Роберт Сальваторе - Дух демона Страница 37

Элбрайн усмехнулся, поворачиваясь вперед и пришпоривая коня. Пони достала бриллиант, вызвала его магические силы для освещения дороги, а затем сняла обруч с кошачьим глазом и надела его на голову Элбрайну. После этого она заставила бриллиант ярко светиться. Благодаря телепатическому контакту с конем глаза юноши одновременно становились и глазами Дара. Но даже это не уменьшало трудности дороги, проходящей среди густых кустов и плотно стоящих деревьев. Да и сама дорога, вместо того чтобы идти на север, постоянно отклонялась к западу. Путь Джуравиля оказался прямее и короче, ибо деревья никогда не были преградой для грациозного эльфа. Он первым услышал звуки боя, а вскоре увидел и гоблинов. Они со всех ног бежали в восточном направлении, явно преследуя кого-то.

— Великаны, — мрачно произнес эльф, заметив массивные силуэты.

В это самое время один из великанов запустил булыжником по деревьям, сломав несколько веток. С дерева упал человек. Великан и часть гоблинов устремились к нему, остальные продолжали погоню.

Джуравиль оглянулся по сторонам, надеясь, что ему придут на помощь Полуночник и Пони. Что он сможет сделать здесь один?

Но храбрый эльф отбросил подобные мысли. Он должен попытаться сделать все, что в его силах; нельзя безучастно наблюдать, как эти твари убьют человека. Он взлетел на дерево и побежал по толстой ветке.

Упавший был еще жив. Он лежал, запрокинув голову, и с его губ срывались стоны. Возле него стоял гоблин, держа в руках палицу с шипами.

Первая стрела Джуравиля угодила гоблину в живот.

— Дерьмовина! — взвыл гоблин, — Я шарахнутый! Вторая стрела эльфа поразила его в глотку, и гоблин повалился на землю, хрипя и хватаясь руками за смертельную рану.

Эльф знал повадки великанов и покинул дерево. Вскоре туда, где только что находился Джуравиль, ударил крупный булыжник. К этому времени эльф находился уже на другом дереве. Он начал громко хихикать. Такой смех был особенно ненавистен великанам. «Сила есть, к чему мне ум!» — запел Джуравиль и в подкрепление своих дерзких слов пустил стрелу прямо в лицо великана.

Но даже такой мастерский выстрел физически никак не сказался на чудовище. Великан с легкостью вырвал стрелу, словно она была всего лишь занозой. Но произошла другая вещь. Великан взревел и бросился вслепую, круша деревья и требуя, чтобы гоблины следовали за ним.

Эльф побежал по деревьям, легко перепрыгивая в вышине с ветки на ветку. Он то и дело оборачивался, чтобы выкрикнуть что-нибудь обидное, а когда представлялась возможность, то и пустить стрелу. Тем самым он все время обнаруживал свое присутствие и уводил преследователей за собой. Джуравиль сомневался, что ему по силам убить великана или свалить стрелой гоблина. Но он уводил разъяренное чудовище и около десятка гоблинов все дальше от поля битвы, а это уже было немало.

Вскоре чуткие уши эльфа вновь уловили звуки сражения, но теперь они доносились с севера. Значит, он и его преследователи отдалились к югу и теперь находились ближе к Кертинелле, чем к месту, где упал раненый беженец.

Если бы понадобилось, Джуравиль был готов играть в эту игру всю ночь, уводя преследователей подальше и от Кертинеллы, и от Ландсдауна.

— Правильно действуют, — с одобрением произнес Элбрайн, видя, как вторая цепь лучников передвинулась в восточном направлении, оказавшись за спиной вражеских сил.

Пони вопросительно посмотрела на него.

— Знакомая тактика, — объяснил юноша. — Они попеременно наносят удары то с одного, то с другого бока, чтобы запутать врага.

На его лице появилась широкая улыбка.

— Мне тоже знакома эта тактика, — призналась Пони. — Так обычно действует…

— Белстер О'Комели, — докончил фразу Элбрайн. — Будем надеяться.

— И искать, где нам лучше включиться в сражение, — прибавила Пони, пришпорив коня.

Могучий жеребец вздрогнул и понесся по тропе, спеша ко второй цепи армии Белстера. Элбрайн направлял Дара туда, где, по его расчетам, находились силы врага, то есть к югу. Исключение составляла лишь одна группа, которая по непонятным для Элбрайна и Пони причинам почему-то удалялась на север. Заехав под сень густых сосен, юноша спрыгнул на землю и отдал Пони поводья.

— Затаишься здесь, — прошептал он, дотрагиваясь до ее руки. К его удивлению, Пони вручила ему бриллиант.

— Если я воспользуюсь им, то привлеку к себе излишнее внимание, — объяснила она.

— А если они подойдут ближе? — запротестовал Элбрайн.

— Помнишь рощицу в Вересковых Пустошах? — мягко спросила Пони. — Тогда они были совсем рядом.

Воспоминание о пылающей рощице успокоило его. Действительно, если эти твари подойдут близко, худо придется им, а не Пони.

— Бриллиант поможет тебе высвечивать цели для меня, — пояснила она. — Если у тебя получается с гематитом, получится и с ним. Пробуждение магических сил происходит почти одинаково. Высветишь мне скопление поври и сразу же отходи подальше.

Элбрайн схватил ее за руку и притянул к себе. Встав на цыпочки, он крепко поцеловал жену.

— На счастье, — произнес он и двинулся в темноту.

— Черед которого еще не наступил, — озорно ответила Пони, как только Элбрайн скрылся из виду. Произнеся эти слова, она тут же вспомнила их соглашение и досадливо вздохнула. Ей начинала надоедать эта затяжная война.

Элбрайну война тоже порядком надоела. Когда он услышал будоражащие слова Пони, то чуть не споткнулся о бревно, хотя кошачий глаз позволял хорошо видеть в темноте.

Юноша глубоко вздохнул, стараясь не думать о Пони и полностью сосредоточиться на происходящем. Он стремительно мчался на звук сражения. Кровь запульсировала по венам, а сам он впал почти что в состояние транса. Он был воплощением воина: то же совершенное равновесие, те же обостренные чувства, что и во время би'нелле дасада — его утреннего танца с мечом. Теперь он был Полуночником, Защитником, воспитанным и обученным эльфами. Даже шаги его изменились, став легче и проворней.

Вскоре его взору открылась картина битвы. Элбрайн постоянно твердил себе, что сражающиеся не способны видеть в темноте. Поври и гоблины видели ровно настолько, насколько позволял свет их факелов. Остальные были вынуждены двигаться и сражаться на ощупь. Полуночник понаблюдал за этой картиной, изо всех сил стараясь не рассмеяться. Зрелище и в самом деле было смехотворным: люди и поври нередко оказывались в каких-нибудь трех футах друг от друга и даже не замечали этого.

Элбрайн понимал: пора включаться в сражение. Он заметил двух гоблинов, пристроившихся под деревом. Разумеется, они его не видели. Неслышно и стремительно Полуночник подкрался к ним. Он приблизился еще, потом еще, а затем прыгнул, очутившись между ними. Один удар своим грозным мечом он нанес слева, другой справа. Затем он вновь повернулся влево, обрушив на первого гоблина всю мощь и силу Урагана и пронзив его насквозь.