Джо Аберкромби - Полмира Страница 34

— Вставай, лежебока. — Досдувой поднял Бренда на все еще трясущиеся ноги.

Отец Ярви разговаривал с начальником погонщиков на боги знают каком странном наречии, затем оба они расхохотались и обнялись.

— Что он сказал? — спросил Бренд.

— Остерегайтесь Конного Народа, — сказал Отец Ярви, — потому что они дикие и опасные.

Колючка хмуро посмотрела на волов, наконец-то освободившихся от груза.

— Не поняла, а в чем шутка?

— Я спросил его, что он говорит Конному Народу, когда торгует с ними.

— И?

— Остерегайтесь Корабельного Народа, потому что они дикие и опасные.

— Что за Корабельный Народ? — спросил Колл.

— Мы, — сказал Бренд и скривил лицо, забираясь на борт Южного Ветра. Каждый его сустав и сухожилие болели, и он шаркал, склонившись, как старик на свое место на корме, и плюхнулся на свой морской сундучок спустя миг после того, как Колючка поставила его.

— Уверен, что можешь грести?

— Я нормально выдержу ритм с тобой, — пробормотал он ей в ответ, хотя для него было героическим усилием просто сидеть.

— Да ты и когда здоров едва можешь держать ритм со мной, — сказала она.

— Посмотрим, сможешь ли ты держать ритм со мной, брехливая дохлячка. — Ральф стоял позади них. — Ты вместо меня, парень.

— И куда мне идти?

Ральф кивнул на рулевое весло на платформе над ними.

— Я подумал, на сегодняшний вечер побудешь кормчим.

Бренд моргнул.

— Я?

— Полагаю, ты заслужил. — И Ральф хлопнул его по спине, помогая ему встать.

Ворча от боли, Бренд повернулся, положив руку на рулевое весло, и увидел, что вся команда наблюдает за ним. Сафрит и Колл с грузом, Одда, Досдувой и Фрор на веслах, и Отец Ярви, стоящий со Скифр у носа с вырезанными голубями. А под ними текла на юг Запретная, и Мать Солнце разбрызгивала золото над водой.

Бренд широко ухмыльнулся.

— Мне нравится вид отсюда.

— Не привыкай, — сказал Ральф.

И вся команда разом принялась стучать по веслам, барабанить, колотить, гром плоти по дереву. Дробь уважения. Ему. Тому, кто всю свою жизнь был никем.

— Если честно, то, что ты там сделал, это было нечто. — На лице Колючки была тень ухмылки, глаза сверкнули, когда она хлопнула по веслу. — Нечто.

Бренд почувствовал, что гордость набухает в нем так, как никогда прежде. С тех пор, как Хуннан оставил его одного на берегу в Торлби, он прошел длинный путь. Может он и не произнес клятву воина, но все равно нашел команду. Семью, частью которой он стал. Он хотел бы, чтобы Рин была здесь и видела это. Он представил ее лицо, если б она здесь была, и вынужден был засопеть и притвориться, что ему что-то попало в глаз. Вот уж точно, ощущение такое, словно стоишь в свете.

— Хватит стучать по ним, ленивые ублюдки! — крикнул он надломленным голосом. — Гребите!

Команда захохотала, взялась за весла, и Южный Ветер ровно рванул по быстрой Запретной, наконец-то плывя по течению, оставляя волов и погонщиков на берегу ждать следующего груза.

Странные времена

Лес уступил место широкой степи. Ужасно широкой. Безжалостно плоской. Миля за милей сочной, зеленой, развевающейся травы.

Для Колючки, воспитанной среди холмов, гор и утесов Гетланда, было что-то давящее во всей этой пустоте, во всем этом пространстве, тянущемся под бездонным небом за далекий-далекий горизонт.

— Почему никто не возделывает ее? — спросил Колл, сидя на спущенной мачте. Ветер выдергивал стружки из-под его ножа.

— Конный Народ использует ее как пастбища, — сказал Досдувой. — И не любит, когда находит здесь кого-то еще.

Одда фыркнул.

— В самом деле, они настолько этого не любят, что сдирают с них кожу живьем.

— Этому их научил принц Кальива.

— Который научился этому в Первом из Городов, — сказал Фрор, вытирая пальцем изуродованный глаз.

— Хотя, как я понимаю, туда это занесли путешественники из Сагенмарка, — сказал Ральф.

— Которые этому научились, когда на них впервые напал Байл Строитель, — сказал Ярви.

— Так с живодеров сдирают кожу, — задумчиво сказала Скифр, наблюдая, как ветер рисует узоры в траве, — и кровавые уроки возвращаются на круги своя.

— Недурно. — Ральф осматривал реку впереди, и позади, и ровную местность вокруг, прищурив глаза еще яростнее, чем обычно. — Если только нас никто поучить не захочет.

— Почему ты так волнуешься? — спросила Колючка. — Мы уже много дней не видели корабля.

— Именно. Где они все?

— Вон там два, — сказал Отец Ярви, указывая вниз по реке.

У него был острый глаз. Пока они не приблизились достаточно близко, Колючка, заглядывая через плечо, не могла увидеть, чем были черные кучи на берегу реки. Обуглившиеся скелеты пары маленьких кораблей на большом пятне вытоптанной травы. Почерневший круг потухшего костра. В точности такого же костра, у какого они каждый вечер грели руки.

— Не похоже, что для команд это закончилось хорошо, — пробормотал Бренд, со своим умением высказать то, что всем и так очевидно.

— Мертвы, — весело сказала Скифр. — Некоторые счастливчики быть может попали в рабство. Или несчастные. Конный Народ не славится своей мягкостью в качестве хозяев.

Одда хмуро посмотрел на ровный травяной простор.

— Думаешь, придется с ними познакомиться?

— Зная мою удачу, — пробормотал Досдувой.

— Теперь для лагеря будем искать высокую площадку! — рявкнул Ральф. — И удвоим охрану! Будет дежурить по восемь человек!

Так что все нервничали, хмуро смотрели на степь и дергались от каждого звука, когда заметили корабль на веслах, плывущий вверх по реке.

Он был размером с Южный Ветер, около шестнадцати весел по борту. На носу у него был вырезан черный волк, так что Колючка догадалась, что команда состояла из тровенов, и судя по зарубкам на щитах, висевших на бортах, они были людьми, готовыми к бою. Может даже жаждали его.

— Оружие держите наготове! — крикнул Ральф, его роговой лук уже был у него в руках.

Сафрит нервно смотрела, как мужчины пытались одновременно управиться с веслами и с оружием.

— Разве мы не должны сглаживать путь для Отца Мира?

— Конечно. — Отец Ярви ослабил свой меч в ножнах. — Но слова вооруженного человека звучат намного слаще. Какая встреча! — крикнул он.

На носу другого корабля во весь рост стояла бородатая фигура в кольчуге.

— И вам, друзья! — это звучало бы более миролюбиво, если бы по обеим сторонам от него не было людей с натянутыми луками. — Наш корабль называется «Черный Пес», поднимаемся по Запретной из Первого из Городов!