Варвара Шихарева - Ирийские хроники. Заговорённый Страница 4

- Читать и писать мой сын уже умеет- с семи лет обучался в школе при храме Малики...

При упоминаниии Малики Крештен поморщился:

- Так почему же тогда здесь, в Присте, ты не отдал его в такую же школу?.. Твоему сыну даже не пришлось бы привыкать к новым порядкам - жрицы Малики везде обучают одинаково...

- Так переполнена эта школа...- на простом, открытом лице лаконца отразилось смущение, и Крештен нутром почувствовал: врёт! Жрицы Малики были готовы на всё, чтобы в школе при храме ненависного им Единого было как можно меньше детей, и теснота в классах не могла стать для них в этом деле помехой... Тут явно что-то другое!..

- Ну, что ж... Раз так, давай проверим, чему научился твой сын.- Несмотря на осенившую его догадку, Крештен не только сохранил спокойствие, но даже улыбнулся неподвижно стоящему около отца тонкому, русоголовому мальчику.- Вот перо и бумага. Садись, не бойся - я не стану диктовать ничего сложного...

На это показное дружелюбие мальчишка ответил лишь пристальным взглядом серых, не по детски внимательных глаз, а отец ободряюще потрепал сына по плечу.

- У тебя всё получится, Вел.

Мальчишка так и не произнеся в ответ ни одного слова, подошёл к столу, и взявшись за перо, выжидательно взглянул на жреца, а тот, кивнув головой, начал диктовку... Глядя на то, как малолетний лаконец старательно выписывает слова предложений, Крештен сразу же почувствовал какую то неправильность происходящего, но лишь к середине диктанта смог сообразить , в чём заключается причина этого ощущения - мальчишка бегло и уверенно выводил буквы... Левой рукой!.. Ну что ж, тепер ясно, почему жрицы Малики дали лаконцам от ворот поворот! Жрец оборвал себя на полуслове и протянул руку к исписанному листу.

-Довольно...

Почерк у мальчишки был чёткий и даже красивый, а помарок и ошибок он сделал не в пример менше, чем его, уже обучающиеся в школе Единого сверстники. Крештен оторвал взгляд от листа.

- Ты ведь солгал мне, Лекки... Жрицам Малики пришлось не по сердцу то, что твой сын пишет левой!..

На этот раз на лице просителя отразилось не смущение, а настоящее облегчение: было видно, что к лукавству он не привик - ложь ему претила, и теперь Лекки был рад выложить всё, как есть.

- Это так. В Лудее Велу за это часто от школьных наставниц перепадало, а здесь меня и вовсе слушать не стали - жрицы как услышали, что мой Веилен леворукий, так и указали нам на дверь. Вот потому я и солгал теперь - важно ведь ни какой рукой, а как Вел пишет. Ошибок он делает мало - я сам тетради проверял, да и зачатки математики знает ...

Крештен молчал - леворукость, нарушающая установленные Единым для людей правила, ему конечно же, не нравилась, но и не вызывала такого гнева, как у последовательниц Малики - это был порок, который подлежал исправлению, да только стоило ли возиться с малолетним лаконцем?!. Всё равно ничего путного из него не выйдет...

Лекки же,истолковав молчание жреца по-своему, снова заговорил - теперь он делал упор на послушаннии сына и на том, как быстро он всё схватывает...И вот тут до сих пор упрямо хранящий молчание мальчишка сделал то, что определило решение Крештена: подойдя к Лекки, он тронул его за руку и тихо сказал:

- Не надо, отец. Пойдём...- Лекки мгновено осёкся, а Крештен сжал в пальцах перо так, что оно хруснуло: вот он - главный порок!.. Это у лаконцев в крови - как пятдесят лет нзад их южные вотчины отпали от Амэна, так и началось: неблагодарные тут же забыли о том, кому были обязаны порядком и защитой. И ладно бы одна только чернь - у неё всегда бунты на уме, но и мелкие владетели пошли туда же: "Мы де вольные, власти Амэна над нами нет!." И их северные соплеменники не лучше - то же самоуправство и отсуствие почтения, но вот этого маленького лаконца он научит правильному поведению!.

