Степан Вартанов - Маятник Страница 4

Нет ничего лучше, чем вот так вот ехать на поезде сквозь ночь. Во-первых, впереди месяц у моря. Это объясняет удовольствие от поездки, но не объясняет того, что ночью ехать лучше. А ночью — лучше! И дело здесь в том, что ночью ничего толком не видно, и на землю за окном вагона опускается Тайна.

Вот за окном темень. Ни огонька. То ли справа и слева стоит густой лес, то ли скучный бетонный забор с нечитаемыми граффити… а то ли бескрайняя степь, и на ней действительно нет ни души. Вряд ли, конечно, в двух-то шагах от Москвы, но представить ведь можно? Можно.

Вон ярко освещенный сельский дом. Один. Не видно ни земли, ни неба, не говоря уже о ведущей к нему дороге — только островок света в ночи. Волшебный дом? Волшебный.

Вот поезд проносится через полустанок. Ни души. Пустые скамейки, заборчик, янтарный свет фонарей — и снова темнота. Вон недостроенный мост. Или достроенный, просто так освещен, наполовину. Днем это, конечно, будет просто мост, на пыльной дороге, ведущей из пункта А в пункт Б. Но это днем. А ночью это может быть что угодно. Например, мост из крапивинской голубятни… А мы, значит, просто проехали мимо…

Соседи по купе достали гитару, сначала Ромка было испугался, что будут петь блатную попсу и испортят все настроение от ночи, но песни у них оказались правильные, под стать дороге.

Съезди, разыщи в природеСтранный этот Ост, обратный Весту.Выпей золотого неба, голубого дыма пригуби![1]

«Надо будет подумать над тем, что они рассказали, — думал Ромка сквозь подступающую дрему. — Совсем другой способ смотреть на вещи. Интересный. Стать Игроком. С большой буквы. Но это потом… потом…»

А потом ему приснилось, что зловредный Петька добрался-таки до него с подушкой и от души врезал по спине, да так, что Ромка свалился с полки…

Пол был каменным. Это первое, что он осознал. Пол был из камня, теплого коричнево-желтого цвета, с прожилками и завитушками. Что-то вроде яшмы, хотя в камнях Ромка особо не разбирался.

И еще было светло. То есть в поезде свет был выключен, потому что была ночь, а тут наоборот, и он, Ромка, стоял на четвереньках на полу из коричневого камня. Отполированного. В этот момент способность мыслить, наконец, к нему вернулась, и он вскочил на ноги.

Дворец. Он находился во дворце. В футболке и джинсах, как лежал на полке. И босиком.

Огромный зал, с высоким потолком и тонкими колоннами, все из камня и все выдержано в коричневых тонах, от светлого, почти белого, до темного, почти черного. Все очень красиво. Ромка бывал в Эрмитаже, в Кремле, смотрел всякие фильмы, но такой утонченно-роскошной красоты не видел нигде. Колонны упирались в потолок, но освещение было устроено таким образом, что казалось, будто они тают в вышине, а потолок парит сам по себе. Этот же свет заставлял дальние концы зала как бы теряться в туманной дымке, словно стен и не было вовсе, словно все это — под открытым небом… открытым небом теплого коричневого цвета… а стены и потолок как бы становились этой дымкой, придавая ей форму. На стенах, которых как бы не было, размещались через равные интервалы фальшивые колонны, наполовину утопленные в стене, но не белые и прямые, как у греков, а резные каменные, вьющиеся, как, например, в Камбодже, — Ромка видел в Интернете фотки тамошних храмов. Впрочем, эти колонны были, на Ромкин вкус, красивее и уж точно новее камбоджийских. А между колоннами на стене висели картины, сделанные из подогнанных друг к другу кусочков камня, как в метро, вот только кусочки неведомый художник подогнал куда лучше. Изображались на картинах пейзажи, никаких там древних королей и еще более древних колхозниц, и свет играл на этих пейзажах, создавая иллюзию, что именно туда и продолжается зал. Просто сказка какая-то.

Зал был пуст, ни мебели, ни драпировок, ничего вообще, а всю его левую, если смотреть от Ромки, стену занимало окно. За окном проплывали облака. Замок в горах?

Ромка пошел к окну, чувствуя, как с каждым шагом нарастает ощущение неправильности. Затем он понял, в чем тут дело, и остановился.

Окно. Пятнадцать метров в высоту и добрых сто метров в длину, причем не плоское, а плавно изгибающееся огромной буквой «S». Сделанное из цельного куска стекла, ни стыков, ни швов. Не бывает таких окон.

Громко хлопнула дверь. Ромка обернулся. Через весь зал к нему бежал мальчишка примерно его возраста. Светлые волосы (как у Ромки), среднего роста (как Ромка), собственно, поставь их рядом, можно подумать, что они братья. Вот только одет был мальчишка… странно.

Когда говорят «дворец» и «одет странно», сразу представляются пышные манжеты и кружевные панталоны. Ничего подобного тут не было. Одет был мальчишка в коричневые свободные штаны, рубашку — желтую рубашку, насыщенного, темно-желтого, «медового» цвета и, похоже, шелковую. Это хорошо подходило к штанам, да и к кожаным сапожкам, в которые эти штаны были заправлены, но вот только где вы видели, чтобы так одевались?

Венчал картину широкий пояс из темно-коричневой ткани, завязанный в несколько оборотов, и с узлом сбоку. В узел так и напрашивался ятаган, но нет, ятагана у мальчишки не было. Этакий турецкий стиль… Но не совсем, штанины и рукава были уже, чем у киношных турок, и вообще…

— Получилось! — воскликнул мальчишка, останавливаясь в двух шагах от Ромки. — У меня получилось!

Что бы там у него ни получилось, он был в восторге от своего достижения, прямо светился от радости.

— Ты кто? — осторожно осведомился Ромка. И осекся.

— Заметил, да? — усмехнулся мальчишка. — Я сделал так, что ты выучил тайри!

— Выучил что?

— Тайри. Язык, на котором мы с тобой сейчас разговариваем, называется тайри. Здорово, да?

— Да. — А что тут можно было сказать? — Здорово. Но все-таки где я? — Тайри звучал напевно и переливчато, похоже, гласных и звонких звуков в нем было больше, чем в русском. А еще Ромке сильно мешало ощущение, что он только что сказал банальность. Как в книжке. Очень неприятное чувство.

— Давай по порядку. — Мальчишка прикоснулся двумя пальцами правой руки, средним и указательным, ко лбу, затем к левому плечу, замер на мгновение, словно о чем-то размышляя, и вытянул руку вперед, словно отдавая салют.

— Я Кайл Ситар, единственный сын и наследник Повелителя клана Рыси. — Он усмехнулся. — Можно сказать, принц.

— Ромка, — сказал Ромка, пошевелив голыми пальцами на холодном каменном полу. — Очень приятно. И все еще ничего не понимаю.

— Смотри, — сказал мальчишка. — Я маг. Я создал заклинание поиска и вытащил тебя сюда. Ну… на самом-то деле я промахнулся, и пришлось бежать через весь замок, но это мелочи.