Колесо Фортуны (СИ) - Лука Каримова Страница 4

жениться во второй раз, но Урсус выбрал гордое одиночество. Его сердце закрылось со смертью Дарлинги[7], а мужское семя утратило жизнь. Со слов Арканума, это произошло по воле Фортуны. Раз любовь умерла, то она больше никому не даст своих ростков, и земли с титулом унаследует его внук. Но, словно в насмешку над Урсусом, все его дочери рожали девчонок, и ни одна не принесла супругу даже самого слабенького мальчика. Втайне Урсус возлагал большие надежды на Амальтею. С ее умом земли будут в надежных руках, и она-то наверняка родит крепкого мальчишку.

Отвлекшись на воспоминания, лорд не сразу заметил, как столы сдвинули ближе к стенам, увеличив место в центре зала.

— Господин маг, поведайте нашим рыцарям правила игры и расскажите о дарах, которые они получат в конце, — попросила девушка.

Маг прочистил горло:

— Победителями могут стать лишь десятеро из вас, чьи кинжалы попадут в живую мишень. По одному кинжалу на каждого! Фортуна укажет на самых опытных и зорких, они и выиграют предсказание будущего. Стоит воину попасть в цель, и в его руках окажется свиток. Однако помните, написанное может измениться в любой час, и предсказание окажется пустым.

— Но где же живая мишень?

— Сейчас в зал выпустят хорошенького кабанчика?

— Или зайца? Маловата дичь на нас всех!

Амальтея вновь хлопнула в ладони и закружилась.

— Вот ваша мишень! — перст мага указал на улыбающуюся девушку.

— Немыслимо!

— Это шутка⁈

— Побойтесь Фортуну!

Маг качнул головой и встретился взглядом с Урсусом.

— Те, кто испугался скрестить кинжалы с Фортуной, пусть отойдут к стене и не мешают бравым вассалам испытать себя, — Стефан уже приготовил метательный нож, отполированный, с удобной рукоятью. «Давно же я его не использовал…». На охоте слуги подавали ему другие ножи и кинжалы, этот же подарила Дарлинга. Легкий, удобный, не знающий промаха.

— Но ведь миледи погибнет!

— Истечет кровью!

— А как же ее лицо⁈

Маг усмехнулся в седые усы и стукнул посохом о каменный пол:

— Ах, старость… проклятая забывчивость. Господа, все, что ниже шеи моей молодой госпожи, принадлежит острию ваших кинжалов. Моя магия защитит ее, будьте же смелее, или вы мне не доверяете? — он прищурился.

— Милорд? — взгляды устремились на Урсуса.

Их сюзерен улыбнулся и, подбросив свой нож, ловко его поймал, дав сигнал к действию.

Гости прижались к стенам, и в зале стало еще свободнее.

— Бросайте кинжалы с тех мест, где каждый из вас стоит, — добавил Урсус, заметив, что некоторые вассалы сделали шаг вперед. — Усложним задачу, Арканум?

Маг прижал ладонь к груди:

— Прекрасная идея, милорд, иначе некоторые хитрецы заполучат предсказание отнюдь не ловкостью.

Кто-то тяжело вздохнул или разочаровано скрипнул зубами, другие собирались победить честно, без уловок.

Один лишь жених остался бесстрастен и не сдвинулся с места, сидя подле Урсуса и потягивая вино. Кинжал Виолента лежал рядом со столовым серебром в ожидании броска. Другой бы на его месте волновался о молодой невесте, но не Кнайт. К привлекательной девушке он не испытывал никаких теплых чувств… только напоказ. Если бы не послание от короля, то, вероятнее всего, ему пришлось бы собственными усилиями добиваться руки Амальтеи. Земли Урсуса манили рыцаря плодородием и стратегически важным расположением. Если враг нагрянет с моря, Урсус первым об этом узнает, и все лавры достанутся ему. А о будущем Виолент позаботится, даже если Амальтея, как и ее никчемные сестры, родит девку.

