Татьяна Морозова - Там, где зимуют раки Страница 39

«Предприниматель доморощенный, лучше бы посоветовал, как выбраться отсюда, а не рассуждать о ерунде» — я была готова расплакаться от усталости.

«Нин, ну что ты как дитя малое? — буркнул Меч. — Я поражаюсь твоему мышлению. То считываешь иллюзию на „раз“, а то в упор не видишь».

Смахнув навернувшиеся слёзы, я сконцентрировалась и развеяла морок. Лестничные пролёты исчезли, словно никогда не существовали. Комната, казавшаяся до этого огромным лабиринтом, представляла собой небольшое помещение шести метров в ширину и пяти в длину. Мы с Антей стояли возле заветной двери.

— Идём дальше? — Хранительница Врат потянула за ручку дверь.

Пристрастие Лаврентия к иллюзии зарождало в моей душе жгучее желание отомстить в полной мере. К тому же я начала сомневаться в правильности нашего поступка — искать книгу в этом кошмаре. Нет её тут, и никогда не было. Зря мы затеяли поиски…

— Тогда давай выбираться отсюда, — предложила Антея, выслушав мои размышления. — Лаврентий завлёк нас в ловушку, а мы не заметили этого.

— Почему же? Заметили, только слишком поздно. Вот он, наверное, угорает над нами сейчас.

— А чего ему не угорать? Две дурочки добровольно стали предметами его коллекции, — вздохнула Хранительница Врат.

— Давай я разнесу этот дворец в щепки?

— Нет уж, спасибо… Как-то не хочется получить по голове куском арматуры и закончить свои дни под завалом. Пошли дальше.

Дальше, значит дальше, хотя идея с разносом «Зимнего» на мелкие камушки, меня не отпускала. А что? Накрыла бы нас с Антеей защитным пологом и все дела. Ни царапинки, ни ушиба, а от дворца остались бы одни воспоминания.

«Не нравиться мне твоё пристрастие к разрухе, Найяр, — вздохнул Меч. — Всё бы тебе крушить да ломать».

«Я устала».

«Все устали, но это не означает, что надо сеять вокруг себя разруху. Ломать легче, чем строить».

Пререкаться с Феликсом не хотелось. К тому же нас ждала следующая комната. В ней не оказалось ничего сверхъестественного, только огромные шкафы со стеклянными дверцами. Все полки в них оказались забитыми книгами, но нашей среди них не было. Последующие четыре залы мы прошли спокойно, без приключений, попутно рассматривая коллекцию Лаврентия Васильевича. Какие-то древние, запылённые вазы, графины, бюсты и предметы домашней утвари. Стояли сундуки забитые до отказа золотыми монетами и украшениями с драгоценными камнями. Но золото-бриллианты нас не привлекали.

В одной из зал, прозванной Антей «трофейной», мне стало жутко. На всех стенах плотно друг к другу висели чучела голов разных животных и рептилий. Среди знакомых земных хищников попадались диковинные экземпляры. Одно из чучел напоминало слона, но с тремя хоботами и клыками, как у саблезубого тигра. Рядом с ним висела голова гигантской рыбы с ветвистыми рогами, с противоположной стены на нас смотрела огромная паучья башка, размером с колесо грузовика. Но особое отвращение вызвали головы человекообразных. Мурашки забегали по спине от одного только взгляда на них. А ведь Лаврентий тащил эту жуть из разных миров, и ему без разницы, что это головы разумных.

Воздух в зале был пропитан смертью и формалином. Мёртвая энергия вызывала озноб и первобытный страх. Не задерживаясь дольше, мы стремительно покинули жуткое место. Но на этом приключения в хранилище Лаврентия Васильевича не заканчивались, впереди нас ждали новые «развлечения». Всё походило на кошмарный сон, из которого невозможно выбраться. Воистину гласит поговорка — сто раз отмерь, один раз отрежь. Кто мешал нам сперва подумать и взвесить все «за» и «против», и только потом кидаться на поиски книги в этот заколдованный дворец? Мы с Антеей переоценили свои силы, и вот теперь расплачиваемся за самоуверенность.

«Все мы крепки задним умом», — добавил пять копеек Феликс в мои и без того грустные мысли.

За дверью лаврентьевской кунсткамеры нас встретил новый сюрприз. Мы попали в помещение, отдалённо напомнившее мне спортивный зал родной школы. Дощатый пол, со скрипучими половицами, решётки на окнах, канаты, свисающие с потолка. Но сюрприз заключался не в этом — по правой стороне спортзала располагались пять дверей. Причем три из них находились, как и положено, внизу, а две наверху, под самым потолком. У меня появилась смутная догадка предназначения канатов.

— Лаврентий извращенец, да? — покрутив пальцем у виска, сказала Антея. — Или это опять иллюзия?

К сожалению, иллюзией тут и не пахло, самая что ни на есть реальность.

— Откуда нам знать, а вдруг Лаврентий любит на досуге спортом заниматься? — высказала я предположение.

— Ты хочешь сказать, что мы туда полезем? — Антея указала в сторону верхних дверей.

— Вот ещё. Давай разнесём дворец к чёртовой бабушке и все дела? надоело.

— Ещё успеешь. Ты вообще, как себя чувствуешь?

— Пока нормально. Когда начну терять связь с реальностью, скажу.

Напоминание Антеи вызвало у меня тревогу. А вдруг я уже в подреальности, и всё происходящее бред, поселившийся в моём подсознании?

«Феликс! — испуг заставил закричать. — Где я?!»

«Не ори, не глухой. Всё под контролем. Если замечу изменения, сразу проинформирую. Но времени у тебя осталось не так уж и много. Уже чувствуется, как сила Лаврентия начинает капсулироваться».

«Послушай, Феликс, а нельзя её куда-нибудь перекачать, но так, чтобы она не вернулась к Лаврентию?» — у меня родилась мысль запрятать чужую энергию как джина в бутылку.

«К сожалению, нет. Либо ты возвращаешь её владельцу, либо тратишь всю полностью на одно глобальное заклятье. В противном случае погибнешь сама».

«Ты до этого ничего не говорил про глобальное заклятье».

«Я делал расчёты и проверял насколько прав в выводах».

«И что получилось в результате?» — у меня появилась слабая надежда, что нам удастся оставить Коллекционера в дураках.

«Конкретно пока ничего сказать не могу. Вы ищите книгу, а я ещё подумаю».

— Эники-беники ели вареники. Эники-беники клёц, — Антея тыкала пальцем по-очереди в направлении каждой двери.

— К чему этот фокус с детской считалкой?

— Выбираю, куда пойдём.

— А не проще ли камень поискать?

— Какой камень?

— Придорожный, с указаниями: налево пойдёшь — богатым будешь; направо — коня потеряешь.

Антея фыркнула и потянула меня за рукав.

— Идём, любитель сказок, вот наша дверь.

— Вот так, с помощью обычной детской считалочки Хранительница Врат выбрала свой путь, — съязвила я в ответ.

То, что произошло дальше, должно было случиться. В маленькой, почти игрушечной комнатке, без окон и других дверей, заставленной мебелью в стиле куклы Барби, на кроватке под розовым балдахином сидела маленькая девочка и перебирала цветные фантики. От щиколотки её левой ножки к стене напротив тянулась ажурная золотая цепь. Увидев нас, она не заплакала и не закричала, не стала просить о помощи или ещё что-то в этом роде. Девчушка улыбнулась и спросила звонким голоском: