Алексей Фирсов - Печальный Ангел или девять жизней принца Кристиана Страница 36

— На быков, баронесса, исключительно на быков.

— О, прошу вас, расскажите хотя бы одну историю из ваших походов за добычей!

Герцог с удовольствием тут же пустился в воспоминаниях о минувших днях.

Кристиан чтобы поддержать беседу отпускал только словечки типа: Ого! Невероятно! Вот как?

Впрочем, обычные охотничьи байки!

Поднялись за светской болтовней на гребень холма и Кристиан с разочарованием убедился в правоте герцога.

Овальное озеро, с северной стороны обрывистое и заросшее сосняком имело воды цвета неба, а на острове, в центре, громоздись руины замка или башни мага.

Добраться на остров можно только по воде, а лодки Кристиан не наблюдал.

— Здесь никто не живет?

— Нет, ваше величество. Дурная слава этого места отваживает многих.

— Вы были на острове?

— Конечно, ваше величество, когда зимой лед покрывает озеро, там можно охотится на куропаток.

Остров невелик и руины совершенно не интересны. Просто груда камня. Будь здесь поблизости поселение–давно бы мужики все растащили. Камень в Семиречье–вещь редкая, потому и королевский замок возведен из кирпича.

«Я еще сюда вернусь. Быть не может, чтобы ничего не осталось от логова родного папочки! Подземелье должно быть хотя бы!»

Собор Абейнхорта, не тот, что в замке, а огромный, в центре города, к коронации украсили знаменами, разноцветными лентами. Перед хорами на высоком помосте с множеством ступеней — для аристократов, возвели трон — специально изготовленный высокий стул со спинкой.

Церемония была назначена на десятый- выходной день. Накануне люди Маргуса и Вилея взяли на себя охрану собора, проверив все закоулки и даже чуланы. В этом Кристиан не сомневался.

С первыми ударами колоколов в сопровождении священников двуединого и герцогов всех марок Семиречья Кристиан направился в собор и пришел туда еще до того, как зажгли все свечи в алтаре и по боковым нефам.

Свита разместилась справа и слева от алтаря, посередине — место для короля.

Торжественно внесли золотую чашу с крышкой с особым веществом.

Верховный священник Абейнхорта в парадном облачении готовится начать церемонию, и принц встал на ноги.

Священник в тишине громогласно испросил благословения у двуединого бога, кланяясь и воскуряя благовония в сторону двух мраморных статуй.

Запели молитву певчие, нежными, почти ангельскими голосами и два священника под руки повели Кристиана к алтарю, перед которым он лег лицом вниз, раскинувшись крестом, чтобы подняться только по окончании пения. Перед ним на беломраморном алтаре — королевская корона, меч в ножнах, золотые шпоры, скипетр, а также башмаки, туника и королевская мантия — все из синего шелка, усеянного золотыми рунами; королевская мантия исполнена наподобие облачения священника, но без капюшона.

Певчие закончили пение, и Кристиан, встав перед алтарем, снял с себя одежду, оставляя лишь рубашку.

Герцог Северский надел на него башмаки, герцог Аргардский прикрепляет шпоры и тотчас снимает их. Верховный священник опоясывает принца мечом, затем возвращает ножны на алтарь и, вкладывая обнаженный клинок в руки принца, произносит:

— Возьми этот меч, данный благословением Двуединого!

Звучит молитва, во время которой принц возлагает меч на алтарь, снова берет его из рук епископа и тотчас передает графу Берману, командиру королевской армии, тот будет держать меч перед ним до конца церемонии в соборе. Лицо его серьезно и торжественно. Ритуал он воспринимает очень серьезно!

Вслед за этим священник открывает золотой сосуд, достает из нее немного благоухающего вещества, вроде элитного крема для светских львиц.

Священник произносит посвятительную молитву и осуществляет обряд помазания, помазывая принцу макушку, грудь, спину, оба плеча и локти на сгибах.

Певчие поют, священник твердит молитвы двуединому.

После этого одежды застегивают, на плечи теперь уже короля возлагают королевскую мантию с таким расчетом, чтобы правая рука оставалась свободной. Священник надевает на средний палец правой руки короля кольцо, говоря:

— Прими кольцо, знак Истинной Веры!

Затем он читает молитву. Потом в правую руку вкладывается скипетр со словами:

— Прими сей скипетр, регалию королевской власти… и читается вторая молитва.

Священник называет по именам всех герцогов, чтобы они вышли вперед и окружили нового короля, словно защитной стеной. Когда же они собрались вокруг Кристиана, священник, взяв с алтаря корону, возлагает ее на голову короля.

Сразу же все собравшиеся герцоги поддерживают корону руками, пока священник произносит новую молитву с напутствиями от имени Двуединого.

— Будь постоянен и храни впредь государство, вручаемое господом нашим…

В заключение священник призывает благословение Божие на короля.

По окончании этой церемонии в сопровождении герцогов, вспотевшего Кристиана возвели на трон, установленный на возвышении, чтобы новый государь был виден всем присутствующим, и начинается общая молитва.

Далее священник заменяет большую, коронационную корону, меньшей по размеру и более легкой по весу: в этой короне Кристиан и вернулся в замок.

Абейнхорт, заполненных горожанами и многочисленными гостями, бурлил. Центральная улица, ведущая к замку была оцеплена королевскими латниками в праздничных новых мундирах. Блистала начищенная сталь. Толпа волновалась. Едущие за Кристианом пажи разбрасывали в толпу серебряные монетки горстями.

Конь Кристиана Первого гордо вышагивал в богатой, вышитой гербами, попоне волочащейся почти по мостовой.

Трубачи впереди дули что есть мочи в серебряные трубы. Развевались флаги.

За королем конными следовали герцоги со свитой.

Перед новым королем два пажа несли королевский меч в ножнах, украшенных самоцветами.

Красочная и шумная кавалькада двигалась к замку. Там во дворе уже были накрыты столы и суетились многочисленные слуги.

Коронация — пышная и утомительная церемония в главном соборе Абейнхорта вымотала Кристиана так что, когда корону опустили на его голову, она показалась тяжелой как кирпич, так что шею заломило. На коронации присутствовала и монахиня Габриель, смотрела на Кристиана с материнской гордостью из первого ряда.

Опять пир, речи раболепные и много вина.

Утром, назначенный бригадиром гвардии Вилей произвел аресты среди семейства Гудруна.

Сыновья Гудруна признались в том, что отравили короля Дарси, подав яд за обедом в бокале с вином. Убийцы таращили глаза и в один голос твердили, что все сделано во благо Кристиана по заданию мага–хранителя Лораса.

Сам Лорас в очередной раз исчез.

На следующий день в замке объявили повеление короля Кристиана: граф Гудрун и его два старших сына передавались суду герцогов, как преступники, покусившиеся на особу короля.