Юрий Иванович - Путь Невменяемого Страница 4

Ведь если уж искать неизвестных существ, то не помешает при встрече с ними вовремя улыбнуться, сказать верные слова, или… грамотно применить оружие.

А для этого следовало хотя бы отобрать нужные книги для чтения в огромной библиотеке. Не говоря уже о том, что необходимые сведения могли быть поданы всего лишь несколькими абзацами в талмуде, совершенно не относящемся ни к истории, ни к географии, ни к политике. Ведь чтобы прочитать все книги более внимательно, по примерным подсчетам прежних владельцев дома, потребовалось бы нескольким десяткам людей работать в течение доброго десятка лет. Так что для того, чтобы снять хотя бы сливки, требовалось много удачи, желания и, понятное дело, покоя.

Вот потому прославленный герой, прибывший домой глухой ночью, постарался сделать это тихо и весьма нетрадиционным способом: его сразу в центр крыши опустили Спин и Караг, два лучших друга из боларов. И забулькали своим специфическим смехом:

– Гляди-ка, учуял, булыжник!

– И как он мог нас рассмотреть в полной темноте? Ведь полная облачность.

А паника во всем доме уже и в самом деле поднималась нешуточная. Зажигался свет, хлопали двери, в окна высовывались заспанные лица пусть и малочисленных, но бойких на язык и действия слуг. Причем в их выкриках и восклицаниях слышалось гораздо больше радостного волнения, чем обычного в таких случаях недовольства:

– Хозяин приехал!

– Где? Почему его не видно?

– И ворота закрыты!

– Значит, он уже в замке! Пошевеливайтесь!

Потому что со стороны центральных ворот, от арки, неслись громкие звуки древней чарующей мелодии «Зовущая скрипка». Подобной мелодией дом, напичканный магией по самую крышу, встречал своего хозяина из дальних поездок и провожал в дальний путь. При повседневных, бытовых выездах и возвращениях мелодия проигрывалась не вся, а только несколько первых тактов, реже целая музыкальная фраза. Да и довольно тихо это делалось.

Тогда как сейчас от звучания полного симфонического оркестра проснулись все. Наверняка и ближайшие соседи на улице расслышали, и это еще хорошо, что «Каменная Радуга» находилась в тупике, а напротив, в усадьбе недавно умершего графа Сатюлье, не оставившего наследников, никто не проживал.

– Мне кажется, громкость мелодии удесятерилась, – досадовал Кремон, с края крыши поглядывая вниз, на аллеи парка, где фонари зажигались один за другим. – Знал бы, что так всех переполошим, днем бы явился.

– Сам виноват, – сказал Спин, – что это за арка такая непослушная? Пригрози, что снесешь, сразу станет играть как надо и когда надо.

– Скажешь такое! – укорил соплеменника Караг. – Это же как ручное животное, оно бросается приветствовать хозяина и хочет порадовать, что в доме все в порядке, а хозяин в ответ ему сапогом в пасть: «Молчать!» Кому такое обращение понравится?

– Все равно желание хозяина пробраться в дом тихо надо уважать, – не сдавался Спин. – Так что ты со своими воротами все равно поговори на досуге.

– Знать бы еще, как поговорить, – вздохнул Кремон и ухватился за корни своих друзей. – Ладно, раз не получилось тихонько, давайте вон на ту террасу. Там и ранний завтрак сообразим, и последние новости узнаем. Да и спальня моя рядом.

Как это было ни странно, но слуги, а конкретнее говоря, главный дворецкий, подобный вариант прибытия хозяина замка предвидел и был к нему готов. Потому что выскочил на террасу в тот момент, когда ноги героя коснулись каменных декоративных плиток.

– Рад приветствовать, ваша светлость! В доме полный порядок. Разве что не успеем сразу подать горячее! – В последней фразе и прорвалась вся досада на такое позднее прибытие и невозможность выстроить всех служащих по данному поводу в парадных ливреях. – Желаете освежиться с дороги или сразу подавать ужин?

