Насекомые и волшебники, или Фотосессия (СИ) - Кальк Салма Страница 4

— Госпожа де Шатийон, я правильно помню, что оставался какой-то вопрос, который нам с вами нужно было обсудить?

— Совершенно верно, монсеньор. Уже вечером? — Элоиза взглянула на него серьёзно и абсолютно бестрепетно.

— Нет, через час, — кивнул он так же серьёзно. — Или хотя бы минут через сорок. Нужно же объяснить людям, что за ад тут будет твориться в ближайшие десять дней! — такой срок был назначен для проведения проверки. — Но даже и не думайте отказываться или переносить, мы непременно поговорим! Мне не обязательно лично контролировать подготовку к обороне и наблюдать за созданием линии укреплений — я задам направление работы, а потом посмотрю на результат, — мрачно усмехнулся он.

— Достаточно ли кипящего масла заготовили? — усмехнулась она в ответ.

— Да, примерно так, — согласился он.

Кивнул Варфоломею, открыл ей дверь и пропустил в коридор.

Элоиза пришла к себе в отдел и попросила брата Франциска пригласить всех сотрудников к ней в кабинет. Они собрались мгновенно, всем было интересно, что происходит.

Элоиза кратко пересказала суть совещания и не стала при этом бороться с кислым выражением лица и скептическим тоном. Затем распорядилась подготовить все итоговые отчеты, которые могли бы заинтересовать проверяющих, сложить в отдельную папку (или в несколько папок), выделить в шкафу с документами полку и если кто-нибудь заявится-таки по их души, то к этой полке и послать. Также подготовить электронные версии документов. В рабочую сеть не пускать, о текущих проектах не говорить. Если возникнут вопросы — отправлять к ней, она ответит. И точка. Вот еще надумали — ходить и внепланово проверять!

Впрочем, она предполагала, что служба безопасности тоже не в восторге от происходящего и что там проверяющих могут ожидать разные милые сюрпризы. И, может быть, шалости.

Марни появился именно через сорок минут. Элоиза пригласила его пройти в кабинет, распорядилась о кофе с закусками и пирожными, после чего вернулась к себе и прикрыла дверь.

— Скажите же, вы узнали что-нибудь про… это? — она слышала, как он просил собирать информацию.

— Да, накопали довольно много информации, но пока ничего особенного. Впрочем, я склоняюсь к мысли, что данное высокопреосвященство — любитель половить рыбку в мутной воде. У него нет искусствоведческого образования, впрочем, никакого другого светского нет тоже. Вероятно, он будет полагаться на тех самых помощников, которых нам пока не показали. Покажут — разберёмся, что с ними делать. И я позвонил кое-кому наверх и спросил — что это, собственно. Что характерно, там были не в курсе. Заинтересовались.

У руководства службы безопасности кардинала д’Эпиналя были отличные отношения и полное взаимопонимание со всеми подразделениями службы безопасности Ватикана. Поэтому звонок был совсем не лишним.

К тому моменту как раз прислали поднос с кухни.

— Садитесь, монсеньор, наливайте кофе. Я сейчас гляну одним глазом в почту и присоединюсь, — Элоиза проверила почту, не обнаружила ничего, что бы требовало немедленного ответа, и тоже села к кофейному столику.

— Вы уже способны есть? — улыбнулся он.

— Да. Вполне, — она взяла тарталетку с салатом, затем вторую.

И кофе, много кофе. Сон, конечно, разогнали, после таких-то заявлений! Но нельзя сказать, что всё отлично, и что голова соображает быстро и хорошо.

— Тогда рассказывайте. О чем вы не стали говорить вчера? Ваш вопрос не утратил актуальности на фоне происходящих катаклизмов?

— Право, я даже не знаю, — она действительно не знала.

— Он касался чего-то ситуативного или системного?

— Определенно системного.

— Ух ты, интересно. Тогда так: лично для вас что изменилось за сегодняшнее утро?

— В общем-то, пока ничего.

— И это значит, что?

— Вероятно, вопрос не утратил актуальности.

— Отлично, сердце моё. Слушаю.

— Монсеньор, займите мои мозги.

— В смысле? — он даже чашку на стол поставил.

