Шесть имен кота-демона - Чжан Юнь Страница 36

наследником, в силу возраста она стала достаточно мнительна, и постоянный страх измены заставлял ее беречь Ли Сяня как зеницу ока. Многие чиновники, как при императорском дворе, так и за его пределами, выступали за то, чтобы Ли Сянь унаследовал трон, но многие занимали сторону семьи У. Две фракции вели тайную вражду. В столь критический момент ситуация могла принять неожиданный поворот, если Ее Императорское Величество узнает, что кот-демон каким-то образом связан с принцессой Чжао, которая, хоть и умерла много лет назад, была женой Ли Сяня, которую тот очень любил. Ни один мужчина в мире не остался бы равнодушным к смерти своей возлюбленной. Учитывая подозрительность императрицы, положение Ли Сяня как наследника престола могло пошатнуться.

– Принцесса, это дело особой важности. Нельзя необдуманно строить безрассудные теории! Я не могу сказать, откуда взялся этот браслет, но наследник престола не имеет к этому делу абсолютно никакого отношения. Пожалуйста, будьте осторожны в своих словах. Именно так страна продолжит процветать и принесет процветание всему миру! – со всей серьезностью заявил Чжан Чжо, вытягиваясь в струну. Редко можно было увидеть его таким взволнованным.

Стоило принцессе Тайпин увидеть его взгляд, как она разразилась смехом:

– Ладно-ладно, я просто пошутила!

– Лучше так не шутить! – Чжан Чжо покачал головой и встал. – Уже поздно. Мы не смеем нарушать покой принцессы, поэтому мы вас покинем.

– Хорошо. Ступайте и занимайтесь своими делами.

Лицо Чжан Чжо было белым как снег. Принцесса Тайпин еще несколько раз хмыкнула, прежде чем встать и удалиться во внутренние покои.

Когда Чжан Чжо и его спутники ушли, его лицо продолжало оставаться непроницаемым, подобно темной толще воды.

– Что с тобой? Что такого сказала принцесса? – спросила Шангуань Ваньэр.

– Она напомнила мне о том, что нужно быть осторожным. В противном случае свободы мне не видать.

– Что это значит?

– Скорее всего, она скрытно пыталась убедить меня остановиться, – невесело усмехнулся Чжан Чжо. – Однако… вода, в которой я барахтаюсь, становится все мутнее и мутнее.

– Ты же не собираешься останавливаться на полпути?

– А ты как думаешь? – Чжан Чжо взглянул на Шангуань Ваньэр и громко рассмеялся. – Пора возвращаться по домам. Уже почти рассвело. Меня клонит в сон!

Они покинули даосский храм и направились на юг. На полпути Ли Доцзо покинул их: ответственному военачальнику ничего не оставалось, кроме как приступить к своим обязанностям – двор по-прежнему был погружен в хаос, и с этим нужно было что-то делать.

Чжан Чжо, Авата-но Махито и Шангуань Ваньэр прошли немного дальше на юг мимо зала Цзычэнь, как вдруг увидели группу людей, стоящих перед ними.

– Разве это не Хэн гогун?[30] Почему он здесь? – спросила Шангуань Ваньэр, узнав стоявшего перед ними человека.

Это был Чжан Ичжи. Сейчас он должен сторожить покой императрицы, но почему-то оказался здесь. Чжан Чжо тоже был весьма озадачен его появлением.

Сверкнув глазами, он присмотрелся и удивился еще больше:

– Ваньэр, а с кем это он говорит? Не со старшим ли помощником главы округа Ди?

– И правда, это он! Но что глава тут делает? Он был в трауре по скончавшемуся родителю и не покидал своей резиденции. Почему же посреди ночи оказался во дворце? – изумленно воскликнула Шангуань Ваньэр.

Авата-но Махито поднялся на цыпочки и, присмотревшись, увидел статного, красивого молодого человека среди группы придворных чиновников. Он о чем-то разговаривал с мужчиной лет пятидесяти с проседью в волосах, облаченным в простые одежды. Пока они разговаривали, тот мужчина достал черную парчовую шкатулку и скрытно передал ее Чжан Ичжи, который незаметно взял ее обеими руками. Они обменялись еще несколькими репликами, прежде чем мужчина поклонился на прощание, и только тогда они разошлись.

– Как странно! – задумчиво протянул Чжан Чжо. – Почему старший помощник главы округа Ди так себя ведет?

Заметив, что Чжан Чжо и Шангуань Ваньэр обменялись непонимающими взглядами, Авата-но Махито спросил:

– Кто этот старший помощник главы округа Ди, из-за которого вы так волнуетесь? На мой взгляд, у них была просто личная встреча.

