Маргит Сандему - Чудовище Страница 39

Он попробовал побороть в себе панику, схватился за борта лодки, хотя ему страшно хотелось выпрыгнуть за борт и плыть что есть силы прочь.

Он весь дрожал, к горлу у него подступил клубок, он чувствовал, как горячая моча течет по его ногам. Его охватила страшная слабость. Он готов был выть от страха и ничего не мог с собой поделать.

От существа, сидящего на корме, исходил отвратительный запах. И, несмотря на густой, темный туман, он все же мог различить что-то вроде зловонного облака, окутывающего незванного пассажира.

Чужие мысли, чужая воля овладели теперь Ульваром. Ни одного слова не было произнесено, ни одного звука не было услышано, если не считать жалобного повизгивания самого Ульвара, тем не менее, он получил приказ, настолько четкий и суровый, словно каждое слово было выжжено на нем клеймом или громогласно произнесено у самого уха. Но это были не слова, а только мысли.

«Ты — мой ученик, последователь и раб! Ты должен целиком и полностью подчиняться моим приказам.»

— Д…д…д…да, — заикаясь, произнес Ульвар, едва не теряя сознание от страха и слабости.

И в голове у него сложилось следующее сообщение: «Моя собственная флейта уничтожена, уничтожена и та флейта, которая хранилась у одного моего последователя. Обе они уничтожены моими жалкими врагами».

«Шира…» — подумал Ульвар, и в голове у него угрожающе зашумело. Такие мысли опасно было высказывать вслух. И он тут же подавил в себе мысль о том, что Тула могла быть тем последователем, о котором говорил страшный пришелец. Но ведь даже Тула повернулась спиной к своему предку…

Ульвару не следовало думать об этом.

Чувство удовлетворения того, другого, передавшееся ему, свидетельствовало о том, что это существо следит за каждым оттенком его мысли.

И внутренний голос продолжал: «Но у тебя есть шанс, хотя он и невелик. Берегись, если ты упустишь его! В городе есть одна женщина, у которой имеется старинная флейта. Она сама об этом не знает, и ты должен забрать у нее флейту. Флейта эта не слишком подходит для нашей цели, но как только ты получишь ее, я объясню тебе, как ею пользоваться. Ее придется переделать».

Ульвар подумал: «Но как же мне отыскать ее?»

«Я укажу тебе путь», — ответил голос в его голове, и туман тут же рассеялся. Берега опять стали видны. На корме никого не было.

Чувствуя, что теряет сознание, Ульвар сполз на дно лодки, чтобы не свалиться за борт.

«Я не хочу заниматься этим… — подумал он в последний миг перед тем, как тьма поглотила его. — Я не решусь на это, не решусь, он слишком страшен! Но я не могу ответить ему отказом…»

Когда воспоминания об этом поблекли, Ульвару стало просто смешно, что он так перепугался. Ясное дело, он должен помочь Тенгелю Злому! Он же был его учителем, его кумиром!

Не говоря уже о чести, которая ему выпала! Быть избранным для такой цели, которая до него была не под силу остальным! Конечно, была Тула, но она изменила своему великому предку.

Злой Тенгель сможет убедиться в том, что он может положиться на Опасного Ульвара!

Вскоре он получил инструкции. В удушающе-отвратительном сне ему пришла весть о том, что нужно отправиться в столицу. Ноги сами приведут его в нужное место, об этом он может не беспокоиться.

Ему было приказано переговорить с той самой женщиной. Ему следовало позаботиться о том, чтобы попасть к ней в дом.

Такая возможность у него появилась очень быстро. В отсутствие всех остальных, он мог поехать в Кристианию и задержаться там на несколько дней в случае необходимости. Все же остальные отправились в гости к знакомым, и на их приглашение пойти с ними он ответил отказом, сказав, что у него болит горло.

Все восприняли его отказ с облегчением.

Только Марко внимательно посмотрел на него. Бедный Марко! Иногда ему становилось невмоготу осознавать себя близнецом, чувствуя психическую несовместимость с братом.

Зимний вечер наступил рано. Ульвар шагал по главной улице Кристиании, ощущая всю прелесть свободы. Темнота скрывала его от любопытных взглядов, к тому же на нем был овечий тулуп с поднятым воротником, так что лица его совсем не было видно. Он был низкорослым, немного кривоногим, — у него был в свое время рахит, потому что он вырос без материнского молока, — но в остальном он ничем не привлекал к себе внимания. И вообще его никогда не беспокоило то, что думали о нем люди.

Он взял с собой достаточно большую сумму денег, предполагая, что они ему понадобятся. Не все эти деньги были его, но он решил, что этот скупердяй Пер может немного и потратиться на своего приемного сына.

Ноги сами несли его на боковую улочку, а оттуда — к площади. Ульвар не знал названия ни одной из улиц в Кристиании. Но он обратил внимание на то, что эта часть города была менее благоустроенной. Дома здесь были низкие и бедные, а люди далеко не аристократы. Он то и дело переступал через пьяных, спящих прямо на тротуаре. Ульвар презрительно пинал их ногой. Пусть замерзнут ночью — так им и надо. Более благородных чувств к другим он никогда не испытывал.

Он чувствовал, что близок к цели. Все тело его вибрировало от нетерпения Тенгеля Злого. Ульвар огляделся по сторонам. Несмотря на то, что вечер был морозным, на улице было много людей. Торговля на площади уже закончилась, но последние продавцы еще стояли там со своими тележками, готовые вот-вот отправиться домой.

Это та самая женщина, к которой он должен обратиться, следуя воле Тенгеля Злого? Прямо на тротуаре? Но, Господи, это же…

Да, это была она, он это чувствовал. Ему передавались импульсы удовлетворения, смешанные со скотской нетерпеливостью.

Шлюха? Он должен поговорить со шлюхой, попросить ее, чтобы она отвела его к себе домой? Ульвару стало не по себе. Он тайком посматривал на нее.

Молодой ее назвать было нельзя, лучшие годы были уже позади, но внешность была не лишена некой искусственной элегантности. Это была зрелая женщина в высокой шляпе с развевающимися перьями и лентами, с пышной грудью, поддерживаемой тугим корсажем.

А вообще-то она была недурна. Ульвар заметил в свете уличного фонаря, что у нее каштановые волосы, мелкими кудряшками падающие на лоб. Несмотря на чересчур обильную косметику, черты ее лица были довольно приятны, темные глаза влажно сверкали.

В голове у него появилась заманчивая мысль. Почему бы и нет? Последнее время он был настолько занят чтением книг, что совершенно не обращал внимания на то, что повзрослел и стал юношей. Время от времени он сам торопливо удовлетворял себя и тем самым снимал проблему.

Совсем другое дело — реальная женщина.

Для Ульвара это был лакомый кусочек. Она была достаточно пышной, чтобы питать его фантазию. Да и деньги у него при себе имелись.