Незримое в крыльях (СИ) - "Дракмир" Страница 36

Не будь у Куро такого уважения к моей персоне, Проф бы давно растерзали в мелкий фарш. Черт, да я уверен, что Риэль лично и с удовольствием распяла бы дуру арбалетными болтами на дверях особняка.

Неразумные требования, убийства, кровавые исследования без тормозов и рамок… С каждым описанием я охреневал все больше.

Я не ожидал от Проф такого! Вот совсем не ожидал!

— Так, — я встал, мрачный и угрюмый от таких новостей. — Пожалуй, мне надо поговорить со старой подругой. Срочно.

Тишина у дома неестественная. Не слышно птиц, все окна занавешены изнутри, света нигде не видать. Заходил я словно не в жилой дом, а в склеп.

Запах химикатов и крови, вот чем меня встретил прежде уютный дом почти на самой вершине горы. Я зашел внутрь, оглядываясь и не узнавая ничего.

— Это еще что за? — удивился я следам на полу.

Из коридора и дальше тянется черный след, напоминающий засохшую кровь. Что это, черт побери, за фильм ужасов воплоти? Хмыкнув, пошел по следу, что ведет в гостиную. Но там, где раньше был свободный проход, теперь красуется тяжелая дверь без единого просвета. Ручка холодная, словно зимой, я потянул на себя.

— Вот дерьмо, — шепотом произнес я, отступая обратно.

Гостиная превратилась в холодильник, там, на ледяных плитах, прикрытые белыми простынями, штабелями лежат тела. Выходя, я тихо закрыл за собой дверь.

Я обыскал весь дом, натыкаясь на беспорядок. Всюду оборудование для экспериментов, битое стекло, подпалены кислот и дыры в коврах. На полах неровные стопки книг, в углах смятые бумаги с записями, сломанные писчие перья. Не дать ни взять — средневековое логово сумасшедшего ученого.

Только одна комната все еще в порядке, где я и нашел Алину. В спальне на втором этаже.

Тут, в окружении полумрака из-за крепко прикрытых штор на окнах, сидит на двуспальной кровати Проф и не спеша расчесывает недлинные волосы. Куда-то делась прежде шикарная шевелюра, оставив только неряшливые черные пряди до плеч.

Одетая в одну красную пижаму, Алина больше не вызвала во мне того чувства восхищения ее красотой. Из мягкой красавицы, которой место на показе мод, она превратилась в резкую и холодную женщину-ветерана. Изможденную до впалых щек и теней под глазами.

Угловатые скулы, поджарая фигура без грамма жира, безжизненные глаза, минимальные движения, словно экономит каждую прядь сил.

То чувство тепла и жизни, что кипело в ней в момент, когда она освободилась от плена статуи, куда-то потратилось, исчезло и испарилось. Осталась лишь оболочка, в которой ничего не заискрилось при виде меня. Только на секунду застыла рука с расческой, снова продолжая неспешное, как у робота, движение вверх-вниз.

— Алина.

— Привет, Антон, — без удивления поздоровалась она. — Рада, что ты еще живой.

— По тебе не скажешь. Во что ты превратила дом? Морг с пробирками, черт побери!

— Малая цена за новое знание, — без эмоций парировала она. — Я многое поняла и узнала за это время. Твои миньенчики были полезны, спасибо.

— Они не мои миньенчики, черт, Проф! — я помассировал переносицу, пытаясь успокоиться. — Нам надо поговорить серьезно. Оденься нормально, я подожду тебя кухне. Если это еще кухня?

— Она.

— И где Гоб?

— Кто? — неуверенно мигнула Проф.

— Гоб. Мой слуга, капитан корабля. Этот Гоб. Я его не чувствую.

— А, этот… — задумалась женщина, слегка помотала головой. — Не помню. Поищи в холодильной, если так надо.

— Ты… Ты убила его?

Пожала плечами, зевнула и продолжила расчесываться.

Безумна, с холодом в сердце осознал я. Она совершенно безумна и убила Гоба! Ни следа раскаяния или понимания, что сделала что-то не так. Разумом она все еще в том времени, когда все вокруг враги, а Духи — самые первые из них.

Как та злобно задорная женщина, что первым делом вылезав из камня, дала мне в нос, превратилась в это? Как и когда, и почему я не заметил…

Я идиот. Как я мог не заметить, что плен оставил свои следы на ней? Думал, раз, и все будет в порядке, как прежде? Я и моя тупая наивность!

