Василий Кузьмин - Темный маг Страница 4

— Пришли, дядя Горислав, — вот она деревня наша! Вы тут, пока подождите, а я сбегаю, поздороваюсь, да предупрежу, что вы идете — а то наши уж больно чужаков не любят, тем более магов всяческих.

— Э… куда… стой ты…

Быстро, однако, бегает, коли захочет! Что ли и вправду тут подождать… Конечно, прошлые три покушения я и пережил потому что все время совался куда не просят… Да и тот верзила в кольчуге, что Даньке наперерез прет, мне тоже, ну, очень не нравится! Да и, в конце концов, какой же я к свету маг, коли мне каждый спасенный будет указывать, что делать, да где подождать! А насчет того, что чужаков, да магов не любят, так это их собственные проблемы — в крайнем случае, не меня же от дороги отдирать будут…

Ну, вот, стоило мне, спускаясь с холма, на секунду потерять Даньку из вида — он тут же снова влип в неприятности. Хорошая черта — для мага, к примеру, жизненно необходимая. Правда, маг-то из них всегда выпутается, да еще и в выигрыше окажется, а вот у Даньки пока с этим некоторые… трудности. Если точнее, то этот громила его за шкирку на полметра вверх поднял, встряхнул, видимо, пару раз, а теперь о чем-то допытывается. Хотя почему "о чем-то", ясно же, что о собранной траве. Той, что где-то в кустах придорожных закопана.

— Ты, клоп, я тебя последний раз спрашиваю — куда ты, поганец, дел коробок?! Еще раз промолчишь, будешь с Гобратем общаться — уж он-то язык развяжет! А может и сразу к хозяину отправит: хоть польза какая от тебя будет, ему все равно свежая кровь понадобилась. Ну! Чего молчишь, клопеныш!

— А, ну, пусти, Браг, что тебя так и эдак! Пусти, говорю, а не то хуже будет, ты, гоблинская морда!

— Хуже говоришь… А ты, значится, зубки показывать вздумал, уродец! Ничего… это я сейчас исправлю… а потом еще и домой к тебе наведаюсь! Как там Горбать говорил… Совмещу приятное с полезным, во!

Это он зря сказал… Да и ржать как лошадь не следовало. Я думал ему просто кости переломать, но тут видимо случай запущенный и требует… хм, особых мер. В целом, конечно, надо бы толкнуть речь — о том, как неправильно обижать маленьких. Но, во-первых, аудитория неблагодарная, во-вторых, надо же и светлым что-то оставлять, и так почти даром хлеб едят. Я же всегда предпочитал словам дело. Поэтому, стоило лишь верзиле отвлечься от Даньки и, широко распахнув глаза, уставиться на меня и мой посох, в этот раз полыхающий алым, как магия тут же принялась за дело…

Ну, для начала Данька второй раз за день грохнулся об землю. Это не значит, что его отпустили — магия, позволяющая на расстояние управлять чужими мышцами, слишком сложна и неэффективна. Просто рука тоже грохнулась — после того, как отделилась от плечевого сустава. "Секач" — это очень простая и ну очень эффективная волшба. Нет, конечно, есть досадный побочный эффект — хлещущая из раны струя крови, но мне пока никто не жаловался. Не успевают, видимо. Так и сейчас — верзила еще пару мгновений ошеломленно разглядывал с хирургической точностью рассеченный сустав, прежде чем понял, что же произошло. Дальше по идее должен был следовать нечеловеческий вопль, но разве можно отвлекать мирное население по пустякам? Так что, пока он соображал, второе заклятие — Удавка, уже зажало горло невидимыми тисками. А кричать без доступа воздух это… несколько неудобно. Еще пара хрипов, конвульсии… и обмякшее тело с глухим звуком валится на дорогу. Как ни странно — нас до сих пор никто не видел. Громила-то, оказывается, прижал Даньку не абы где, а в совсем уж безлюдном переулке. Хотя, мне, вообще, эта деревня, несмотря на размеры, густонаселенной совсем не кажется. Но дело не в этом: раз нас никто не видел, так значит и Зармок обо мне не узнает — непорядок. Тем более, я тут обещал особые меры… пора и слово держать. Несколько простых формул, пара уточняющих слов-символов… и верзила медленно и неуверенно поднимается на ноги. Осталось лишь дать инструкции, да ничего не забыть — а не то проблем потом будет…

