Елена Асеева - Сыны Семаргла Страница 38

Неизбежность, которую ни один народ не смог предотвратить… А — это значит, что и его любимых восуров когда-нибудь ждет такая же судьба.

Когда-нибудь, кто-то из его потомков, захочет иметь много и сразу, он забудет деревянные укрытые тонкими коврами сиденья, простые деревянные ложа, глиняные кувшины, и простые, холщевые рубахи.

Обязательно появится такой человек, который захочет, есть только из золотых блюд, пить из усыпанных драгоценными каменьями кубков, носить на себе множество перстней и цепей, венцов. Он захочет иметь много женщин, и пить вдоволь хмельное. Он забудет труд простого ратника и простого правителя… И тогда, тогда… когда появится такой ненасытный потомок-правитель, который будет менять традиции и подстраивать веру под себя, под свою власть и богатства. Когда простые люди вслед за своим правителем забудут имена своих создателей, имя своего отца ДажьБога. Кто тогда придет на помощь к истинно хранящим веру, кто?… Тур… Ярил… Храбр… Стоян … Или может именно он… Он— Святозар! Истинный сын своего отца ДажьБога, и вечный правитель Восурии?!.. Долго потом лежал наследник, не в силах уснуть и тревожно обдумывая увиденное во сне и понимая, что выбор дальнейшего своего пути, он уже сделал… Вот прямо сейчас на этом простом ложе, в этом простом шатре, в маленькой, пыльной и грязной деревенке, в предгорьях Ултакских гор…. Вне всяких сомнений туда, туда в Ирий-сад через великую Ра-реку забвения, пойдет он, чтобы спасти…

Спасти души восуров, когда будет нужно… Когда пошлет его ДажьБог… Чтобы спасти и защитить свою горячо любимую землю, чтобы вновь быть правителем дорогой Родины Восурии!

Глава девятая

Наутро Святозар и Аилоунен в сопровождении сотни воинов отправились в Артарию. Правда, перед тем как уехать юный правитель заставил познать веру в Семаргла Аминия Риафа Ламперского и своего деда Прикифия, а после повелел Аминию и Ивникию идти пешком в Артарию. Сам же Аилоунен сел на принадлежащего раньше сотвизу, белого жеребца, и повел за собой сотню воинов. Справа от Аилоунена на гнедом жеребце Ивникия ехал Святозар, и конь паярыжки был, по-видимому, дюже рад тому, что на его спине наконец-то восседал ратник, а потому вел себя послушно, предупредительно, иногда от удовольствия даже озвучивая то тихим ржанием. Лесинтий ехал также рядом с юным правителем, но только слева, а Оскидию один из воинов уступил своего коня, и, придерживая его за поводья, вел следом за Аилоуненом. Через несколько часов доехали до деревни, вкруг оной уже не высились горные кручи, а расположились низкие покрытые зарослями шиповника, холмы и где находилось жрище да жил жрецка Сиосий. Когда в деревню вошли воины, Сиосий, как его раньше правильно описал Риолий, жирный, с поросячьими чертами лица и глазками навыкате, приветствуя прибывших, выскочил навстречу войску, на середину дороги, с двумя такими же толстыми, как и он, юношами, кои были его сыновьями. Однако узрев впереди воинов на белом жеребце Аилоунена, а рядом с ним Святозара, Сиосий безмолвно окаменел на месте, и без всякого повеления, широко раскрыл рот и выпучил глаза. Аилоунен остановил коня, направил левую руку на Сиосия и просвистел тихой трелью и в тот же миг жрецка и его два сына закрыли глаза и рты, и едва зримо закачались из стороны в сторону, познавая истину.

Правитель тронул коня, и, объехав качающегося взад и вперед жрецка двинулся вглубь деревни. Здесь в этой деревне стояли такие же неопрятные бурые дома, а во дворах почти ничего не росло. Одначе в этой деревне жило значительно больше людей, и намного было больше детей. Аилоунен повелел воинам привести людей к жрищу, а сам направив коня в центр деревни, по земляной дороге подъехал к невысокому каменному, точно круглому дому. У этого дома была полукруглая крыша, высокие одностворчатые, закругленные сверху двери, выкованные из железа, где прямо над створкой находились два узких, решетчатых окна с тем же закруглением наверху, со вставленными в них стеклами, покрытыми бурой пылью. Из самой верхушки покатой крыши вверх устремлялся похожий на стрелу, оканчивающийся плоским кругом, предмет. Ко входу в дом вела широкая, трехступенчатая лестница, переходившая в узкое, каменное крыльцом.

— Это и есть жрище, — объяснил Аилоунен наследнику, когда они подъехали к дому. Святозар посмотрел на дом, и передернул плечами, оно как ему показалось, что он уже где-то видел такое строение. Но где и когда?

Как он не напрягал свою память, стараясь припомнить, где зрил такую постройку, то ему не удалось сделать. Наследник перевел взгляд с жрища, которое стояло на насыпанном земляном валу и находилось, как бы над жилищами людей, как бы над деревенькой, и посмотрел на испуганных обитателей этой местности, подходящих с разных сторон к жрищу. Все эти люди были такими же, как и люди из деревни Риолия, неопрятными, худыми и будто измученными. Когда они собрались около жрища и выстроились напротив Аилоунена и Святозара, каковые так и не спешились с коней, то правитель вытянул вперед левую руку и просвистел тихой трелью. И тотчас люди разом закрыли глаза и закачались взад… вперед. Аилоунен какое-то время обозревал, с нескрываемой болью во взгляде, всех этих, безмолвно покачивающихся людей, таких грязных, худых и запуганных. И так как, они с наследником договорились, что познавать истину люди будут от его повеления, а пробуждаться от веления Святозара, чтобы разумно тратить свои силы и не уставать, погодя легонько кивнул, позволяя тем самым приводить их в чувство. И немедля Святозар протянул руку вперед, устремив ее на качающихся людей, и пропел-прошептал повеление пробудиться. Прошел, кажется, лишь морг и люди перестали качаться, открыли глаза да беспомощно уставились на юного правителя.

— Разберите жрище, уничтожьте жертвенник, и начинайте отмываться и трудиться, — вкрадчивым голосом произнес Аилоунен. И хотя говорил он тихо, но голос его разносился очень далеко, и будто отскакивая от невысоких холмов, окружающих деревню прилетал обратно к жрищу. — И еще, — правитель увидел, что со стороны дороги к жрищу идут Сиосий и его сыновья, и, обращаясь к ним, добавил, — Сиосий, отдай людям все, что ты забрал у них за эти годы. Да, и моему, лампедру Оскидию подари своего коня. Люди, верьте в Сварога и Семаргла и пусть свет возродиться в ваших душах! До города Артария ехали трое суток, на ночь останавливаясь около деревень, где Аилоунен вновь заставлял людей познавать веру в светлых Богов при помощи трели, а Святозар повелевал им пробудиться.

По дороге в Артарию встретилось чуть больше чем с десяток деревень и везде в этих поселениях царило вымирание, грязь, запустение.