— Может быть, вы сейчас разгадываете какую-нибудь загадку? Не связанную с происходящим, у вас ведь такие бывают? Или вам нужно что-то выяснить, по работе или просто так? Я хочу… — она на мгновение зажмурилась и проморгалась, — потренировать свои способности.

Вот она это и сказала.

И кому, если не ему?

Он посмотрел на неё с интересом.

— А ваши способности можно тренировать?

— Да. Я серьёзно занималась, пока училась в школе, а потом… перестала. И вспомнила, только когда начала работать с вами. Сейчас же мне кажется, что нужно наверстывать упущенное время. И где-нибудь вокруг вас время от времени возникают возможности для такого рода дел. Кроме того, вам доводилось сталкиваться с этой стороной меня… и она не вызвала у вас отвращения. Поэтому мне показалось… что я могу о чем-то таком вас попросить. Вы, конечно, приглашаете меня поработать время от времени… и еще иногда стихийно что-то происходит… но мне кажется, что этого недостаточно.

— Неожиданно, — он взял её за руку. — Элоиза, у меня в ответ тоже возникает множество вопросов. То есть, они возникали уже не раз и не два за то время, что я вас знаю, но раз уж вы сами заговорили об этом…Что именно вы можете?

— Что я могу? Не так уж и много, по меркам нашей семьи. И практически всё это вы так или иначе видели.

— Ничего себе — «не так уж и много!» Для меня и это в голове с трудом укладывается, — однако, он продолжал держать её за руку.

— Я надеюсь, что попробуете уложить. Представьте, что к вам пришла устраиваться такая вот сотрудница.

— Ага, я представил, как читаю в резюме — «вижу призраков, умею общаться»! — его глаза так и заискрились весельем.

— Вероятно, нормальному человеку это и должно быть смешно, — она выдернула свою руку и опустила взгляд в чашку.

— Элоиза, если моё веселье неуместно, я мгновенно стану серьёзным, — он и впрямь смотрел на неё очень серьёзно… и вместе с этим тепло. — Вы давно уже убедили меня, что любые ваши слова заслуживают внимания и серьёзного отношения. Я не хотел вас обидеть, правда.

— Я понимаю, — кивнула она. — Я сама ещё не решила, как правильно относиться к этой части меня. В разные моменты моей жизни я, знаете ли, относилась очень по-разному.

— Нет, не знаю. Вообще не представляю, как это — родиться феей. Но если вы мне что-нибудь расскажете — буду знать, — он снова взял её ладонь в свои. — Я и вправду представил, что у меня на столе лежит такое распечатанное резюме — фея, уровень такой-то, подготовка такая-то, специализация, степень. И, по условиям задачи, я не ставлю эти сведения под сомнение, а принимаю, как данность. Ну как в игре смотришь на персонажа, если мне будет позволено привести такой пример.

Она подняла глаза и криво усмехнулась.

— Знаете, когда я сдавала выпускные экзамены в школе, одним из испытаний было — записать все, что я умею и могу, и в каком объеме. А потом на практике показать, как я это делаю. И высший балл мог получиться только в том случае, если выпускница очень адекватно представляет себе свои силы.

— Вы же его получили, свой высший балл?

— Не совсем, на самом деле. Девяносто два из ста возможных. Потому, что записала не всё из того, что потом сделала. Если бы оказалось наоборот — то есть, я заявила бы больше, чем смогла подтвердить — балл был бы намного меньше.

— А вы не указали потому, что не знали, или не были уверены?

— Не знала. А в финале экзамена случайно выдала реальное предсказание. Вроде того, как вам тогда, помните? Когда еще нашу сеть взломали, и вы искали, откуда что взялось.

— Ещё бы не помнить, вы тогда очень точно всё рассказали!

— Увы, эта функция у меня абсолютно хаотична. Поэтому рассчитывать на неё не стоит.

— Хорошо, Элоиза, я обещаю придумать, чем занять ваши мозги, как вы изволите говорить. Не могу сказать, что готов сообразить и предложить вам что-то вот уже сейчас, потому что, простите, спать нужно больше, но, может быть, завтра?

— Как сможете, монсеньор, — улыбнулась Элоиза.