Александр Конторович - Лорд в серой шинели Страница 4

Или я совсем баран, или это прямая подсказка к действию.

Толпа опускается на колени, только мой конвой по-прежнему в седлах.

Благословив заодно и толпу, поп отходит в сторону, но не слишком далеко. Правильно, будет хоть у кого спросить, ежели что...

– Пусть подойдет ко мне городской голова!

Правильно, а с кого ж еще начинать? Этот хоть не трус, что само по себе неплохо.

Скрипят ступени, и Брот поднимается ко мне. Снимает шляпу и держит ее в руках.

– Милорд...

– Что ты можешь мне сказать, Вилеас?

– Э-э-э... ваша милость... о чем?

А действительно, о чем? Что я хочу от него узнать? Неизвестно. Так, пойдем от противного – что мне от него нужно? Ну, тут уже проще...

– Я не спрашиваю, сколько ты успел украсть у прежнего графа...

Так! Попадание, голова аж пошатнулся. Что, городские власти везде одинаковые? Я думал, что хоть в Средневековье так не воровали... идеалист...

– ...и не собираюсь за это карать. В таком случае мне пришлось бы повесить всю городскую власть...

Ох, как меня поддержали бы прежние сослуживцы! Да и тут, думаю, что праздник для населения был бы немаленький.

– ... но это в прошлом, Брот. Отвечай, клянешься ли ты служить честно м н е?!

– Милорд! Да я...

– Не торопись... можешь подумать. Только не слишком долго. Я обещал забыть прошлое, но хорошо помню настоящее. И знаю гораздо больше, чем это тебе кажется на первый взгляд.

Ага, знакомое зырканье. Точно, как домушник на допросе. Мол, мели Емеля – твоя неделя! Ничего-то ты и не знаешь. Ну-ну... только вот тут у меня нехилый аргумент имеется... и это не РП-73.

Шорох ножен, и на перила лег Рунный клинок.

– Тебе придется поклясться на этом... положить на него руку и произнести клятву. Ты знаешь, что будет с тобой, если ты солжешь.

Интересно, а в натуре такая процедура была? Лексли стоит неподалеку, он явно все слышит, но не вмешивается. Блеф полный, но что я знаю про эти клинки? И что знают о них все остальные? Хватит ли кондрашка солгавшего?

Голова оглядывается на толпу. Облизывает пересохшие губы. Ему страшно. Да и я сам, на его-то месте, пять раз подумал бы.

– Да, милорд! – поднимает голову Брот. – Я дам такую клятву!

Присягать отказались четверо. Я даже удивился, что так мало. Всего чиновников было девять человек, так что городское управление сократилось чуть не вдвое. Так, хорошо, начинаем экономию бюджета! Впрочем, тут меня посетило разочарование – экономить оказалось нечего, никакой зарплаты им не полагалось. Вообще. Здесь вовсю царил принцип откупщиков. Обеспечиваешь установленное поступление бабла в казну лорда – излишки можно присвоить вполне официально. Ну уж дудки! Я вам этот балаган поломаю! Поставив себе зарубку в памяти на предмет усовершенствования налоговой системы, я, засучив рукава, взялся за остальное...

От голодной смерти меня спас Лексли. Войдя в канцелярию, он бесцеремонно выпроводил порядком подуставших чиновников и закрыл за ними дверь.

– Ты чего? – вскинулся я. – Только врубаться начал. А ты всю малину мне пообломал!

Кот удивленно оглядывается по сторонам.

– Малину? Где ты ее тут отыскал?

– А-а! Забей!

– Чего? И куда?

Постепенно остываю и поясняю ему свои слова. Лексли фыркает:

– Ты в курсе, что на улице уже темно?

– Разве?

– Да, представь себе! И в замок сегодня мы не успеваем. Я уже послал посыльного, чтобы он предупредил Мирну.

Ох я и лопух! О главном-то и позабыл!

– Ладно, – смягчается Кот. – Уже и чиновники еле на ногах стоят – загонял ты их. Пусть убираются, да и нам спать пора.

– Здесь, что ли?

– Ну, вообще-то у лорда в каждом городе есть свой дом...

– Здесь тоже?

– Естественно! И весьма неплохой...

Дом действительно тут был. Впрочем, назвать его домом язык не поворачивался. Скорее – домище! Роту солдат в нем можно было бы разместить без затруднений. И оказался он вполне себе обитаемым. На пороге нас встретил благообразный дедок – управитель дома. Поминутно кланяясь, он провел меня к приготовленной спальне. Да уж... глядя на такие хоромы, можно заработать комплекс неполноценности! Одна кровать – так едва ли не больше всей моей квартиры!

Вот ее-то я сейчас и оприходую... Ничего не хочу: ни есть, ни пить – спать охота!

Шорох слева! А управитель с Лексли уже ушли...

Кувырок (куда только сон девался?), поворот... рукоятка клинка скользнула в ладонь – кто тут?!

Девчонка...

Вернее – девушка. Лет восемнадцати.

Стоит у кровати, вся бледная, прижалась к стене. Ну, еще бы! Видок у меня сейчас не самый гостеприимный.

Так... это еще кто такая?

– Ты кто?

– Она...

– Кто?!

– Это мое имя... Господин управитель прислал меня к вам...

– Это зачем еще?

– Чтобы я согревала вам постель...

Щас у меня кто-то огребет! Это хорошо еще, ежели до Мирны данную новость не донесут. А ведь могут... тут глаз и ушей хватает.

Вылетаю разъяренным кабаном в коридор.

Дежурный Кот выскакивает из-за угла. Оружие уже наготове – расслышал топот моих сапог.

– Где Лексли? – спрашиваю я у него.

Он кивает и мгновенно исчезает за поворотом.

Уже не так быстро возвращаюсь в комнату. Клинок в ножнах, сна – ни в одном глазу.

Стукает дверь, и появляется Лексли.

– Что у тебя стряслось?

– Вот! Полюбуйся! – тычу рукою в сторону девицы.

Он внимательно ее разглядывает.

– Хорошенькая! – делает заключение Кот. – Или тебе она не подходит?

Минуты две пытаюсь собраться с мыслями.

– Э-э-э... но ее прислали, чтобы она...

– Согревала твою постель. И что? Таков обычай.

– И как я должен буду объяснить все это Мирне?

Вот тут уже удивляется Лексли:

– Зачем?

– Ну... что я ей скажу?

– Так и скажи, – пожимает он плечами. – Что ж тут необычного?

– Но я не собираюсь ей изменять!

– Ну и на здоровье! Тебя никто не заставляет.

– Но... а с этой что делать?

– Положи в кровать, и пусть себе спит. Если тебе от нее ничего не нужно.

– Не нужно! А отправить ее отсюда я могу?

– Можешь. Ты – лорд, и это твое право.

– Вот и пускай топает домой!

– Это уж вряд ли. Туда она точно не попадет.

– Почему?

– Повесится. Или утопится. Или еще чего-нибудь сотворит.

– Чего это ради?

– Ты ее отверг. Это позор на всю жизнь. Для этого выбирают лучшую девушку – так что это еще и позор для города.

Вот это нравы...

– А если она... того... помрет. Что будет после?

– С кем?

– Ну...

– Некоторые девушки совершали самоубийство после ночи с королем. Мол, второго такого мужчины в их жизни уже не будет. Их никто не осуждал. Так что для города этот вариант тоже подходит. Ей... могут помочь...

– А церковь? Что она говорит в подобных случаях?

– Молчит. Этому обычаю уже столько лет... даже они не рискуют его опротестовывать или порицать.