По праву сильнейшего - Александра Салиева Страница 39

Я ведь и правда забыла, как дышать, поняв, что он затеял. Как приподнялась на локтях, чтобы встать с постели, так и замерла, глядя на то, как он сперва подхватывает край футболки, а затем тянет её вверх, постепенно оголяя спину. Поясничный отдел, середина спины, плечи…

Я жадно следила за тем, как перекатываются мышцы под смуглой кожей, а перед глазами стояла картина из сна, где я с нажимом проводила по ним кончиками пальцев, оставляя белесые полосы от ногтей, превращающиеся в алые росчерки, пока её обладатель целовал мою грудь и шею. И всё это враз позабылось, когда с него спали штаны, позволяя оценить упругий зад. Красивый такой зад. Никогда не интересовалась настолько досконально мужской внешностью, но тут взгляда отвести не получалось. А уж когда Кайл обернулся…

Мать. Моя… Почему ты не волчица? Было бы куда проще, будь ты ею. Не пришлось бы мне так страдать и мучиться сомнениями. И сбегать обратно на первый этаж в приступе стыда и совести. Жаль, стена разрушена, а то бы я с удовольствием поорудовала ещё нашедшейся ранее в подвале кувалдой.

Но это же надо… снёс стену одним усилием воли. Не прикасаясь! Как и правда какой-нибудь волшебник, в которых я никогда особо не верила. Даже в Санту в далёком детстве. Я слишком привыкла смотреть на всё с точки зрения логики и науки, так что существование оборотней ставило в тупик. Их сила. И смена облика. Никаких тебе ломаний костей, просто оп и волк. Оп и опять человек. Что-то совершенно невероятное. И я по-прежнему не знала, как лучше реагировать. Выглядело происходящее и впрямь самым настоящим чудом. Точнее, Кайл.

Он, кстати, с того момента, как мы сели в машину, упорно молчал, был сосредоточен исключительно на дороге. Я — тоже. Решила не лезть под руку. И вообще, хотел бы, сам заговорил. Хотя нет-нет, да посматривала в его сторону. Несколько раз даже порывалась начать беседу, но так и не решалась.

— Если очень хочется меня о чём-то спросить, можно просто спросить, не обязательно самой додумывать, — заметил он мои косые взгляды.

И я решилась.

— Прости, — выдала, задержав дыхание. — За то, что заснула вчера.

Сказала и отвернулась, чувствуя, как щёки заливает горячим румянцем смущения. И вообще непонятно, с чего я тут перед ним извиняться надумала. Но слова сорвались с языка раньше, чем я успела их обдумать.

— Было бы, за что, — беззаботно отозвался Кайл. — Тут, скорее, мне стоит просить прощения, — поймал мою ладонь и аккуратно сжал. — Надо бы кормить тебя получше, чтоб на следующий раз точно хватило сил, — помолчал немного, а затем добавил задумчиво: — Ремонт в кухне тоже поскорее закончить…

Тут я во-второй раз смутилась. И тоже почти извинилась. Но потом вспомнила, ради чего всё это затеяла, и передумала. С другой стороны, это никак не помешает мне исполнить задуманное. Тем более, если и впрямь поступила некрасиво.

— Да… За него, наверное, тоже стоит извиниться. Я не спросила твоего разрешения.

На Кайла так и не посмотрела, на наши сцепленные ладони уставилась. Простой жест отзывался приятным теплом в груди, пробуждая улыбку на лице.

— Теперь это и твой дом тоже, — по-своему расценил мои слова оборотень. — Но твоё «да» в любом случае несомненно радует, раз уж ты больше не отрицаешь, что «следующий раз» непременно настанет.

Румянец помимо щёк теперь задевал ещё и шею. Зараза! Моя светлая кожа. Постоянно выдавала мои эмоции с головой. Будь то злость или смущение. Отвечать не надо вслух, по мне и так всё видно.

— Не раньше, чем мы сделаем ремонт, — напомнила.

Хотя то больше вышло невнятным бурчанием. Просто потому что мозг, после его заявления, принялся выдавать с десяток далёких от приличия картин. Ещё немного и просто сгорю от стыда.

Да сколько ж можно так остро реагировать на каждую мелочь? Будто и впрямь приворожил. Ещё и руку мою, которую удерживал в своей, приподнял выше, а затем вовсе поцеловал. По телу тут же понеслись мурашки возбуждения.

— Как скажешь, малыш, — произнёс Кайл негромко, заглядывая в глаза, отчего мысли опять поскакали в одном направлении.

Долбанное притяжение!

Я тут же поспешила отобрать руку, зажав обе ладошки между коленей. Чтоб наверняка глупостей не наделать! А то ещё немного и опять решусь его поцеловать.

Честное слово, ещё немного и я поверю таки в долбанный приворот! Не может же обычное возбуждение так влиять на мозги, выворачивая их наизнанку, заставляя мыслить в направлении чувств? Это ведь ненормально…

— Согласен, ненормально, — усмехнулся сидящий рядом. — Потому я и старался не подходить к тебе близко все те две недели, что изредка за тобой наблюдал.

И только после его ответа до меня дошло, что последнюю мысль я выразила вслух.

Вот! Ещё одна ненормальность. Рядом с ним язык, как помело. Говорит раньше, чем я о том подумаю.

— Неужели это нельзя никак заглушить? И почему ты можешь это контролировать, а я — нет?

Глава 11.1

Машина заметно сбавила скорость, а меня одарили ласковой улыбкой и внимательным взглядом. Левую ладонь снова поймали и присвоили.

— А с чего ты взяла, что я могу? — поинтересовался Кайл.

— Ты две недели следил и не приближался, — противопоставила я. — А меня с одного твоего вида на светофоре повело, едва под машину не шагнула.

Парень снова улыбнулся. На этот раз тепло и мягко.

— Я тебе уже говорил, обычно при подобных обстоятельствах оборотень спаривается со своей парой в первую же минуту после контакта, поэтому твоя реакция вполне закономерна, — сжал мою ладонь в своей крепче. — Единственное, что здесь действительно ненормально, это то, что ты человек и не должна быть моей парой, с учётом разницы в наших видах и возможных последствиях.

Вероятно, мне показалось, но последнее прозвучало с проскользнувшей ноткой мрачности. Убедилась бы, но он отвернулся, вновь сосредоточившись на дороге. Его реакция отразилась во мне ответным недовольством. Сжала его руку крепче, прежде чем отнять. Точнее, попыталась. Не вышло. Кайл сжал ответно не менее крепко. А попросить отпустить язык не повернулся.

Я уже говорила, как меня бесит это их парное притяжение? Чуть ли не полное подавление твоей воли. И вообще…

— Элейн предположила, что я могу быть оборотнем, просто подавила часть себя в детстве, о чём забыла, — призналась.

Зачем? Наверное, потому что меня до сих пор мучили сомнения, пусть я и очень-очень-очень старалась не поддаваться им. Вдруг правда? Верить не хотелось, но и исключать возможность оного не