– Нет, вовсе нет! – Чжан Чжо бросил невидящий взгляд на японского посла.

Шангуань Ваньэр пояснила:

– Этот старший помощник главы округа Ди не кто иной, как Ди Гуанъюань – сын покойного Ди Жэньцзе, который исполнял обязанности канцлера при Ее Императорском Величестве.

– В каких он родственных отношениях с Ди Цяньли?

– Он отец Ди Цяньли, – ответила Шангуань Ваньэр. – Ди Жэньцзе скончался не так давно, поэтому старший помощник главы округа Ди, как его сын, должен был быть в трауре три года. Два года он не покидал своей резиденции. Исторически сложилось, что вне зависимости от того, какая династия занимала престол, сыновняя почтительность имеет величайшее значение. Даже император не может вызвать к себе человека, находящегося в трауре по скончавшемуся отцу.

– Да, это и правда противоречит обычаям, – сказал Чжан Чжо, потирая подбородок.

– Что вы так разволновались? Ведь к нашему делу это не имеет никакого отношения! А нам пора идти, скоро снова пойдет снег. – Авата-но Махито упрямо стоял на своем.

Чжан Чжо кивнул, и они втроем продолжили путь.

Выйдя из ворот Даньфэнмэнь и сев в повозку, Чжан Чжо все еще был погружен в размышления. Он смотрел на падающие снежинки и бормотал себе под нос:

– Все это странно. С какой стороны ни смотри – все странно!

Шангуань Ваньэр и Авата-но Махито обменялись непонимающими взглядами, мысленно гадая, что конкретно имел в виду Чжан Чжо, когда говорил о странном.

Непогода разыгралась. Земля была устлана столь толстым слоем снега, что снежинки звучно скрипели под колесами повозки.

На улице сгустился воздух, сухой и холодный. Изредка до слуха доносилось пение птиц. Постепенно становилось светлее, на востоке медленно поднимался белый диск солнца. Почти рассвело.

Повозка, покачиваясь, направлялась в сторону особняка Чжан Чжо. Стоило им подъехать, как утренние барабаны пробили трижды, и ворота ста восьми кварталов города Чанъань широко распахнулись, возвещая начало нового дня.

Повозка остановилась перед двором, и они вошли. Слуга, тот, которого звали Чун Эр, опустив голову, подметал снег во дворе. Увидев приближение троих людей, он поспешно принес теплой воды, чтобы те смогли почистить обувь, прежде чем ступить внутрь.

– Господин, Цяньли вернулся уж много часов назад и ждет вас в главном зале! – прожужжал Чун Эр.

– Какой пронырливый! Ему понадобился лишь день, чтобы выполнить мои поручения! – Чжан Чжо холодно рассмеялся.

Огонь задорно потрескивал в очаге. Пылающие красные угли жаром обжигали воздух в комнате, в которой было тепло, как весной. Ди Цяньли сидел под свитком и почти что мурчал от удовольствия, потягивая суп из баранины.

На картине, которая была столь велика, что занимала почти всю стену, был изображен монах, закативший глаза так, что были видны белки. Выглядел он весьма причудливо.

– А ты, я смотрю, без нас тут хорошо проводишь время! – Чжан Чжо рассмеялся, увидев крупные капли пота, выступившие на лбу Ди Цяньли. В одной руке он держал печеную лепешку, а другой – жадно поглощал суп.

После столь насыщенного долгого дня, перетекшего в ночь, а затем и в утро, все были голодны.

– Чун Эр! Подай и нам горячего! – зевнул Чжан Чжо.

Прошло совсем немного времени, и в комнату вошел слуга с медным чаном, от которого поднимался пар. Он грузно опустил чан на стол с отдавшимся эхом звуком и подал еще двадцать-тридцать печеных лепешек.

– Угощайтесь, но сами! У меня еще есть дела! – С этими словами он ушел, напевая какую-то мелодию.

– Ох уж этот презренный раб! – Чжан Чжо расхохотался и набросился на еду. Он, Авата-но Махито и Шангуань Ваньэр наполнили свои миски супом и с наслаждением приступили к трапезе, закусывая лепешками.

– Как продвигается дело, которое тебе поручили? – спросил Чжан Чжо у Ди Цяньли, пока тот ел.

Штаны Ди Цяньли были покрыты грязью. Сам он был весь в пыли, и, судя по всему, ночью он не бездельничал.

– Не напоминайте! – сказал Ди Цяньли, вытирая рот. – След той дамы, что была замечена у дома Верблюда, мы,