ответила я.

И уже хотела слезть, как увидела, что обе машины останавливаются возле нас!

Сердце испуганно сжалось.

— Генри! — позвала я, вскакивая с подоконника.

Первым возле меня оказалось привидение, через несколько секунд прибежали оба скелета. И мы все вчетвером стояли и смотрели, как ворота во двор медленно открываются! Рваными дерганными движениями, словно отчаянно сопротивляются незваным гостям.

— Не откроются, — уверенно сказал Иван, — зачарованные же.

Мне очень хотелось бы в это верить, но Генри тихо произнес:

— Там маг. Сильный. Я ощущаю взлом защиты по всем векторам.

— Что? — внезапно осипшим голосом переспросила я.

— Еллдыги захухренные! — с чувством выругался Иван. — Поднимаем наших?

Генри отрицательно качнул головой и спокойно произнес:

— Ты же помнишь — только в экстренном случае. Нужно понять, чего они хотят.

Я закрыла книгу и, обняв фолиант, тихо спросила:

— А что они могут хотеть?

Ворота окончательно открылись, только створки дергались, как в агонии, и оба автомобиля мягко въехали во двор.

— Мало ли, — прошептал Генри, — если челы — денег, если хвостатые — выпить, если клыкастые — на разборки, если ведьмы — права качать, если инквизиторы — тоже права качать, но в более истеричном стиле. У хозяина круг общения большой.

Ну, вот после его слов и мне стало интересно, кто ж это приехал и чего хотят, и теперь мы все заинтересованно глядели на оба автомобиля. Открылась дверца, показалась нога в джинсах и черном ботинке…

— Не кровососы точно. Или оборотни, или челы, — произнес Иван.

Вслед за ногой из машины вышел широкоплечий мужчина. Он стоял спиной к нам, в том же положении протянул руку — и ворота закрылись.

— И не ведьмы, — призрак подался ближе к стеклу. — Предлагаю став…

Он не успел договорить — из машины показались остальные.

Первые пару секунд мы находились в ступоре, а потом начался Армагеддон.

— Поднимай кладбище! — орал Генри.

— Активируй защиту! — верещало привидение.

— А-а-а-а! — вопила я.

— Темные! Мать вашу, темные! — хрипел Иван.

— Где темные? — вопросила книга.

Молча подняла ее, демонстрируя стоящих на траве стужевского газона девятерых темных! Реально темных! В нормальном человеческом виде был только Игнат, и вот он сейчас шел к ступеням с такой очень уверенной ухмылочкой!

— Мля-а-а-а! — завопил фолиант. — Спасайте меня, я ценный учебный материал!

И у нас у всех как-то разом паника прекратилась, и все разом очень осуждающе посмотрели на книгу.