Дмитрий Казаков - Я, маг! Страница 39

– Я здесь. – Свистящий шепот достиг ушей. Непросто Торвальду с его мощными легкими говорить тихо.

– Хорошо, – Харальд шагнул под сень деревьев. Мало ли кому приспичит выйти по нужде.

– Все готово, – пробурчал Торвальд, прикрывая рот ладонью. – Для перехода через горы того, что я собрал, хватит.

– Здорово, – Харальд кивнул, – Послезавтра праздник, День Предков. Фарра приготовил мухоморную настойку. Лучшей возможности ждать не приходится.

– Угу. – В реплике Торвальда прозвучала радость.

– Праздник завершится в полночь, – со стороны лагеря донесся собачий лай, и Харальд замер, прислушиваясь. Но гавканье быстро затихло. – В этот момент встречаемся у большой сосны, той, что в полуверсте на юго-запад. Ты выноси свой мешок и мой, а там разберемся. А сейчас – расходимся.

– Договорились. – Во мраке блеснули белые зубы, и Торвальд исчез совершенно бесшумно, словно его и не было.

День Предков – самый главный праздник, и потому – жутко утомительный. Хорошо еще, что Харальду со товарищи, как чужакам, нельзя участвовать в большинстве церемоний. Осталось только смотреть и не путаться под ногами.

Поутру мужчины племени, которым исполнилось четырнадцать лет, в полном составе ушли в лес. В становище остались женщины, дети да Фарра, который как колдун к мужчинам не принадлежит. Свободное время он использовал для того, чтобы объяснить Харальду, в чем смысл праздника. Тому, кто когда-то станет колдуном племени, необходимо это знать. Рассказал старец и о том, что Торвальд и Гуннар смогут стать полноправными мужчинами нид через год, на следующем празднике, когда проживут в племени больше двенадцати месяцев.

Около полудня с западной стороны донесся жуткий вой, и спустя миг становище оказалось заполонено чудовищами. Не будь Харальд заранее предупрежден, точно кинулся бы рубить пришельцев. Выполненные с необыкновенным искусством костюмы полностью скрывали тела, создавая полное впечатление, что перед тобой – демоны. Точнее, духи предков, как объяснила Асенефа. В облике их сочетались черты разных животных, например оленьи рога могли сидеть над волчьей мордой.

Перевернув все встреченное вне жилищ вверх ногами, ряженые собрались на большой площадке к югу от становища и принялись жутко завывать. Потом к ним вышел Фарра и завел длинный разговор, полный ритуальных песнопений, о том, что предкам не стоит злиться, а лучше принять угощение от благодарных потомков. Предки упрямились, но потом согласились. Женщины вытащили им горы снеди и огромные чаны, полные темной жидкости с дурманящим запахом. После обнюхивания снедь была одобрена и упрятана до вечера, С визгом и воплями ряженые исчезли в лесу, чтобы вскоре вернуться в нормальном обличье.

На обряд посвящения мальчиков в мужчины чужаков не пустили, и Харальд всю вторую половину дня проспал в шатре. Сны были тревожны, болело сердце, и мешала лежащая под боком книга. Отдохнуть не удалось.

Зато проснулся он вовремя. Солнце почти село толстым оранжевым брюхом на вершины деревьев, по небу скользили легкие вечерние облака. Обряд закончился, и вновь посвященные мужчины расходились, гордясь наступившей взрослостью и татуировкой на груди – ее зримым символом.

От костров на праздничной площадке несло жареным мясом. Оттуда слышалась женская перебранка.

Пока Харальд стоял да потягивался, из-за юрты появилась Асенефа. Резвая и быстрая, как олененок, она ловко подскочила, обняла, доверчиво уткнувшись Харальду в плечо.

– Сейчас будет пир! – сказала девушка весело, и Харальд вымученно, сквозь сжатые зубы, улыбнулся. Он вдруг понял, что видит подругу последний раз.

– Что с тобой? – Зеленые глаза с тревогой смотрели на него. Воистину, скрыть от любящей женщины что-либо невозможно.

– Ничего, все в порядке, – ответил Харальд, сам содрогаясь от фальши в своем голосе. Он переждал, когда немного утихнет боль в груди, и добавил:

– Обними меня покрепче..

Так он и стоял, гладя русые кудри, пока над становищем не прогремел мощный голос Фарры:

– Люди нид, почтим память предков! Харальд и Асенефа пришли к месту пира чуть не последними. Встретили их радостными криками.

Крик во дворе замка стоял такой, что хоть уши затыкай. В глазах рябило от обилия гербов, а все лица, которые можно было видеть, смотрелись как одно – спесиво и высокомерно.

Родовитые со всего Владения собрались в замке Халл на праздник Плодов. Съехались, чтобы выразить уважение Владетельнице, в очередной раз подтвердить вассальную присягу, да и лишний раз попировать в кругу друзей и недругов.

Прошло почти полгода с того момента, как провалилась попытка Харальда уйти. Никто не ограничивал свободу передвижения капитана стражи, но чувствовал он себя как в тюрьме. В темнице замка Халл, где хорошо кормят, выпускают на прогулки и почти ничего не запрещают. Но тюрьма остается тюрьмой, поскольку покинуть ее невозможно.

Хельга не реже чем раз в месяц одаривала его своим вниманием. В багровом тумане приходил зверь и все крепче держал хозяина (слугу?) в лапах страсти. Сама мысль, что ему придется расстаться с этой женщиной, бросала тело Харальда в холодный пот.

Но он не смирился, нет. Отчаянно искал пути для бегства. Читая книги в библиотеке, разъезжая с поручениями, помогая хозяйке замка в ритуалах, он неотступно думал о свободе, правда, все слабее. И стены клетки, почти неосязаемые, но очень прочные, лось, сдвигались все теснее.

Задумавшись, Харальд наскочил на одного из родовитых. Тот зашипел от боли:

– Осторожнее!

– Прошу прощения! – Харальд поспешно поклонился, разглядывая странный герб, вышитый на тунике: летящий красный аист на белом фоне. – Я был крайне невнимателен!

– Ладно, – хмуро ответил хозяин аиста, потирая ушибленную грудь. Выглядел он не старым, но каким-то изможденным. – Бывает. Но мы с вами не знакомы. Вы с севера Владения?

– Нет, – Харальд выразительно положил ладонь на рукоять меча. – Я здесь на службе. Капитан охраны Харальд, к вашим услугам.

– Ого, – глаза родовитого расширились. Его, как и всех остальных гостей, обезоружили при входе в замок. – Харальд по прозвищу Маг? Наслышан, наслышан. А меня зовут Мерам фон Кадаш. Мой замок стоит на берегу Пьяной, на самой границе со степью.

– Иерам по прозвищу Змея? – в тон собеседнику отозвался Харальд. – Наслышан.

– И о чем же вы наслышаны, молодой человек? – спросил фон Кадаш насмешливо.

– О том, что вы тоже немного маг. – Под взглядом неподвижных, по-настоящему змеиных глаз Харальд чувствовал себя очень неуютно.

– Нет, не так, – Иерам досадливо махнул рукой. – Разве наша достойная Владетельница потерпит другого мага в своем Владении?