- Довольно, Лекки. Твой сын принят в школу и скоро я сам смогу удостовериться в его прилежности. - Крештен приосанился в своём кресле, строго взглянул на мастера.- Должен заметить, что в отличии от последовательниц Малики мы обучаем не только чтению и письму: своим ученикам мы преподаём историю, зачатки географи, математику и царящие в княжестве законы. Из-за этого с занятий твой сын будет освобождаться лишь через два часа после полудня, но давать мальчику с собой еду не стоит - мы сами заботимся о том, чтобы ученики в нашей школе были сыты...- ( Эта бесплатная кормёжка была личным изобретением Крештена и помогала ему в борьбе за учеников с жрицами Малики, но в этот раз она не оказала на посетителей особого впечатления. Впрочем, Крештен на это и не расчитывал: переведя дыхание, он продолжил) - Тетради и письменне принадлежности учеников тоже наша забота.. Если у тебя есть ещё дети, Лекки, то учти - в своей школе я обучаю только мальчиков.- И тут же наставительно обратися к замершему подле отца Велу.- Запомни, отрок, что для ученика главные качества есть прилежание и послушание, а исходящее от учителя наказание есть одновременно и урок, так что принимать его ты должен без ропота...

Последовавший за этим нравоучением взгляд мальчишки яснее всяких слов свидетельствовал о том, что ничего другого он от жреца и не ожидал...

Дисциплина в школе Единого была драконовской - учеников били даже за непонравившийся воспитателям взгляд, но с леворукостью Веилена наставник Крештен справился отнюдь не с помощью розги - ему было ясно, что служительницы Малики и так переломали на Веле немало хворосин и если от этого толку никакого, то не стоит повторять их ошибки. После некоторых размышлений Крештен придумал следующее: перед началом письменних занятий несчастная левая рука просто привязывалась к телу и мальчишке волей или неволей, приходилось пускать в дело правую... Через несколько месяцев так нелюбимая жрецами всех мастей особенность уже никому не бросалась в глаза - Веилен, вроде бы, стал праворуким, и Крештен мог себя поздравить с победой и тем, что утёр нос глупым гусыням Малики...

Триумф наставника не портило даже то, что в результате почерк Вела оказался безнадёжно испорчен - правой рукой он писал теперь точно курица - лапой... Но чёрной кости каллиграфический почерк и не нужен... Во всём же остальном Вел мало чем отличался от своих девятилетних сверстников: он не был заводилой, но и не плёлся в хвосте, а его озорство никому не доставляло хлопот, разве что на растущие посреди школьного двора деревья Веилен взбирался быстрее и ловчей остальных- высоты он не боялся совершенно(на взгляд Крештена - полностью ненужный навык, особенно если учесть, что в будущем мальчишка полжизни проведёт в штольнях)... На переменах игра в квача и лазанье меж ветвей были любимыми занятиями засидевшихся на уроках мальчишек - даже дети благородных и почтенных родителей носились по двору, точно угорелые, ничем не отличаясь от своих менее родовитых ровесников... К сожалению, среди этих немногих избранных не было астарцев: местная знать всё ещё относилась к школе с недоверием, но Крештен надеялся, что со временем это измениться, а пока он внимательно следил за тем, чтобы дети амэнских купцов и послов не смешивались с отпрысками астарских мастеровых : в классе и столовой для уроженцев Астара были выделены отдельные столы , да и сами воспитатели частенько напоминали ребятам о разнице в происхождении. Итогом таких мер стало то, что между мальчиками словно бы пролегала невидимая черта и даже в одном дворе они всегда играли порознь. .. Так было и в тот день, когда в Присту из Милеста приехал долженствующий проверить все дела и счета Крештена жрец...