Виктория Дегтярева - Девочки, не ссорьтесь Страница 4

— Смотри, как девочка расчувствовалась — за сестру, наверное, так радуется! — услышала она сбоку мужской шепот. Троюродный дядюшка Арчи склонился к уху своей жены, толстой и уродливой тетки Милдред.

— Да ну что ты, Арчи, — зашептала в ответ Милдред, оживленно брызгая слюной. — Это она завидует. Переживает, что ее саму замуж никто не возьмет. И зря — дурнушка, конечно, но все-таки Блэк. С Блэками все мечтают породниться, уж кого-нибудь да найдут ей родители. Глупая девчонка.

Толстуха как в воду глядела. И впрямь — не прошло и месяца, как отец вызвал Андромеду в кабинет на серьезный разговор.

— Доченька, ты ведь хорошо знаешь Люциуса Малфоя, правда? — начал он издалека.

Энди про себя усмехнулась. Еще бы ей не знать Люциуса — вечного гостя на всех семейных праздниках. Кажется, она помнит его с тех пор, как он ей паука за шиворот засунул — ей тогда было тогда годика три, не больше. И в школе они виделись частенько. Люциус учился в Слизерине на курс младше и пользовался бешеной популярностью у девчонок. Но Энди он не нравился. Она вообще не любила блондинов, а блондинов, помешанных на своей внешности, не воспринимала совсем. Люциус к тому же обожал задирать нос и частенько употреблял ненавистное ей слово «грязнокровки». И, наконец, последнее существенное обстоятельство — он явно был влюблен в Нарциссу, а у Энди не было ни малейшего желания перебегать сестренке дорогу.

— Пап, — она решила не тратить время на ритуальные хождения вокруг да около, а сразу приступить к делу, — а разве Люциус не на Цисси хочет жениться?

— Эмммм, — отец неожиданно смутился и даже слегка покраснел. — Нууу… Честно тебе скажу — он изъявлял такое желание. Но мы, конечно же, ему сказали, что породниться с Блэками — уже само по себе такая честь, что выдвигать дополнительные требования относительно невесты — это просто неприлично.

— Папа, но мне совсем не будет обидно, если Нарцисса обручится раньше меня. Все это старомодные глупости — насчет того, что замужества дочек надо устраивать по старшинству. Я совсем не тороплюсь замуж, честное слово! И я видела, как Цисси строила глазки Люциусу на свадьбе у Беллы. Они явно нравятся друг другу, так пусть и обручаются. Мы ведь не будем мешать влюбленным сердцам, а, пап? — Энди, рассмеявшись, обняла отца и ткнулась ему носом в шею. Тот, растаяв, растроганно шмыгнул носом:

— Ну что за девчонки своевольные пошли! Сегодня младшая уже прибегала, вся в слезах, грозилась отравиться, если я выдам тебя за Люциуса. Сумасшедшая! Я бы, конечно, никогда не уступил ей, но раз уж ты сама отказываешься…

Вечером в спальню к Андромеде ворвалась сияющая Цисси и бросилась обнимать сестру.

— Энди! Энди, ты… ты самая лучшая! Ты знаешь, Белла бы никогда для меня такое не сделала!

— Ну почему же, — хихикнула Андромеда. — По-моему, ей не слишком-то нравится Люциус, так что, если бы ей предложили выйти за него замуж, она…

— Да она бы вышла за него только для того, чтобы досадить мне! Ты что, ее не знаешь, что ли??

— Цисси! — Андромеда укоризненно покачала головой. — Ну зачем ты так? Мы ведь сестры, все трое, ты помнишь? И мы не должны ссориться.

— Ну ладно, ладно, — Нарцисса махнула рукой. — Не буду про нее больше — ты так смешно всегда заводишься, когда мы с ней друг про друга гадости говорим. Ты лучше скажи… Тебе самой-то он нравится, а? Может, ты… Тебе тяжело было отказываться? — Она внезапно стала очень серьезной и с тревогой заглянула в глаза сестре.

