Александр Анфилатов - Утро нового мира Страница 4

— Файзуло ушёл утром, будет тоже утром, но завтра, какого чёрта звонишь, Джамшир? Ты же знаешь.

— Эээ, Ярошлафф. Нэ говори так!! Ты сам гдэ был? Я тэбэ три раза звонил.

— По периметру ходил.

— Так много?

— Дак три раза и ходил.

— Эээ, что‑то ты часто ходил.

— Дак ты сам знаешь — лезут через забор, металлолом тащат. Твоё добро берегу.

— Эээ!! Нэ говори так, нэ верю. Гдэ Файжуло? Жэлэзо грузил?

— Я тебе уже говорил, Файзуло ушёл утром, железо не мог грузить. Будет тоже утром. Будет гру… — бросили трубку. Вот козёл, как маленькому ребёнку надо объяснять по три раза, что Файзуло, сменщик Ярослава, сегодня не работает. Придётся теперь на периметр идти следы топтать. Джамшир утром придёт, будет следы смотреть — есть или нет. Хитрый нацмен, но мы хитрее, сейчас столько за полчаса натопчем — до утра не заметёт.

Ярослав работал на базе вторчермета охранником, но не очень усердствовал в охране чужого добра. Такие залёты, как сегодня, когда по полдня не был на работе, происходили со зловещей регулярностью. В один прекрасный момент хозяину надоест, и прощай работа. Однако, он ему нужен — это сделай, то принеси. Остальные работники, в основном состоявшие из родственников Джамшира, люди слабообразованные, если не сказать малограмотные. Этих не прогонишь. Родня — это у них святое. Хоть лентяй и балбес, но свой. Так и держит кучу таджиков, а при них троих русских: крановщика, слесаря и охранника. Если кран встанет, есть кому исправить. Так размышлял Ярослав, нарезая круги по территории, натаптывая следы для хозяина.

Всё же кто такой этот Олег? Контактёр? Не похоже. Чокнутый? Может, все‑таки нет? Тогда мошенник! Где же подвох — как смошенничаешь, если купить–продать нечего? Кстати сказать, надуть Ярослава редко кому удавалось. Даже «МММ» не смог. После смерти отца этому лохотрону Мавроди, даже гроша ломанного не перепало от Ярослава и его семьи. Интересно было бы взглянуть, как Олег просит что‑нибудь купить или сделать взнос на правое дело. Это многое бы объяснило.

Да, организовывать аферу в данном случае очень сложно, хотя, если постараться, то можно. Тут дело в товаре. Это тебе не сахар по рублю — пирамиду не построишь. Желающих клюнуть раз–два и обчёлся. Да, и какие тут желающие? Бред.

Хотя было бы замечательно куда‑нибудь на Урал или Алтай махнуть, к Лыковым, чтобы никакой цивилизации, протухших городов! Романтика!

Стоп. Точно. Совсем забыл, — толкинисты — это они такими экскурсиями забавляются. Бегают по лесам, машут Гламуринами, эльфов из себя изображают, вот только орков, слишком много среди них.

Странная все‑таки была агитация, исподтишка, что ли. Нет бы прямо сказать: собираем, мол, кодлу по лесу побегать, грибников попугать, а тут нате, всё взаправду говорит, и доказательства есть. Ладно, решено, загляну на неделе. Хотя бы взгляну, где обитает этот Олег. Кстати, надо будет с ребятами переговорить из клуба. Вдруг они психа под боком проморгали. Заодно сгоняем в Подмосковье, разомнёмся, Бастардом помашем, бока кому надо намнём, отдохнем культурно. Ярослав был клубным любителем, то есть в нём не состоял, но вокруг да около обретался и изредка в боях участвовал. Был на хорошем счету. Железкой махал умело, по ногам не бил, агрессивности излишней не проявлял. В меру выпивал. Компании не чурался…

Так размышляя, он чуть было не пропустил странную тень за кучей лома. Ага! Шевелится! Шум ветра заглушает звуки, подхватывает, и уносит их в сторону. «Разве может железо шевелиться? — спросил сам себя Ярослав, — тут такие рельсы навалены, ураганом не унесёт». Осторожный шаг вперёд, ещё один, и он, как спринтер срывается с места. Бомжара, доходяга, тащит здоровую чугунную чушку, тяжело сгибаясь. Видя, что его обнаружили, неуклюже пытается убежать. Ноги разъезжаются, падает, встаёт, опять бежит. Ярослав быстро нагоняет, сбивает с ног. Бомж ревёт, как загнанный бык.

— Падла, пусти, я ничего не взял!

Ярослав упорно тащит бомжа за шиворот по снегу к теплушке, стараясь не задеть торчащие во все стороны куски арматуры. Светит прожектор и тропку хорошо видно. Втащив внутрь, садит бомжа на стул. Воришка неуклюже пытается высвободиться и встать.

— Сидеть! — орёт на него Ярослав, легонько ткнув кулаком поддых. Мужик сгибается, хрипит, сквозь приступ удушья, стонет:

— Ко–о-о–зёл!

Ярослав вновь бьёт, но уже сильнее:

— Рот закрой.

Пленник затихает, согнувшись на стуле. Похоже, рабочая смена окончательно испорчена, придется теперь звонить в отделение.

— Ну, ворюга, что с тобой теперь делать?

Попал. Если сдавать этого типа в милицию, то процесс может затянуться на всю ночь: пока приедут, оформят протокол, вызовут перевозку. Пойман с поличным — это уже статья вырисовывается. За кусок железа посадят, как пить дать, хотя сумма небольшая. Могут чужое навешать, и пойдёт несчастный бомж на зону, хотя неизвестно, где ему лучше. Таких воров, которые тащат, что плохо лежит из домов и садов, шибко люди не любят. И кроме всего прочего, звонить хозяину, заставят. Среди ночи Джамшира подымут, а может, и приехать попросят, добро его ненаглядное, ржавое да гнутое, считать. Недостача может случиться — тогда инициативность вообще боком выйдет. Так что сдавать бомжа совсем не резон, но припугнуть надо.

Снял трубку телефона, набрал номер отделения милиции — не отвечают. Да, фартит бродяге сегодня. Не сидеть на зоне, шконку не топтать.

— Ну, ворюга, не нужен ты ментам. Везёт тебе, — язвительно, будто сожалея замечает Ярослав.

— Отпусти, начальник, я ничего не взял, — стонет мужик.

— А я откуда знаю, может, ты не в первый раз, может, у вас организованная преступная группа, и вообще, у нас вагон металлолома в недостаче, — смеется Ярослав, широко улыбаясь.

Незадачливый преступник зло глянул на своего тюремщика:

— Свои дела на меня повесить хочешь?

— Не бойся, лишнего не повешу. Отвечай на вопросы четко и ясно. Фамилия? Имя? Отчество? Адрес? — Ярослав для виду записывал в блокнот.

Пленник не сопротивлялся, сказал, где живёт, как зовут. Оказалось, бомж совсем не бомж, а имеет жену и двоих детей, но пьёт много и нигде подолгу не работает. Таджикское семейное предприятие приметил давно, когда работал в соседней сауне истопником. С той поры и повадился лазать через забор, тащить понемногу и сдавать опять же им, Джамширу и компании. Действовал осторожно, но, в конце концов, вот попался. Постепенно разговорившись, мужик приободрился, понял — в милицию не сдадут, и бить не будут. Тут Ярослав, сам не зная, почему решил предложить кое‑что пленнику:

— А что, Георгий, значит, ты у нас сейчас не работаешь, так?

— Так, — тяжело вздохнул тот.