Вячеслав Седов - "Наследие" Печать Бездны - часть 1 Страница 37

До торговой площади оставалось совсем немного, но никто не спешил преграждать Фениксу путь. Следуя своим выводам, «ловец удачи» расценил, что выбрал подходящий момент. Пока тот странный человек с тростью, наблюдавший за убийцами драконов, раскинет как паук свою паутину вокруг отряда Тарда в островитянской столице, он, Карнаж, успеет раньше. Не важно сколько еще таких «теней» будет рыскать по городу и следить за неспешными гномами и беспечными феларскими наемниками — главное быстро лишить все эти сети хозяина, эдакого рыбака, чтобы некому было собрать улов. А пока его место займет другой, корабль феларской гильдии успеет отчалить.

Оглянувшись, Феникс не увидел своих преследователей. Но это его не смутило. Приглядев дом повыше, полукровка, оттолкнувшись рукой от изогнутого стыка пагоды, оказался на крыше. С нее открывался вид на торговую площадь, где в столь поздний час не было ни души. Отметив таким образом свое местоположение для преследователей, Карнаж подошел к краю, попутно успокаивая дыхание, и спрыгнул вниз. Однако дальше свой путь продолжать не стал, а так и застыл как изваяние, за повозкой, не выпрямляя ног и уперев кулак в вытоптанную землю. Только пальцы правой руки крепче сжали рукоять меча.

Через некоторое время в воздухе над головой раздался хлопок ткани и низкорослая фигура плюхнулась на площадь. Островитянин выпрямился и осмотрелся.

— «Воистину чувствуем себя как дома!» — подумал Карнаж и зло усмехнулся, скрытый от преследователя повозкой.

Но за «ловцом удачи» следовали две тени, стало быть, соваться в бой очертя голову не стоило.

Шпион завертел головой в поисках беглеца. У Феникса здорово зачесались руки на этого простака, но он ждал. И дождался. По соседним крышам скользнула вторая тень. Слишком далеко, чтобы наверняка послать стрелу на торговую площадь. Однако и сам полукровка находился от островитянина, продолжавшего все так же торчать посреди площади озираясь, не близко. Их, на вскидку, разделяли добрых двадцать ярдов, если не больше.

Карнаж привычно запустил руку под куртку, убирая меч в ножны и озадаченно застыл. Его пальцы нащупали всего две заточенные пластины. Что и говорить, на применение этого оружия ученик Киракавы был расточителен, но, как это часто бывает, вовремя не озаботился пополнением своих запасов. Мысленно проклиная такую свою забывчивость и беспечность, ранкен вытащил только одну пластину. Не так давно он обвинял в том же самом наемников из отряда Тарда — это еще более усилило досаду. Крутанув пластину в пальцах, Феникс со злостью пустил ее в сторону островитянина, когда тот отвернулся, и рванулся вдогонку за сверкнувшим в темноте куском металла.

Шпион сдавленно крикнул и откинулся назад, протянув руку к ране. Пластина угодила ему в голень. Развернувшись, он схватил что-то из-за пояса, но не успел — из-за повозки подскочила рослая тень, издав жуткий гортанный рык, словно дикий кот. В свете луны полыхнул багрянец густых волос. Неимоверно сильный удар в ребра слева отбросил островитянина и он выронил то, что сжимал в руке. Переступив в сторону шпион получил точно такой же справа, едва успел схватиться за меч. Тень подсела и, громко зашипев, нанесла третий, молотом влетевший в живот. Островитянин с гулким хрипом рухнул на землю.

Карнаж замер, непроизвольно бросив взгляд на сотрясающийся кулак и стекающую с набоек на перчатке кровь.

— О-па… — протянул полукровка, ведь он не собирался убивать островитянина сразу.

Этого минутного замешательства хватило второму шпиону, чтобы спрыгнуть вниз и встать между сбитым с ног товарищем и красноволосым ранкеном. Феникс поднял на него свои огромные черные глаза, глядя исподлобья на закутанного в темно-синие одежды островитянина и на выхваченный кинжал, что нервно вздрагивал у того в руке.

— Йома! — в ужасе прохрипел шпион.

Феникс цокнул языком и издал едкий смешок. Но едва он успел ступить вперед, как островитянин выхватил что-то из-за пояса и бросил себе под ноги. Ранкен интуитивно отпрыгнул, прикрывая глаза и хватаясь за рукоять меча.

Когда дым рассеялся, площадь была пуста. На том месте, где стоял первый островитянин, Карнаж нашел маленький мешочек из грубой бумаги. Повертев его перед глазами, «ловец удачи» спрятал находку за пазуху и метнулся в переулок. В скором времени он вынырнул из густо налепленных домов на причал и побежал в сторону башни имперской постройки, которая уже виднелась впереди, возвышаясь над пагодами богатых кварталов Трёделя.

Эрнотон и дочь сильванийского купца остались в саду до глубокой ночи. Они сидели рядом на деревянной скамье и любовались блестящим диском луны, что светила сегодня необычайно ярко. Матиас был слишком поспешен в своих выводах о дочери эльфа, что предоставил им с учеником кров. Возможно, долгая жизнь вдали от родины способствовала тому, что юная особа, не успев приобщиться к придворной ветрености, переняла больше от островитянок, нежели от сильваниек. Разумеется Эрнотону пришлось изрядно постараться, чтобы заполучить ее расположение, но в итоге все его усилия были вознаграждены этой, поистине волшебной, ночью. Они встретились в саду случайно, потом долго любовались закатом, болтая обо всем на свете, и вот теперь ученик Матиаса ощущал, что близится та пауза, которая подведет итог его стараниям по преодолению собственного косноязычия и стеснения. И будет поцелуй! Тот самый, что для бывалого ловеласа уже слишком мало, а для застенчивого мальчишки еще слишком много. Но для Эрнотона, феларца, воспитанного в не столь строгой, как до войны, морали, в его неполные шестнадцать — в самый раз, чтобы зажечь первый огонь нечто большего, нежели просто симпатии.

Пауза в разговоре затянулась. Эрнотон посмотрел на окна, в которых еще горел свет, и в очередной раз удивился, почему наставник и его друг эльф не ложились спать. Неужели они могли подумать, что он воспользуется расположением дочери хозяина больше, чем следовало!? Хотя, если сильванийцы невысоко ценили дворянское происхождение у людей, что уж говорить о простолюдинах. Но нет! Он докажет всем этим остроухим снобам, что титул и земли еще ничего не значат, а благородство — в крови, а не на гербах!

Эльфка вздрогнула и прислушалась. Эрнотон подумал, что ей холодно, и тут же сорвал с себя плащ, накинув ей на плечи. Она повернулась к нему:

— Ты ничего не слышал? — тихо спросил нежный голос.

Вот теперь он уже точно ничего не слышал кроме ее голоса, проходящего эхом через все нутро. Их взгляды встретились. Они приблизились к друг другу…

Позади раздался громкий хруст. Эрнотон резко обернулся. Как не кстати! Садовник-островитянин, которого отец эльфки держал только лишь из жалости, снова надрался и завалился на куст у тропинки, что вела к воротам.