Фред Саберхаген - Руки Геракла Страница 38

Опять повисло долгое молчание, затем мой спутник сказал:

– А вот где сейчас Ясон со своими друзьями?

Я повернулся и посмотрел в пустое море.

– Думаю, за много миль отсюда. И все время удаляются от нас. По мне хорошо бы, чтобы они все плыли и плыли, пока не свалятся с края земли.

– А здорово было бы, если бы они увидели нас в этой лодке. Готов побиться об заклад – мы могли бы ходить кругами вокруг «Арго».

Даже двое таких несведущих в морском деле, как мы с Энкидом, не могли не понять, насколько чудесной была «Небесная ладья». Чем больше мы узнавали о ее возможностях, тем сильнее воодушевлялся Энкид. Он был просто очарован ей и порой прямо-таки исходил восторгом.

– Они дали ее нам. Они просто дали ее нам! – и он гонял ее кругами по поверхности спокойного Великого моря, а чайки вились у нас над головами, поскольку зрелище было для них невиданное.

– Просто дали ее нам? Нет. Это часть награды, ты что, не слышал? – Мой взгляд блуждал по пустому окоему, где небо смыкалось с водой. Под конец я добавил: – А когда мы доберемся до Крита, Гермес снова явится перед нами и скажет, что от нас требуется не просто поговорить с Астерионом. Что-нибудь трудное и опасное. Ладно, ложись на прежний курс.

– Трудное и опасное? А что это может быть? – Он неохотно повиновался моему приказу.

– Не знаю, что и почему. Я знаю только одно, что великий бог Зевс никогда – никогда! – не обращал на меня внимания. До недавнего времени, всего каких-то несколько месяцев назад было так. И тут добрый старый папа внезапно решает, что мир страдает от засилья чудовищ. И что я, один из его бесчисленных ублюдков, один из миллиона тех, кого он и не видел никогда, должен этот мир от них очистить. И чтобы немного подхлестнуть события, он посылает ко мне одного из своих приспешников, чтобы тот дал мне эту лодку.

– Ну, ты и страшилки рассказываешь, Гер!

Невзирая на то, что при нашем отплытии небо и море хмурились, погода еще много часов оставалась хорошей. И если Посейдон и не принадлежал к числу богов, помогавшим нам, он не был нам и врагом.

Когда мы уже довольно давно потеряли из виду берег и все другие суда, я еще раз склонился над путеводным ларчиком (Энкида пришлось для этого почти оттаскивать от него) и при помощи его волшебной силы вызвал видение того места, куда мы направлялись. На сей раз я не слышал никаких звуков со стороны нашего незримого спутника.

Вскоре я понял, что мне достаточно шепотом назвать остров, приложив лоб к ящичку слоновой кости. Каждый раз перед моим внутренним взором вставало видение этого острова, каждый раз чуть ближе, но с одной и той же точки наблюдения.

С таким превосходным инструментом даже чурбан, который ни разу им не пользовался, без помех может вести судно. Когда я решил, что курс установлен хорошо и мы движемся на юго-восток, я приказал лодке идти на полной скорости.

Думаю, в случае крайней необходимости мы могли бы идти и быстрее.

Даже и сейчас мы шли так быстро, что перед носом возникала волна и маленькие волняшки ритмично ударяли по бортам лодки, проносясь под килем. Иногда, завидев другое судно, я приказывал снизить скорость, чтобы на нас не смотрели как на чудо. И все равно – холодный ветер дул в лицо с такой силой, что дышать было трудно.

Но теперь перед нами лежал необъятный водный простор. Дельфины состязались с нами, прыгая в волнах рядом, но вскоре и они отстали.

Как я уже говорил, наша цель находилась не менее чем в двух сотнях миль напрямую через море от того места, откуда мы начали наш путь. Это было около половины дня дороги по воде. Когда на нас пошла полоса шквального ветра с дождем, я забрал ларчик с собой в каюту. Наша лодка заметно снизила скорость и без помощи рук человеческих сама стала вилять среди волн, чтобы избегать их ударов и сделать наш ход помягче. Но я все равно знал, что мы идем вперед и вперед.

Вскоре мы увидели гористый, частично покрытый лесом горб Крита над волнами. Остров был более полутора сотен миль в длину, но очень узок. Только после часа хода на невысокой скорости мы вошли в оживленную гавань Кандака, столицы Крита. Он был куда больше, чем любой город, который я видел до того. Неподалеку был виден широко раскинувшийся дворец, в котором менее года назад, как всем было известно, взошла на престол юная царица Федра. Я помнил, какое возбуждение вызвали в Кадмее тогда вести о странных и кровавых событиях, предшествовавших ее воцарению.

Когда мы вошли в гавань, стал виден почти весь Кандак. Рядом с дворцом появилась внешняя стена прославленного Лабиринта, занимавшего около четырех квадратных миль земли.

В гавани трудились всякие рабочие и мастера, праздный народ прохаживался по набережной, но мало кто заметил маленькую лодочку, в которой сидели юноша и мальчик, причем с виду совершенно не похожие на сумасшедших. Над лодкой стоял парус, создававший вид, что мы идем под ветром.

Однако кое-кто явно ждал нас, поскольку мы еще не успели закончить швартовку, как к нам по причалу подошел человек и от имени царицы приветствовал нас.

Мы еще и на берег не успели ступить, когда узнали, что слухи, ходившие о событиях на острове, были во многом только слухами – как и то, что царица собирается выйти замуж. Пока никто ничего в точности сказать не мог. Люди шептались о том, что ее сестра Ариадна недавно сочеталась браком с нынешним воплощением бога Диониса.

Когда мы пошли прочь от гавани, где оставили на приколе подарок Гермеса, наш провожатый обернулся и окинул взглядом корабли.

– А где же ваша лодка? – изумился он. – Она же только что была здесь…

А я по-прежнему видел ее, да и Энкид тоже, хотя от нее сейчас остался лишь прозрачный силуэт. Тогда мы как могли успокоили нашего провожатого и последовали за ним к царице.

Нас отвели во дворец. Едва мы успели войти, как нам сказали, что царица Федра уже знает о нашем прибытии и с нетерпением нас ожидает.

Когда мы с Энкидом шли по коридорам, мы почти ожидали увидеть где-нибудь мельком божественного Диониса, но нам сказали, что ни его, ни его супруги царевны Ариадны на острове сейчас нет.

Царица Крита лично приняла нас. Это была привлекательная женщина лет двадцати с небольшим, темноволосая и плотная. Ее народ полагал, что она недолго останется незамужней, но, естественно, супруга она будет выбирать тщательно.

Поскольку мы с Энкидом были из кадмейской знати, мы знали, как вести себя в присутствии царицы и чего при дворе ожидают от посетителей. Так что мы были не слишком смущены, как большинство наших сверстников, окажись они на нашем месте. Юная царица была дружелюбна и любезна.

– Мой брат, – закончила свою речь царица, – очень хочет вас увидеть, и я должна проводить вас к нему. Но есть еще один человек, который прежде должен с вами поговорить.