Маргит Сандему - Ветер с востока Страница 40

Ировар послушно вышел. Его простое верное сердце было опечалено. Синсив неохотно вышла вслед за ним.

Тун-ши напряженно смотрела на юношу:

— Нгут, ты должен это сделать, потому что ты, мой сын. А затем… Большое судно уходит через три дня. Сделай так, чтобы Вендель был на нем! Нам он больше не нужен, отныне он становится для нас только обузой. Но твоя сестра Синсив останется здесь. Ее задача еще не выполнена. Она не станет печалиться о нем. Многие чужие мужчины бросали на нее взгляды во время праздника, и ее дух смущен. Вендель — не муж для нее, он должен был только выполнить задачу, и он с ней теперь справился. Ты устроишь все это?

— Да, мать, — сказал Нгут. Лицо его с раскосыми горящими глазами было непроницаемо.

— А теперь, мой сын, дай мне мой бубен. Отныне он твой!

Внезапная перемена в Синсив озадачила и обрадовала Венделя.

— Мы должны сразу же готовить все к отъезду. Не огорчайся, Синсив, когда-нибудь мы приедем сюда, так что ты встретишь своих родителей. И тогда мы, возможно, привезем с собой много нужных вещей. И внуков, которыми они смогут восхищаться.

Он смеялся от счастья. Но Синсив, надувшись, молчала. И она отвернулась, когда он хотел приблизиться к ней в постели. Вендель так радовался ребенку, которого она ждала. Он торжественно обещал ей, что в дороге ничего опасного с ней не случится. Он был так счастлив, что не обратил внимания на ее сдержанное поведение.

На следующее утро Тун-ши исчезла. Тихо и без церемоний. Вендель, понимая, что она умерла, сразу пошел к площадке для жертвоприношений. Тут на алтаре лежало ее ожерелье с медвежьими зубами, но не было новой груды камней, которая бы указывала на ее могилу.

Тун-ши не была великим охотником. Видимо, она была похоронена «обычным способом». Что это означало, оставалось для Венделя загадкой. Он искренне горевал о ней, не мог сдержать слез.

Ировар встретил его у ворот на площадку, как когда-то в начале лета. Тогда с ними была Тун-ши. Лицо Ировара было сейчас серым от горя.

— Ты — добрый человек, Вендель, — произнес он. Он сам был вынужден говорить слова утешения своему зятю. Он объявил, что душа Тун-ши будет ходатайствовать за него в мире духов. Вот это было утешение!

Очень скоро Вендель заметил другую вещь: со смертью Тун-ши прекратилась связь между ним и Синсив. Это воля шаманки вызвала его вожделение. Теперь же он видел свою жену именно такой, какой она и была: совершенно чужой, со взглядами, которые он решительно не мог разделять. Она ему даже не нравилась!

Но она ждала от него ребенка, и ему бы никогда не пришло в голову оставить ее сейчас. Они продолжали готовиться к отъезду, Синсив явно небрежно и безразлично.

В последний вечер накануне отплытия шхуны Синсив взяла с собой на прогулку своего отца. Потому что она хотела увидеть свои любимые места в последний раз, так она сказала. Нгут пригласил Венделя в свой чум на прощальную трапезу. Им нужно ведь было поболтать друг с другом, они же свояки!

Вендель ничего не помнил из этой беседы. Ему было подано что-то вроде супа, дымящееся и чем-то сильно приправленное. Совсем не плохой суп, его сварили вместе Синсив и Нгут специально для Венделя…

Единственное, о чем у него сохранилось смутное воспоминание, были горящие глаза Нгута прямо перед его лицом. О том, как они испытующе смотрели в его глаза… И тут он впал в полусон. Казалось, будто душа Тун-ши парила вокруг и искала самое себя. Все было удивительным, а когда он очнулся, все вокруг него двигалось. Он взглянул наверх на деревянный потолок — из толстых досок. Такого не было в стойбище у ненцев!

Синсив! Он ощупал постель рядом и обнаружил только твердый край нар. Его пожитки лежали рядом. Вендель рывком сел.

Он был на борту шхуны. Сбитый с толку, он поднялся и нашел дверь. Поднялся на палубу.

Море. Море, полное льда, куда бы он ни посмотрел. Члены команды смотрели на него непонимающими глазами.

— Моя жена? — спросил он по-русски. Капитан, которого он узнал после неоднократных бесед в стойбище, отрицательно замотал головой.

— Ваша супруга не хотела поехать с вами. Она и ее брат пришли с Вами ночью. Сожалею, мы ничего не могли сделать.

— Но я…

Вендель бросился к борту. «Но у меня там ребенок, — думал он в безграничном отчаянии. — Мой ребенок, который должен родиться к следующему лету. Я же не могу оставить моего ребенка!»

Вендель поставил крест на самой Синсив, он чувствовал известное облегчение от возможности расквитаться. Но ребенок! Его ребенок… И, о ужас, ребенок из рода Людей Льда! Отмеченный проклятием? Нет, Тун-ши сказала, что у них в Таран-гае был маленький мальчик, который был отмечен проклятием. Так что дитя Венделя должно было быть свободным. Но ему хотелось иметь маленькое существо, хотелось видеть его, заботиться о нем.

Таран-гай? Нигде не видно было ни скал, ни даже земли. Солнце… Нет, это вечно светившее солнце ничего ему не говорило.

— Долго ли мы плывем?

— Мы подняли якорь рано утром, — ответил шкипер. — А сейчас уже скоро ночь.

Он проспал почти сутки! О Боже, что ему делать? Он не мог просить их повернуть корабль, это было бы невозможно. И теперь у него был шанс добраться домой. Он должен вернуться домой. Но дитя, дитя!

Сердце Венделя ныло от горя. Теперь он понимал, что с самого начала это был план Синсив. И Тун-ши, и Нгута. Но вряд ли Ировара.

Посадить его на борт шхуны. Спровадить. Но сначала — спарить его и Синсив. Этот план принадлежал только Тун-ши.

Вендель стиснул зубы от ярости и горя. Им манипулировали, другого слова здесь не сыщешь.

Он стоял у поручней, охваченный мрачными и беспорядочными мыслями. Насколько хватало глаз, море было покрыто льдинами, маленькими и большими, пористыми и голубоватыми. И это сейчас, в конце лета. Шхуна казалась здесь такой пугающе крошечной. Под рваными парусами она прокладывала путь вперед. Поскольку в этих водах всегда дуло, ветра им хватало, но льдины постоянно создавали проблемы. Вендель заметил, что шкипер немного трусил. Осень наступала быстро, пояснил он Венделю, а обледенение — это то, чего боялись больше всего.

Да, Вендель обратил внимание на то, что солнце теперь заходило на какое-то время по ночам, оно светило не так ярко, как в начале лета. Вдруг вахтенный крикнул.

— Смотрите туда! Прямо вперед!

Все повернулись в указанном направлении. На небольшой шхуне было всего семь человек команды да Вендель. Он прищурил глаза, чтобы лучше видеть. Далеко впереди они заметили что-то на довольно большой льдине, никто из них не мог определить на этом расстоянии, что это было.

— Это не зверь, — сказал шкипер. Не зверь, с этим все были согласны. Шхуна продвигалась вперед.

— Мы, наверное, далеко от берега? — спросил Вендель.