— Значит так, пойдешь к своему начальнику — Горбатю или как там бишь его, да скажешь ему, что он мерзавец и дурак, а хозяин его так вообще ушастик плюгавый, в зеленый цвет покрашенный. И еще, что я их обоих по стенкам размажу. Как выполнишь, можешь с чистой совестью разваливаться. Все понял? Так иди, исполняй, да и конечность вон свою забери, нечего ей тут честных граждан пугать.

Данька с ужасом наблюдает за моими действиями, а затем красивым прыжком из положения лежа перемещается на другой конец переулка, стоит лишь новоиспеченному ходячему жмурику сделать шаг в его сторону. А куда ему еще идти, коли конечность около Даньки и валяется. Приходится мне, чтобы окончательно детскую психику не травмировать, обойти "тело", встать между ним и Данькой и стоять так столбом, пока колоритный покойник не покинет узкий переулок, вразвалочку направившись куда-то к центру деревни, забавно взмахивая на каждом шаге зажатым в оставшейся руке обрубком. Нет, на мой взгляд — в посмертии он куда приятнее, нежели при жизни. Впрочем, чувствую без пары обмороков, а то и небольшого сердечного приступа тут не обойдется. Надо было бы ему в обход скоплений народа приказать идти, а то он прямо по главной улице прет, но… сделанного не изменишь, а у меня тут и так своих проблем хватает — Даниила, к примеру, опять убеждать, что я не такой страшный, как кажется. Ну, а то, что я куда страшнее, чем кажусь — об этом как-нибудь в другой раз.

Как ни странно, но Данька не сделал ноги, пока я с мертвяком разбирался. И даже смотрит на меня почему-то без страха, я бы даже сказал — с благодарностью. А то, что он после такого еще и первый заговорить решился… Что ни говори, но паренька-то я недооценил изрядно.

— Вы… Он… Спасибо… Правда, спасибо! Этот Браг — он самый паскудный из всей их шайки был… Я уж думал вы прочь уйдете, как все… Он, этот гад, он…

Голос Даньки секунду назад полный ярости затравленного зверька, теперь чуть не срывается на плач. Кажись много у него к этому свежему трупику накипело…

— Хватит! Успокойся, дыши глубже. Чтобы он не сделал — это в прошлом, поверь мне. Расскажи ты что-нибудь мне раньше, я бы может расправился с ним иначе — более жестоко, а так… По-моему, лучше тебе о нем больше не вспоминать, Даниил. Лучше ответь-ка, чего это ты здесь стоишь, а не дома под кроватью от страха трясешься. Или может при тебе каждый день людей умерщвляют, да обратно поднимают, а?

Данька резко выдыхает — чтобы он не собирался сказать, это далось бы ему нелегко. И, теперь я уверен, мне действительно не хочется этого знать. Парень-то весь на нервах: и руки трясутся, и уголки рта дергаются, и сам вон об стенку оперся, дабы не упасть. Да уж, повезло этому Брагу, что я его первым… Еще бы чуть-чуть и Данька бы сам на него бросился, да скорее всего в куски бы и порвал! Сдается мне, не каждый маг так проклятья читает, как Данька имя его произносит, вернее даже не произносит, а словно на землю сплевывает. Нет уж, пусть лучше обо мне, да о магии моей беспокоится, чем так кипятится. Первый раз, кстати, вижу, чтобы кого-то что-нибудь больше моей волшбы беспокоило — словно я тут не мертвых поднимаю, а фокусы балаганные показываю!.. А может и показываю, иначе, что это он так смеяться вдруг начал. Только вот смех все больше какой-то истерический получается…