На последнем постоялом дворе друзья и поужинали солидно, и даже отдохнули, поэтому Невменяемый уставился на боларов, рассуждая:

– Ужин – это, наверное, слишком. А вот позавтракать…

Всеядные разумные растения, привыкшие в последнее время к царским разносолам, и тут не стали скромничать:

– Раз ужин готов, то не пропадать же ему!

– Заодно сразу и позавтракаем.

– Ну ладно… пусть сюда и подают, – махнул Кремон рукой и с блаженством уселся в мягкое роскошное кресло. – А что нового в стенах творится? Как господин Огюст? Что с моим Торнадо? Здесь ли маркиза Мальвика Баризо? И что накопилось из почты?

На все эти вопросы, пока сервировали и накрывали столы, дворецкий отвечал, чуть ли не сияя от собственной значимости и информированности.

Господин Огюст, прежний обладатель замка и носитель знаменитого среди Эль-Митоланов имени Невменяемый, прожил на свете гораздо более трехсот лет и уже давненько ушел на покой. Да и здоровье у него, несмотря на громадные магические силы, пошаливало. Больше всего его мучили боли в пояснице, не позволяя передвигаться куда и как угодно. Вот и в последние дни древний колдун почти не выходил из своей спальни, продолжая работать над мемуарами. Иногда он писал сам, иногда мемуары записывались под его диктовку. Но в данное время он спал, окруженный пологом непроникновения звуков, и громкая музыка со стороны ворот его не побеспокоила.

Именно к своему предшественнику, а по совместительству и очень-очень дальнему родственнику, Кремон и собирался заявиться с самого утра, желая получить дельные подсказки для исследования библиотеки. Уж кто-кто, а Огюст наверняка знает о собранных здесь книгах больше всех на свете.

Торнадо, любимый конь героя, где только не побывал вместе с хозяином. И когда тому приходилось дальше продвигаться только по воздуху, благородного и умного скакуна постепенно, в несколько этапов, всегда отправляли в «Каменную Радугу». Где он и ждал терпеливо своего лучшего друга из числа людей. Черного красавца только выгуливали, выпасали на полянке, чистили да следили за его здоровьем.

Торнадо проснулся вместе со всеми и несколько раз требовательно ржал, поняв, кто вернулся домой. Поэтому Кремон к нему решил наведаться чуть ли не сразу после легкого насыщения.

– Ко всему прочему, – многозначительно добавил управляющий, – Торнадо еще с вечера вел себя на диво беспокойно. Словно что-то чувствовал и предвидел. Все время нервничал, рвался к воротам и, задирая голову, посматривал на небо. Конюхам так и не удалось его должным образом успокоить. Пришлось просить о помощи госпожу маркизу, и только она, побыв со скакуном около часа, смогла его уговорить вести себя смирно.

И дальше плавно перешел к рассказу о Мальвике Баризо.

Причем повествование о маркизе велось весьма и весьма осторожно, с явным желанием предвидеть реакцию владельца замка на то или иное слово. Да оно и понятно было: никто в доме до сих пор не мог понять ту роль, которую играла здесь Мальвика. Перед своими последними отъездами Невменяемый никогда дополнительных указаний на ее счет не давал. Но еще раньше распорядился: «Пусть тут хозяйничает и наводит порядок!» При этом ни словом не обозначив статус девушки. Не то сестра или дальняя родственница, не то особо доверенное лицо, не то персона интимной окраски. Ну а сама юная маркиза и не пыталась добиться для себя определенного статуса. Просто перевернула в свое время в замке все вверх дном. Сменила шторы, некоторые гобелены и особенно мрачные картины на легкие и светлые. Добавила ткани ярких расцветок в обивку мебели, разместила живые цветы, где только пожелала, и набрала самых лучших поваров.