— О дааа, я просто умираю от несчастной любви к Люциусу. Я уступила его младшей сестренке, и теперь мое бедное сердце разбито… — Она взглянула на помертвевшее лицо Нарциссы и расхохоталась. — Да шучу я, Цисси. Не страдаю я по твоему сокровищу.

— А мы с ним подходим друг другу, как ты считаешь? — Нарцисса задумчиво закусила губу и накрутила на палец белокурый локон.

— Ммм… Думаю, да. Помнишь, когда мы были маленькими и играли в карты, он все время жульничал и выигрывал у нас? Даже когда казалось, что мы его ну совсем уж в угол загнали и он вот-вот сдастся… Так он и сейчас такой. Ты с ним, сестренка, не пропадешь.

Андромеда думала, что после обручения Нарциссы родители надолго оставят ее в покое, но она ошибалась. Всего через пару недель отец снова вызвал ее на беседу в кабинете. На этот раз речь зашла о незнакомом Энди кандидате — Теодоре Нотте. По словам отца, это был очень перспективный жених: выпускник Слизерина, старше Андромеды на пять лет, чистокровный волшебник с хорошими связями в обществе.

— Но папа! — начала было Энди, услышав о новом кандидате в мужья. — Я ведь говорила тебе, что совсем не тороплюсь замуж. И я совсем не знаю этого Нотта, почему я должна соглашаться выходить за него? Почему вы с мамой не можете подождать, пока я не встречу сама человека, который мне понравится, и…

— Андромеда, я давно уже хотел поговорить с тобой на эту тему. — Отец смотрел на нее серьезно, даже сурово. — Ты ведь знаешь, нам с мамой совсем не нравится, что ты учишься в Равенкло. Это факультет, на котором очень легко растерять уважение к вековым традициям рода, — он махнул рукой в сторону семейного древа, висевшего на стене кабинета. — Надеюсь, ты еще не забыла наш девиз? Чисты навеки! Энди, у нас с мамой есть все основания опасаться, что, если мы не вмешаемся в твой выбор жениха, ты можешь совершить непоправимую ошибку. Мы не допустим, чтобы ты связала свою жизнь с каким-нибудь… не соответствующим нашим требованиям человеком, который по легкомыслию покажется тебе подходящей партией. Поэтому прошу тебя — отнесись со всей серьезностью к кандидату, которого мы тебе подобрали. Разумеется, мы не настаиваем — если он тебя категорически не устроит, мы поищем другого. Но дай ему шанс. По-моему, он вполне достойный и подходящий тебе человек. Молодой, привлекательный, серьезный. Уверен, что вы найдете точки соприкосновения и поладите друг с другом. Договорились, дочка? — на последней фразе отец позволил себе расслабиться и мягко улыбнулся.

— Хорошо, папа, — кивнула Энди.

«А чего еще ты ждала? — горько спрашивала она себя чуть позже, прокручивая в голове разговор с отцом. — Свобода выбора — непозволительная Блэкам роскошь. Нечего было и надеяться, что родители сделают для меня исключение… В моем возрасте уже нельзя быть такой наивной… Сиди, птичка, в клетке и не высовывайся». Впрочем, к Нотту и впрямь стоило присмотреться — ведь возможно, что отец прав и они вполне подходят друг другу…

Теодор приезжал в особняк Блэков до начала учебного года несколько раз. Это были визиты с оттенком неофициальности — деликатные родители часто оставляли молодых наедине в парке и в гостиной, понимающе улыбаясь и незаметно подмигивая дочери. Энди сама удивлялась, но ее эти визиты совершенно не раздражали, даже наоборот — доставляли удовольствие. Отец говорил правду — Нотт действительно был привлекательным и серьезным молодым человеком. Одевался он хорошо, но не крикливо, говорил неторопливо и вдумчиво, иногда шутил — весьма остроумно. А еще он любил стихи, причем тех же поэтов, что и Андромеда. И музыкальные вкусы у них совпадали, и цветы он всегда дарил именно те, что больше всего нравились Энди.