Елизавета Шумская - Чародеи на практике Страница 4

Только от чего же хмурится Златко Бэррин, вспоминая славное начало истории его рода? И почему синие крылья – дар Короля – стали так редко появляться у рожденных в семье Бэрринов? И о каких разрушенных идеалах говорил давно почивший маг Адриан Бэррин?

– Я даже не знаю, имею ли право просить вас молчать о том, что вы сейчас услышите, – сдался наконец Златко. – Понимаю, что должны знать, а вот молчать… Я всегда верил, что истина, какой бы горькой она ни была, должна быть известна. В моей семье всегда говорили: чтобы не раскрыли твои секреты, надо жить так, чтобы тебе нечего было стыдиться. Какая, однако, ирония… ведь сейчас я попрошу вас молчать о том, с чего и начался весь мой род. Никогда не думал, что вынужден буду стыдиться именно того времени, когда мои родичи стояли рядом с Королем Всех Людей.

– Хватит уже нагнетать страсти, – передернул плечами Грым. – Что бы там ни было, это происходило давно. Чего сейчас мучиться-то?

– Вот именно, Златко, – поддержала приятеля Ива. – Мне кажется, стыдиться надо того, что сам натворил. А ты же никоим образом не причастен к тому, что случилось столько веков назад.

– Если бы, – горько хохотнул Синекрылый. – Мне кажется, я весь измазался в том, что было.

– Ой, Златко, прекрати, – поморщился Калли, – ты сам себя послушай. Противно, чес-слово. Долго ты еще будешь себя жалеть? Понятное дело, что что-то из прошлого твоего рода тебе не нравится, но хватит уже нюни распускать. Родов, в которых нет скелетов по шкафам, не существует в природе. Переживешь как-нибудь. В конце концов, ты – Бэррин, дворянин, маг и мужчина и должен удары судьбы, даже такие, встречать достойно.

– И вовсе я не распускаю нюни, – только и смог на такую отповедь пробормотать Златко.

– Конечно нет! Ты патетически страдаешь, – фыркнул эльф. – Это одно и то же.

– Ну ты и… – Синекрылый аж задохнулся от возмущения.

– Вот за что люблю Калли, – выдала в образовавшейся паузе, пока Бэррин подыскивал достойное наглости эльфа ругательство, Дэй, – так это за его манеру сказать именно ту гадость, что будет всего больнее.

– Еще не начинал, – отпарировал Светлый. – Ну что, Златко, ты готов, как подобает мужчине, достойно поведать все друзьям или продолжаешь перебирать в уме способы меня придушить?

– Надо бы, – буркнул тот. Но потом откинул с лица челку и начал рассказ уже нормальным тоном: – Ладно, ваша взяла… Помните, в своем дневнике Адриан задается вопросом, что же за задание дал Король моему предку?

Все вразнобой закивали.

– Он еще удивлялся, что же заставило Родрика в такую тяжелую пору, как противостояние с шаманом Эзгио, покинуть Короля, уехать невесть куда, – припомнил кто-то.

– Правильно, – согласился Златко, постепенно превращаясь в того, каким его привыкли видеть друзья в домике девушек в Университете. – А помните, в чем была суть конфликта? – Синекрылый не умел обходиться без полуриторических вопросов и эффектных пауз. – Этот Эзгио, – начал он отвечать сам себе, – стоял во главе очень могучего и сильного племени весьма необычных существ…

– У них шкура была крепче доспеха, – отозвался Грым. История никогда не была его коньком, но некоторые вещи он хорошо знал. – Это их мы видели в том ледяном замке. Помните?

Еще бы не помнить. Ива аж плечами передернула, будто наяву почувствовав острую кромку лезвия, что один из них приставил к ее горлу. Память остальных же услужливо нарисовала страшную картину. Похожие на скальных троллей, только раза в два крупнее, гладкие, словно каменные тела, состоящие из сплошных мышц, абсолютно одинаковые, лишенные эмоций лица, почти круглые головы с прижатыми к ним длинными ушами. Быстрые и бесшумные, они казались непробиваемыми боевыми машинами. Когда в их лапы попала Ива, ребята думали, что вот в этот раз уж точно не выкарабкаться без потерь. Ведь, как справиться с этими существами, тогда не представлял никто.

– Ну не их совсем уж, а, скажем так, образы их, – не смог не поправить Синекрылый.

– Ну да, ну да, – совсем непочтительно покивал Грым.

– Как же их звали? – потерла каменную макушку Дэй. – Мы же находили потом это гоблинское название.

– Лефы, – подсказал Калли.

– Точно! – щелкнула пальцами гаргулья.

– Мы помним из истории, – не обратил внимания на этот маленький диалог привычный к подобному Бэррин, – Король подгребал под себя всех, кого мог, ведь никто не знал, когда начнется новое нашествие. А эти существа были бы хорошим дополнением к людской армии. Но самое главное – их земли располагались на стратегически важных перевалах. В случае чего долины за ними могли стать последними, поистине несокрушимыми бастионами. В этих местах люди могли бы прятать самое ценное или во время войн отправлять туда самых беззащитных. Так что Королю нужны были лефы. Но во главе их стоял этот проклятый шаман Эзгио. А ведь он даже не был из лефов! Это ж надо! И имел над ними просто всеобъемлющую власть! И ни в какую не шел на уступки.

– Там какая-то история была с их религией, – припомнила Ива, поглаживая лежащего у нее на коленях шуша. Последнее время зверек все больше времени проводил с младшими братьями Бэрринами, очаровательными золотоволосыми близнецами совсем малых лет, но иногда даже он уставал от их безграничной энергии. Вот и сейчас Щапа явно вознамерился внепланово соснуть у нее на руках.

– Да, – чуть ли не умилился Златко. Его почему-то всегда восхищало, когда Ива проявляла знание истории. Может, он просто относился к ней как к любимой младшей сестренке, проделки которой каждый раз кажутся верхом гениальности. – Именно с религией. Собственно, она и стала камнем преткновения. С самого начала своего возвышения Король поклялся, что никогда и никого не будет принуждать верить в других богов. И того же требовал от своих подданных. Сам можешь верить в кого угодно, но веру другого не трогай. Это было необходимо, ведь человечество уже тогда верило в сотни духов, божков и богов, причем у всех они были разные. А Эзгио требовал за свое присоединение к Королю, чтобы все люди, что были под его рукой, приняли веру, которую проповедовал шаман. Ему это, конечно, было очень выгодно, поскольку он как один из самых авторитетных жрецов этой религии сразу встал бы чуть ли не вровень с Королем. Но на деле такое было просто невозможно. Даже если бы Король не давал свое обещание. Просто… так религии не прививаются. Да и это грозило бы такими проблемами даже Его Величеству, что, право, оно того не стоило. Златко немного помолчал.

– Где-то здесь и начинается наша история. Переговоры с шаманом шли долго и без каких-либо видимых результатов. Можно даже сказать, что этот вопрос стал принципиальным. Ведь Король никогда не проигрывал – ни в войне, ни в переговорах. А тут… прямо камень посреди дороги! Надо отметить, что символом этой религии был какой-то необычный ребенок. Рожденный в определенные даты, с какой-то особой внешностью, что-то там еще, но по сути – ребенок, которому вроде как суждено было изменить мир и принести в него божественную благодать, ну и так далее… Что там обычно жрецы в таких случаях говорят…