Татьяна Солодкова - Сказка Ветра Страница 39

– А у меня все в порядке, - тут же ответил дерзкий голос из квартиры. - Мне помощь не нужна!

– А мне ты не нужна, - пробормотал я себе под нос.

Писа глянула на меня и решила взять все в свои руки.

– Мы, конечно, понимаем, что вам помощь не нужна, - убедительно заговорила она. - Но, в таком случае, нам нужна ваша помощь.

– Зачем? - удивленно и, одновременно, подозрительно раздалось в ответ.

Действительно, зачем? У меня в последние дни ум за разум зашел, и соображал я из рук вон плохо, а врать я вообще разучился.

– Как - зачем?! - вдохновенно продолжила Писарева обиженно-трагическим голосом, с хитрой улыбкой глядя на меня. Я же, в свою очередь, решил, что Ленке надо в актрисы. - Мы не монахи, желающие выслушать вас. Мы работники службы социальной помощи и работаем мы, между прочим, за зарплату.

Я удивленно вскинул брови. За зарплату?! А я-то считал, что работа в подобных организациях добровольна и не оплачиваема. Но этот факт Писареву не интересовал, видимо, она решила помочь мне в полном смысле этого слова.

И она продолжала:

– Мы работаем за деньги. И, если мы не поговорим с вами, то этих денег мы не получим. Имейте совесть, - чуть тише добавила она.

За дверью от подобной наглости задумались, а потом раздался звук открываемого замка.

Писа победно глянула на меня.

"Если так и пойдет, - подумал я. - Скоро не она будет моей должницей, а я ее должником".

Дверь открылась.

На пороге стояла высокая особа в сером спортивном костюме, изрядно испачканном краской всех цветов радуги. Девушка носила очки поверх больших карих глаз, а темные, почти черные волосы были завязаны в замысловатую "фигу" на макушке. Да, хозяйка квартиры выглядела красивой от природы, но помешанной на творчестве художницей. И имя Акварель подходило ей как нельзя лучше. Но что-то в ее облике было не так. Только спустя некоторое время я узнал, что же было "не так", а тогда у меня просто появилось ощущение, что что-то в облике Акварели не соответствует друг другу.

– Проходите, - пригласила она нас. - Проходите, но не надолго. Мне столько раз промывали мозги бесполезной болтовней, что долгого разговора я не вытерплю.

– Мы долго не задержимся, - тут же пообещал я и первым вошел в квартиру. Писа последовала за мной.

В жилище было… вернее, не было ничего необычного. Квартира как квартира. Мебель, допустим, старая, но и у нас была не новее, а такой чистоте стоило позавидовать.

– Здесь очень мило, - прокомментировала Ленка.

– Я стараюсь, - хмуро отозвалась Акварель. - Друзей у меня нет, так что у меня всего два занятия в жизни: рисую и навожу порядок в доме. Ладно, проходите на кухню, так и быть, чаем напою.

Где-то через полчаса сидения на аккуратной кухоньке у нас завязался вполне сносный разговор из разряда: "ни о чем", целью которого было разговорить Акварель и заручиться хоть малой толикой ее доверия. Не знаю, насколько нам это удалось, но, честное слово, мы старались.

Надо сказать, Акварель оказалась интересной собеседницей, умеющей отбить любой выпад. Но у меня была другая цель, кроме оценки ее уровня развития.

– И как же произошло, что ты осталась одна? - спросил я, подбираясь к интересующему меня вопросу.

– А очень просто, - отозвалась Акварель, набуравив себе уже третью кружку крепчайшего черного кофе без сахара. Я, конечно, тоже люблю черный кофе, но то, что пью я, можно назвать лишь подкрашенной водичкой по сравнению с тем, что пила она. Девушка в третий раз взяла кружку и, глазом не моргнув, насыпала туда четыре столовых ложки растворимого кофе и залила кипятком. Интересно, у нее от такого угощения желудок в узел не сворачивается? У меня бы точно свернулся. А по тому, как Писарева корректно отвела взгляд в сторону, понятно, что и у нее тоже. - А очень просто, - зачем-то еще раз повторила Акварель. - Не каждый хочет общаться со странной, - для убедительности она выпучила глаза.

– Но ведь в твоей власти не быть странной, - заметил я, - собственно, за тем мы и здесь.

– Странность… - печально повторила Акварель и залпом выпила все содержимое своей кружки. Для тех, кто не понял, поясняю: она заглотила четверть литра кипятка и даже не поморщилась! Да уж, именно это я бы и назвал "странность". Акварель же, похоже, не видела в своем поведении ничего необычного (еще бы, для нее-то это было привычным) и на той же грустной ноте продолжала: - Странность - это то, с чем тебя и принимают настоящие друзья. Разве не так?

– Наверное, - неуверенно ответила Писа, не имеющая друзей.

– Конечно, - понимающе кивнул я. - Хочешь сказать, что на поверку оказалось, что настоящих друзей у тебя вроде как и нет?

– В яблочко! - она блеснула глазами и без предупреждения швырнула свою кружку в стенку. Та разбилась вдребезги (я имею в виду кружку, стене повезло больше - она отделалась легким испугом).

– Странность, - задумчиво произнесла Ленка.

– Странность?! - я еле усидел на своем стуле. - Еще миг - и я валяюсь с инфарктом! Предупреждать же надо!

Акварель пожала плечами:

– Я же сказала: "В яблочко".

– Хорошее предупреждение, - прошипел я сквозь зубы. Я вообще в последнее время стал нервным, все ждал наступления черных сил, а тут еще лишняя нагрузка для моих полумертвых нервных клеток.

– Вот-вот, - кивнула Акварель, - мои друзья подумали то же.

– Если ты в них бомбила без предупреждения, не сомневаюсь.

– Не бомбила, - возразила она. - Просто настаивала на своем. Меня сочли сумасшедшей и отвернулись.

– А родственники? - несмело спросила Ленка.

– Никого, - сухо отрезала Акварель.

– Извини…

– Ничего. Я думаю, вам не надо рассказывать, что к психам не больно-то хорошо относятся.

– Вообще-то, да, - согласился я. Полет кружки меня неприятно поразил. Может, если бы она приземлилась у другой стены, а не у той, около которой сидел я, впечатления было бы меньше. - И твоя… э-э… вера в волшебников так велика?

– Как в то, что кружку не склеить.

Я покосился на осколки, но из упрямства все же сказал:

– Дай мне хороший клей, и посмотрим.

Она только усмехнулась.

– Но ведь вместо разбитой кружки можно купить новую, - вставила Писа.

– Купить новую веру? - насмешливо поинтересовалась Акварель.

– Получить новую уверенность. Жить настоящим. Вот сейчас, например, ты же не видишь перед собой ни одного волшебника…

Я аж захлебнулся кофе и, чуть не задохнувшись, закашлялся. Ну, совсем ни одного волшебника! Хотя если я сейчас задохнусь, и впрямь ни одного не останется.

– Постучать? - осведомились мои собеседницы в один голос.

Но я уже кое-как справился с дыханием.