«Хочешь позабавиться, малышка Амальтея, я жду…» — с едва заметной усмешкой подумал Виолент.

— Начнем! — маг воздел руку к потолку.

За окнами прогрохотал гром, сверкнули вспышки молнии, и зал погрузился во мрак. Дамы вскрикнули от испуга, мужчины побледнели. В камине ярко вспыхнуло пламя, взвилось по трубе, вырвавшись голубоватым облачком к затянувшим закатное небо тучам.

Гости услышали треск поленьев и завывание ветра. Стук барабанов стал нарастать, зазвенели бубны и заиграли флейты. На леди Амальтею упал луч света, словно потолок прорезало солнце. Золотистые песчинки витали в воздухе, ложась на ее осеребрившиеся гладко причесанные волосы до пояса.

— Полагаю, добычу всем видно, не промахнитесь, но помните — цельтесь в туловище, — подсказал маг.

Рыцари решили, что над ними насмехаются, раз девушка как на ладони, и не составит труда в нее попасть. По рядам прокатился довольный гул предвкушающих легкую победу мужчин. В Фейте всем хотелось знать будущее так же сильно, как и разбогатеть.

Первый кинжал полетел Амальтее в живот и уткнулся в спинку деревянного стула. Девушка незаметно сделала шаг назад, подняла руки и под мелодию зазвучавших инструментов приготовилась танцевать. Второй кинжал ударился в шаге от ее ноги, третий — в сантиметре от руки. Осмелевшие рыцари отринули страх, и началось! Изрядно выпитое вино пробудило охотничий азарт. У каждого из попавших в Амальтею на столах появились обвязанные серебристой нитью свитки, но ни один рыцарь не посмел их развернуть, желая уединиться и только тогда узнать таинство будущего.

Амальтея улыбалась и продолжала танцевать с такой легкостью, словно у нее выросли крылья, а торчащие из тела ножи ничуть не мешали. Она порхала с места на место, а кинжалы скользили мимо, лишь оставляя на платье разрезы.

— Распорядитесь, чтобы для моей дочери принесли широкий плащ, боюсь, как бы к концу танца она не осталась нагишом, — приказал Урсус, и служанка поторопилась выполнить поручение.

Мелодия ускорилась, и Амальтея задвигалась быстрее. Следующий кинжал она поймала плечом, и ее улыбка сделалась шире, но ни крови, ни страшных ран гости не увидели. На полу даже не осталось багровых следов.

Те, кто уже использовал попытку, восклицали от удивления, с жадностью глотали вино и неотрывно смотрели, как очередные кинжалы вонзались в женскую поясницу и бедро. Амальтея их не чувствовала, танцуя и улыбаясь, плавно уворачиваясь. Когда кинжалы иссякли, и их большая часть усеяла пол, отбрасывая отблески, из-за стола поднялся Виолент. Девушка улыбнулась, в ее глазах он увидел призыв: «Ну же, будущий муж, бросай. Не испугаешься?». И рыцарь кинул, попав невесте точно в сердце. Амальтея дрогнула, но продолжила танцевать.

— Отец! Ваш бросок последний! — немного задыхаясь, воскликнула она, по ее лбу стекал пот, а от платья остались лохмотья, обнажавшие руки и ноги.

— Десятый кинжал, милорд! — подбодрил маг, утирая выступившие на глазах слезы.

Мало кто заметил, в какой момент сюзерен вскинул руку. Тонкий, словно осколок стекла, нож незаметно пролетел в воздухе и врезался в девичью грудь аккурат рядом с кинжалом Виолента.

Музыка стала утихать. С улыбкой Амальтея сделала последний шаг и упала на пол. Гости решили, что девушка устала, и к ней бросились служанки. Но стоило одной из них прикоснуться к рукояти кинжала, как по остальному оружию прокатилась незримая