Михаил Багнюк - Алмазные горы. Души нижних миров Страница 34

Раста подошла к зеркалу и с удовлетворением оглядела себя. Ущипнула пальцами розоватые соски, чтобы четче обозначить упругость груди. Гость запаздывал. Но она на него не сердилась, скорее, наоборот, была признательна за лишние полтора часа передышки после глобальной уборки.

Ей и в голову не пришло бы назвать их встречу свиданием, но то, с какой тщательностью она подобрала полупрозрачный халат, как торопливо перезаколола роскошные белокурые волосы, пожалуй, с десяток раз за вечер, выказывало ее искреннее желание понравиться гостю.

Утром Хельга с еще бледной и слегка отрешенной Юстинианой яростно давили на звонок, пытаясь попасть в лабораторию Расты. Осознав, что от приложенной силы интенсивность звона не увеличивается, Хельга обрушила на антикварную дубовую дверь удары сапогом. Он такой непочтительности лица резных херувимчиков скривились, а равнодушная Юстиниана удивленно приподняла бровь.

– Да что там, все вымерли? – в сердцах крикнула Хельга.

Юстиниана восприняла ее выкрик буквально.

– Погляди, Хеля. – Она наклонилась к замочной скважине.

В щели торчал обломок ключа. Хельга на секунду задумалась и в следующий момент попыталась высадить тяжелую дверь плечом.

Юстиниана пошарила в дорожном мешке подруги и вытащила оттуда флакон с благовониями, салфетку и щипчики для ногтей.

– Хеля, ты очень дорожишь этими вещами? – спросила Юстиниана тяжело дышащую, раскрасневшуюся подругу.

– Ну как тебе сказать... – начала Хельга.

– Ясно. – Юстиниана сгребла свою добычу в кучку поближе к двери. – Если этот ключ вставили в замок, значит, он по крайней мере близок к соответствию, просто что-то помешало…

Хельга с интересом смотрела, как Юстиниана по стеклянной палочке вливает драгоценное благовонное масло в чрево замка. Затем подруга немилосердно разорвала тончайший платок на две части: одной вытерла ненужное масло с обломка ключа, а вторую намотала на него и ухватилась щипчиками, сминая их тончайшие лезвия. Юстиниана покачала ключ, и, наконец отщелкнув, тот поддался и провернулся в замке.

– Ах вот как! – проговорила Юстиниана.

– Что «как»? – переспросила ее Хельга.

– Ключ родной, просто тот, кто закрывал дверь, не знал, что у этого замка нет второго оборота. Силы у него достаточно, а вот информации об этом замке не было. Он спешил.

Хельга осторожно толкнула тяжелую дверь, и девушки замерли на пороге. Их взорам предстало ужасное зрелище.

На операционном столе в мертвенно-фиолетовом свете лежало растерзанное тело Расты. Золотым каскадом спадали белокурые волосы, а по беспомощно упавшей руке тянулась тонкая красная линия.

Лужи запекшейся крови нелепыми черными озерами окружали стол. В одну из них некто неосторожно наступил, и отпечатки подошв его обуви обозначили передвижения вероятного убийцы.

На столе, куда вели кровавые отпечатки, еще дымился дневник Расты, точнее, то, что от него осталось. Хриплым голосом Хельга пояснила:

– Заклятие… заклятие на открывание. Если посторонний захочет открыть дневник без ведома хозяйки, текст испепелится.

Юстиниана осмотрела несчастную:

– Она умирала долго.

– Ее пытали, – догадалась Хельга.

– Желанный гость, – показала на сервированный вечерний столик в углу лаборатории Юстиниана.

Девушки, как мозаику, собирали картину ночной трагедии.

– Смотри! – Юстиниана указала на кушетку и почти скинутый плед. – Гость запоздал, причем на довольно-таки большой срок. Она приготовилась к встрече, но его все не было, и Раста легла спать.

– Бедняжка! – воскликнула Хельга. – Вот откуда этот плед… Все было посвящено науке, она даже не уходила домой, чтобы не тратить время. Тут и проходила вся ее жизнь. Эта холодная кушетка...

– Чем этот гость, – продолжила Юстиниана, – мог ее так очаровать, чтобы она пустила его в святая святых – свою лабораторию?

– Только одно: знания и ум. Иначе бы они встретились в другом месте. И все-таки встреча носила романтический характер, по крайней мере, с ее стороны, – указала Хельга на обрывки халатика.

– И он имитировал личную заинтересованность с помощью весьма изысканного букета. – Юстиниана подошла к вазе с охапкой роскошных розовато-белых цветов, источающих нежнейший аромат. Аромат, который ни с чем не спутаешь.

– Эти цветы – из того, чужого мира? – предположила Хельга. – Я уже когда-то их видела…

– Эти цветы – пионы. Они родом из того мира, где Сати вершил свои дела, – пояснила Юстиниана.

После непродолжительных поисков в дальних уголках памяти Хельге удалось восстановить в памяти тот момент, когда она впервые вдохнула этот незабываемый аромат. Это был праздник летнего солнцестояния, один из немногих, которые разрешалось праздновать в стенах монастыря. Как Хельга узнала позже, он совпадал с днем рождения самой настоятельницы.

…Подруги тогда учились на младших курсах, а настоятельница всегда уделяла малышам больше внимания, отслеживая развитие их магических способностей. В тот день Хельга и Юстинна собирались сказаться больными, чтобы, пользуясь всеобщим празднованием, заняться более интересными делами. А именно: продолжить исследование подземных ходов под монастырем.

Хельга постучала в кабинет настоятельницы, зажав в руке направление целителя.

– Войдите! – Довольство в голосе начальницы не смогла скрыть даже закрытая дверь.

Хельга вошла, и в нос тут же ударил чудесный аромат, отдаленно напоминающий розы, но совершенно неповторимый. Настоятель монастыря как раз ставил чудесный букет в огромную, соответственно букету, вазу. Хельга молча подала настоятельнице бумагу, та принялась изучать корявый почерк целителя.

– Еще раз с днем рождения, – поцеловал настоятель руку своей напарнице, управившись с букетом. – Встретимся на празднике.

Настоятельница кивнула, не отрывая взора от бумаги, отец Хельги, очень довольный собой, вышел, прикрыв дверь…

Полазить по подземельям девчонкам тогда не удалось, настоятельница быстро раскусила их авантюрную идею с мнимыми заболеваниями, но сейчас это было не главное. Хельга точно поняла, кто был ночным гостем Расты.

– Неужели это мой отец?

– Отец?

– Много лет назад меня поразил этот незнакомый аромат. В день рождения настоятельницы отец подарил ей такой же букет… Он расскажет мне все! Немедленно! – Хельга выхватила из вазы один цветок и выбежала прочь.

Юстиниана с грустью посмотрела, как два оставшихся цветка скрестили бледно-зеленые стебли, словно ставя крест на еще не отцветшей жизни, которую на мгновение озарили своей обманчивой нежностью.