Кристи Голден - Артас: Возвышение Короля-Лича Страница 39

– Послушай. Мы не знаем, сколько из них заразилось чумой. Быть может, многие из них сьели не смертельную дозу, а кто-то и вовсе не касался проклятого хлеба. Мы ведь еще даже не знаем, сколько нужно съесть, чтобы умереть. Мы знаем мало, слишком мало – и не можем же мы вырезать весь город только из животного страха!

Это были совсем не те слова, и на глазах у Джайны лицо Артаса снова стало холодным и каменным.

– Я лишь пытаюсь защитить невинных. Это – мой долг.

– Но они и есть невинные! Они всего лишь жертвы! Они ведь этого не просили! Артас, там есть дети! Откуда нам знать – может и их коснулась чума. Мы знаем слишком мало, чтобы решится на такое…

– А те, кто уже болен? – спросил он пугающе тихо. – Джайна, они сами убьют тех детей. Они захотят убить и нас… И выйдут из-за этих стен в мир, чтобы сеять смерть. Они все обречены. И когда они поднимутся из мертвых, они будут творить зло, которое никогда бы не сделали при жизни. Что бы ты выбрала, будь ты на их месте?

Вопрос застал ее врасплох. Она смотрела то на Артаса, то на Утера.

– Я не знаю, – растерянно ответила она.

– Ты знаешь, – сказал он и был абсолютно прав. – Ты лучше бы умерла здесь, чем от этой чумы. Обычной смертью, как разумный человек, чтобы не быть поднятою как нежить и не покушаться на все, что любила при жизни.

Она глубоко вздохнула.

– Я… Да, но это – лишь мой выбор. Мы не можем выбирать за них всех. Как ты не видишь?

– Нет, – покачал он головой, – не вижу. Мы должны очистить этот город, пока они не ушли и не распространили болезнь. Пока они не превратились. Это единственный способ остановить чуму прямо здесь и прямо сейчас. Искоренить проблему в зачатке. И я сделаю это.

Глаза Джайны оросились слезами боли.

– Артас… Дай мне немного времени. День или два. Я могу телепортироваться к Антонидасу и мы тут же примемся искать способ…

– У нас нет лишнего дня! – вырвалось у Артаса. – Джайна, оно убивает людей за пару часов. А быть может и за пару минут. Я… Я видел, так было в Дольном Очаге. Нет времени на размышления. Мы должны действовать. Сейчас. Или будет слишком поздно.

Он повернулся к Утеру.

– Как будущий король я приказываю тебе очистить этот город!

– Пока ты еще не король, юноша! Но этот приказ я не выполнил бы, будь ты хоть трижды королем!

На мгновение воцарилась напряженная тишина.

Артас… Друг мой, любимый мой… Прошу тебя, не надо…

– Тогда я должен расценивать это как измену.

Голос Артаса стал холодным и суровым. Джайна была бы не так поражена, даже если бы он взял и ударил ее по лицу.

– Измену? – прогремел Утер. – Ты совсем лишился рассудка, Артас?

– Да? Лорд Утер! Властью, данной мне по праву наследования, я отстраняю вас от командования и освобождаю от службы ваших рыцарей!

– Артас… – вскрикнула Джайна. – Ты не можешь просто…

– Это уже сделано, – неистово выкрикнул он, обернувшись к ней. – Те, кто действительно хочет спасти эту землю – за мной! А остальные – убирайтесь с глаз!

У Джайны закружилась голова. Он и вправду решился на это. Он пойдет в Стратхольм и казнит каждого в пределах его стен – мужчин, женщин и детей. Она пошатнулась и покрепче сжала узды своего коня. Опустив голову ему на шею, она тяжело вздохнула. Как бы она хотела подобно коню ничегошеньки не понимать!

Сможет ли Утер напасть на своего бывшего ученика? – спросила себя Джайна. Нет, он поклялся служить своему принцу, и даже когда его отстранили от должности, присяга оставалась в силе. Она видела, как вздулась жилка на его шее, и даже почти могла расслышать скрип его зубов. Но не смог поднять руку на своего сеньора.

Но преданность не могла заткнуть ему рот.

– Ты пересек опасную черту, Артас.

Артас пристально посмотрел на него и затем пожал плечами. Он обернулся к Джайне, и на мгновение – всего на мгновение – стал похож на себя. Серьезного, молодого и немного испуганного.

– Джайна?

Это было куда больше, чем простое слово. Это был вопрос и мольба о помощи. Она уставилась на него, как птичка, завороженная змеей. Он протянул ей руку. Она посмотрела на нее, вспомнив о далеких временах, когда эта рука крепко и тепло сжимала ее ладонь, ласкала ее, исцеляла ее раны благодатным светом.

Она не смогла взять эту руку.

– Прости, Артас. Я не могу смотреть на то, что ты собираешься сделать.

На его лице теперь не было никакой маски, никакого милосердного холода, призванного скрыть от нее всю боль. Он был разочарован и потрясен. Она не могла больше на него смотреть. Ее глаза наполнились слезами. Джайна отвернулась и взглянула на Утера, что смотрел на нее с состраданием и пониманием. Он протянул ей руку, чтобы помочь усесться в седле, и она была благодарна ему за устойчивость и самообладание. Ужасно дрожа всем телом, Джайна вцепилась в своего коня. Вместе с Утером они направили узды в сторону от самого страшного, что должно было свершиться среди кошмаров последних дней.

– Джайна? – послышался голос ей вслед.

Она закрыла глаза, и слезы закапали с ее ресниц.

– Мне жаль… – шептала она. – Мне так жаль…

– Джайна?... Джайна!

Она отвернулась от него.

Он не мог до конца поверить в то, что это правда. Несколько долгих мгновений он просто смотрел на то, как она уходила прочь от него. Как она могла просто взять и бросить его? Она хорошо его знала. Лучше всех в этом мире, может даже лучше, чем он сам себя знал. И она всегда могла его понять. Его мысли вернулись к той ночи, когда они стали близкими друг другу, как никогда, в свете костра, в котором горел плетеный человечек, и потом, под холодной синевой сияния луны. Он прижал тогда ее к себе и взмолился.

Не отказывай мне, Джайна. Никогда не отказывай мне. Пожалуйста.

Я никогда не смогу отказать.

О, да, красивые слова для красивого вечера. Но теперь, когда она действительно была нужна ему – она отказалась и оставила его. Черт возьми, она ведь сама согласилась, что лучше умереть своей смертью, чем потом быть поднятой чумою, что извращает все доброе и естественное в человеке. Она оставила его одного. Если бы она зарядила ему по печени – вряд ли это было бы больнее.

В голове пронеслась мысль, короткая, яркая и острая: а может, она права?

Нет. Нет, она не права. Если бы это было так, то он сейчас готов стать палачом и резником. А это совсем не так. Он знал это.

Сковывающий страх оставил его, он облизнул резко пересохшие губы и глубоко вздохнул. Несколько его солдат пошли за Утером. Многие из них. Слишком много, по правде сказать. Как он мог очистить город с горсткой солдат?