Виктория Иванова - За дурною головой Страница 40

И больше всего доставалось вашему покорному слуге… Я никогда не был особо набожен, но вот сейчас понял, что гневить богов не надо. Никогда не надо. Ибо их наказания… да, не у всякого палача хватит выдумки и фантазии, чтобы придумать ТАКОЕ!!

Из невеселых мыслей по поводу любви и происков богов меня буквально вышибли последние слова Ламара про какие–то танцы.

Я? С ней? Танцевали?! Судя по округлившимся глазам моей э'гленер ее фантазия тоже не поскупилась на краски, рисуя картину пресловутых танцев. А глаза остальных… мне впервые за уже очень много лет захотелось спрятаться под столом.

Ох ты ж! И не только мне…

Резко нагнувшись, я со всего размаху встретился со лбом Эйланы, по всей видимости, тоже искавшей там спасения. Под насмешливыми взглядами остальных мы, шипя друг на друга, как рассерженные грайпы, притворились, что так и надо было. А Ламар, вдохновленный нашей реакцией, продолжал живописать происходившее. Вспоминая (а то и добавляя, с него станется) разные подробности.

Желание вождей джик'хатов лицезреть Эйлану не было особым сюрпризом для меня. Ведь как я понял, вчера власть так и не была передана. А вот моя э'гленер явно не стремилась к этой встрече. Пока все отвлеклись на входивших в зал вождей она, для чего–то схватив ложку со стола, угрем ввинтилась под стол.

Вожди остановились перед нашим столиком, с недоумением оглядывая сидящих.

– Ну и где она? – поинтересовался предводитель клана Неба, – Вы нас что, обманули?

Викор в недоумении глянул на то место, которое до недавних пор занимала Эйлана. Переглянулся с Рони и невозмутимо ответил:

– Повежливей, предводитель, вы не в своем лагере!

Небесник издевательски осклабился:

– Ха! Да буду я…

Что он будет, а что – нет, мы так и не узнали, ибо его речь прервалась оглушительным воплем, а из–под стола, отряхиваясь, выбралась моя э'гленер с ложкой. Неодобрительно покосилась на воющего и прыгающего небесника и проворчала:

– Ходють тут всякие…

Вожди переглянулись, и вперед выступила предводительница клана Ветра. Она сняла с шеи Знак клана и одела его на Эйлану, произнося ритуальную фразу. Значит, она выиграла у кланницы Ветра? Это…

Додумать мысль я не успел, так как вручившая медальон предводительница, уже бывшая, сделала шаг в сторону, и ее место занял вождь клана Земли. Ритуальная фраза, передача медальона – и новый вождь… Они что?.. они… этого не может быть!!

Пока мы судорожно хватали широко открытыми ртами воздух, все шестеро вождей передали свою власть в одни руки… Похоже, мир давно и прочно сошел с ума, а я и не заметил…

По завершении ритуала вожди удалились, а Эйлана развернулась к нам. Недоуменно хлопнула ресницами, а потом робко поинтересовалась, а что тут только что произошло. М–да, как верно заметила Рони, солнце встало на западе. И я абсолютно не удивлюсь, если так и будет.

А вот известие о том, что вся власть над одними из самых сильных и непредсказуемых бойцов теперь находиться в ее руках не сильно порадовало Эйлану. Нет, ну вот почему не радоваться? С ней теперь даже короли считаться будут! Не говоря уже о всяких там мелких князьях и прочих управленцах.

Но мою э'гленер это мало волновало. Она, подпрыгнув на месте, рванулась вдогон ушедшим вождям, но Монк, сидевший ближе всех, успел ее перехватить. А Бефур со всей присущей ему гномской обстоятельностью разъяснил, что ТАКИЕ подарки так просто не возвращаются. Даже – ею.

Обиженно надувшись, Эйлана уселась на лавку, глядя на кружку сока как на ядовитую змею. Мне даже стало ее немного жаль. Все–таки джик'хаты не слишком хорошие подчиненные. Хотя и сильные. Очень.

Зарекался я верить обманчиво–беззащитной и доверчивой внешности своей э'гленер? Да. И правильно делал. Ибо она была бы не она, если бы не решила поставленный вопрос, предварительно поставив его с ног на голову.

Вскрикнув на всю таверну и уронив при этом Ламара на пол (так ему!), она ветром вылетела из зала. Викор глухо ругнулся, но, сделав знак Монку и Бефуру следовать за собой, бросился догонять эту непоседу.

Рони вопросительно поглядела на меня:

– Ланик?.. – грррр! Опять это мерзкое имя!

– И без меня справятся, – равнодушно ответил я, удостоившись гневного взгляда вора.

Я еще раз прикинул в мыслях, что надо собрать, встал из–за стола и направился в комнату. Собирать мне было особо нечего, так как я не распаковывал сумок с самого приезда. Не до того было. Сперва сам приезд, потом погоня, потом это странное празднование… Я покосился на кровать, но мои мысли вспугнул настороженный скрип двери. Как я ее ненавижу…

Обернувшись, я увидел все ту же брюнетку, с которой говорил у входа в таверну.

– Господин? – тихо произнесла она, входя. – Вы один? Этой нигде нет?

– Вы о ком, сударыня? – предельно вежливо и холодно спросил я.

– Об этой, белобрысой! – и она изобразила перед лицом какие–то жесты, призванные изображать, какая же такая «эта».

– Вы о моей жене? – Боги, и как у меня язык повернулся это произнести?

– Это все неправда, неправда! – истерично выкрикнула незваная гостья, – Ты все врешь!

И она, рванув на себе платье, прыжком, которому позавидовали бы хищники, кинулась на меня. Сумасшедшая какая–то… Я отступил в сторону и поймал тянущиеся руки.

– А вы у врача были? – не меняя тона, уточнил я.

– Ты!! – взвизгнула она, вырываясь.

Да я особо и не держал, просто отступив в сторону и наблюдая за истеричной девкой.

– А все же сходите, вам надо, – вежливо и участливо посоветовал.

За что получил горящий ненавистью взгляд. Потом визитерша бросилась к двери и, задержавшись на выходе, бросила:

– Ничего! Недолго вам наслаждаться! – и выскочила за дверь.

Зря она к лекарю сходить не хочет. Может, Рони попросить?

Обдумывая этот вариант, а так же последние слова этой истерички, я прошел на конюшню. Стоявший там же, рядом с нашими лошадьми Малыш (нет, поражаюсь я воображению Эйланы!) полыхнул на меня алым взглядом и мрачно облизнулся. Трактирщик жаловался, что у него куда–то пропала пара–тройка кур… Я не удивлюсь, если узнаю, что их съела эта с позволения сказать «лошадка».

Воронваэ поднял голову от ясель и недоуменно повел ушами.

– Скоро поедем отсюда… – тихо шепнул я ему в ухо и потрепал по холке. Конь фыркнул, тряхнул головой и вернулся к сену.

Я ощупал седельные сумки, зачем–то достал амулет вызова, сжал в руке и задумался. Нет, ничего менять не будем, пусть все идет так, как идет…

Амулет вновь был упакован в сумку, а я принялся седлать коня.

Лана