Маргит Сандему - Сад смерти Страница 4

Когда они приблизились к стойбищу, оказавшемуся намного больше, чем он ожидал, он увидел взрослых и детей, толпу, бегущую на берег, чтобы встретить незнакомую лодку. Там же была и шхуна, на которой ему предстояло возвращаться. Даниэль немного побаивался. Он не хотел участвовать в охоте и надеялся, что они не будут охотиться на обратном пути.

Вендель не предполагал, что Даниэлю удастся добраться до Нора так быстро. И поэтому Даниэль не знал, что ему делать с Широй. Должен ли он увезти ее домой, в Швецию? Вендель, конечно, очень бы хотел этого, но можно ли было с корнем вырывать самоедскую девушку из родной почвы и пересадить ее в сконскую деревню? Ведь Синсив этого абсолютно не хотела.

И никто из них двоих не был чистым юраком, они смешались с таран-гайцами. Хотя Даниэль подозревал, что разница между двумя народностями была невелика.

И все же Шира была наполовину шведка…

Это следовало принять в расчет. Он почти забыл об этом.

Если быть совсем точным, то ее отец, Вендель, тоже не был шведом на сто процентов. В его жилах текла и норвежская, и датская кровь, и английская, благодаря Джессике Кросс, и немецкая, благодаря Александру Паладину, и самое главное: он был из Людей Льда! В той же степени, что и Синсив.

Да, увидеть Ширу будет очень любопытно.

Что же ее бабушка со стороны матери, шаманка из Таран-гая, сказала Венделю?

«Твой ребенок возьмет лучшее от двух ветвей Людей Льда: наше колдовское искусство, ваше искусство врачевания и добрый, открытый нрав».

Только бы это оказалось правдой! Но Даниэля мучили дурные предчувствия.

Не успела лодка пристать к берегу, как юраки уже начали болтать с женщинами и мужчинами, стоявшими на берегу. Он несколько раз смог разобрать имя «Вендель».

Дети, чумазые и на редкость очаровательные, смотрели на него глазами-бусинками. Взрослые кричали в ответ, они были полны нетерпения, они вбегали в воду, чтобы помочь вытянуть лодку на берег.

Даниэль быстро оглядел толпу. Могла ли Шира быть здесь? Тут было несколько молодых девушек, широколицых и невысокого роста, светившихся от любопытства; что же это за новый человек? У Даниэля по спине поползли мурашки: он вспомнил историю Венделя о пяти маленьких эротичных созданиях. Даниэль не намеревался повторять его подвиги подобного рода.

Он был более серьезный молодой человек.

Нет, он не думал, что Шира была здесь. Но никогда не можешь знать наверняка.

Горящие желанием помочь ненцы втащили его на берег. Они говорили, перебивая друг друга, и он не мог разобрать ни слова. За троими, прибывшими с моря, следовала большая толпа.

Дети бежали вперед и выкрикивали новость. Изо всех чумов высовывались женщины и старики.

Всех троих тащили в совершенно определенном направлении. К особому чуму.

Из чума этого вышел человек, окруженный плотным кольцом детей. Он стоял и смотрел на приближающуюся группу. Это был пожилой мужчина с седыми волосами, прямой осанкой и умными глазами, настолько узкими, что они едва были видны.

Даниэль остановился перед ним. На секунду наступила абсолютная тишина.

Наконец Даниэль рискнул предположить:

— Ировар?

Старик кивнул. Даниэль улыбнулся ему:

— Я Даниэль, родственник Венделя Грипа, — произнес он по-юракски — так хорошо, как только мог. — Я привез от него привет.

Лицо Ировара просветлело, и он протянул вперед обе руки.

— Входи, — сказал он.

И отправил прочь всех любопытных. Они занялись двумя спутниками Даниэля. Чум был чистый и красивый, чувствовалась женская рука. Они сели, и старик сказал:

— Так Вендель жив?

— Да. Он снова дома, в своей стране. Но дорога домой заняла у него шесть лет, по дороге он лишился обеих ног.

Ировар на секунду опустил глаза. Потом сказал:

— Мои сын и дочь очень плохо обошлись с ним. Он был хороший человек. Слишком добрый для Синсив.

Даниэль осторожно заметил:

— В своих мыслях Вендель все время возвращался к ребенку, которого ждала Синсив. Он очень много думал об этом, волновался, все эти годы он не знал покоя. Поэтому я и приехал. Но я приехал не прямо оттуда, мне удалось сбежать с одной из тех бесчисленных войн, которые не дают миру спокойно существовать. Так что Вендель о моей поездке сюда не знал. Иначе бы он отправил со мной подарки для девочки. Много подарков и денег.

— Я знаю, он бы сделал это, — сказал Ировар. — Но с Широй все в порядке. И она будет рада познакомиться с тобой. Она много спрашивала о своем отце.

— Я слышал, она сирота?

— Она живет здесь, со мной. Но сейчас она вместе с остальными девушками собирает хворост. Скоро должна вернуться.

— Может, мне пойти и поискать ее?

— Давай. Но потом возвращайся сюда. Окажи честь моему дому и живи здесь, пока ты у нас, я надеюсь, что ты пробудешь у нас долго.

— Спасибо! Я должен оставаться здесь до того момента, когда шхуна отправится назад. Потому что у меня есть тут еще одно дело. Поговорим о нем позже. Как выглядит Шира?

— Ты ее сразу узнаешь.

Должно быть, она блондинка, думал Даниэль, выходя из чума. Небольшая разница в оттенках дневного света подсказал ему, что уже вечер. Посредине стойбища горел большой костер, и он направился к нему.

Там было сейчас гораздо больше молодежи, очевидно, они вернулись домой с хворостом. Внезапно он вздрогнул: ему показалось, что он увидел Ширу. Это была стройная и высокая девушка с длинными черными косами и глазами, как темные цветы. Глаза эти встретили его взгляд с явным любопытством. Но как раз тогда, когда Даниэль хотел заговорить с ней, кто-то обратился к девушке, назвав незнакомое имя, и она сразу же откликнулась. Значит, не Шира.

У костра было много молодежи. Крича и смеясь, они соревновались в том, кто отважится подойти к костру поближе. Даниэль улыбнулся им, и они охотно расступились, давая ему место, разглядывая его с очевидным интересом и хихикая. Но Даниэль не сердился. Из того, что рассказывал Вендель, он знал, что хихиканье было беззлобным.

Внезапно он подался вперед и уставился в костер. Ему показалось, что… по другую сторону кто-то стоит. Но тут она исчезла. Да, а вот она появилась снова! Даниэль почти не дышал. Он увидел фигуру, которая словно бы сливалась с огнем, с небом за спиной, которая то появлялась, то исчезала в такт с танцем языков пламени. Она одиноко и абсолютно неподвижно стояла по другую сторону костра, пугающе близко к нему, и задумчиво смотрела на темно-красные отблески пламени на земле. Даниэль не мог понять, как можно было стоять так близко от огня и не обжечься. И вот она подняла глаза и встретилась с ним взглядом. У нее были большие серьезные глаза того же цвета, что и море. Огонь вспыхнул снова, она исчезла, чтобы в следующий миг появиться на фоне вечернего неба с глазами, вновь опущенными на землю, где сверкали и горели березовые поленья. Хрупкое, эфирное создание с мечтательными раскосыми глазами и прелестью эльфа, удивительной, нереальной.