Ангелы все-таки сломали ее. Нет, она всегда была сломана, еще после потери семьи. Но Ангелы доломали все, что осталось.

— Я жду тебя внизу, — сгорбился я, придавленный такой подругой и потерей первого слуги.

— Сделай нам кофе, — донеслось мне спокойное в спину. — Зерна на верхней полке, где-то за образцами в синей банке.

Образцами чего, хотел я спросить, но сдержал язык. Не желаю это знать. Чувствую, как ногти впились в ладонь. Я разжал непроизвольно сжатый кулак, выдохнул и пошел вниз. Спокойствие, оно мне нужно. Здесь поможет только холодная логика, а не эмоции.

Кофе так кофе, мне тоже не помешает чашечка.

Она сидит напротив за кухонным столом и пьет кофе из белой чашки, манерно оттопырив мизинец с неровно обгрызенным ногтем. Но что ударило по мне больше всего, так это то, в чем она спустилась.

Та же одежда, в которой я ее нашел. Черная форма ОМД, аккуратные заплатки прикрывают потертые места, на поясе в ножнах армейский посеребренный нож, а в кобуре пистолет. Уверен, что в обойме начиненные серебром и ртутью пули. Поверх одежды облегченный бронежилет с давно стертым специальным напылением. Он весь в следах опытов, крови и давно забытых временем сражений.

Она все еще там, с грустью осознал я, все еще на этой чертовой войне. Мирная Шамбара не смогла смягчить прежние ужасы, а всюду ходящие Духи похоже только сильнее напрягли обретенные Мастером Духов инстинкты.

— В чем дело? — спросила она, поставив чашку на блюдце. — Ты злишься на меня?

Я отодвинул свою, так и не тронутую чашку с кофе. Положил руки на стол, скрестив пальцы.

— Верно.

— Сюрприз, — без эмоций отвечает Проф. — Мне насрать. Мы уже делали такое раньше, что изменилось?

— Проф… Сейчас уже не те времена.

— В точку, не те, — кивнула вдруг она. — В чем дело? Ты не понимаешь?

— Трудно понять чокнутого злого профессора.

Алина привычную раньше шуточку не поддержала никак. А ведь раньше она гордо улыбалась прозвищу.

— Скажи, Антон, о ком ты так беспокоишься? — она холодно хмыкнула. — О Духах? Ты парился о них и в прежние времена, тут ничего нового. Но о людях? Этих людях? Тут я не могу тебя понять. В чем проблема?

Я не успел начать наезды, как Проф сама начала заводиться.

— Они уже не те, о ком нам стоит беспокоиться! Это не те люди, не наши. От нашего Человечества они спустя века они так же далеко, как мы от обезьян! Я вскрывала их, изучала каждую мелочь, я знаю.

Зло сощурившись и не дав мне рта раскрыть, она с неожиданным жаром продолжает:

— Сердце немного больше, кровеносная система другая. Их нервы и мышцы лучше, кости крепче. А еще эта хрень повсюду, у каждого добавилась энергетическая система, которая способна развиваться. Это — Человечество? Все они сраные мутанты, где-то провалившиеся на пути стать такими же, как Духи. За это дерьмо в виде людей ты меня отчитывать собираешься? Если так, то пошел бы ты нахер, Антон.

Я молчал. Я знал все это примерно, но не ожидал, что она отреагирует так. Алина же восприняла молчание по-своему.

— Лучше бы ты меня добил, — с горечью, от которой даже мне заплакать захотелось. — Этот мир не мой. Люди не мои, цивилизация… Ха, летающие кораблики из волшебной, млять, руды. И ты сам.

— А что я, — постарался спокойно спросить я.

— Ангелы пытали меня, Антон, — твердо высказала Проф. — Истязали и мучили. А теперь ты сидишь передо мной, похожий на отродий Небес во всем, кроме имени и ощущения силы. Один твой облик причиняет мне боль. Где за этими глазами тот, настоящий Антон Табаков? Он все еще там?

— Это всего лишь внешность, Алин.

— Нет, это не так, — задрожали губы. — Я больше не узнаю тебя. Где храбрец, с иронией ложившийся на операцию без шансов на успех? Где он, противник всего нечеловеческого, которым все мы восхищались? Давший нам всем убежища, утешающий сдавшихся? Где он?