Дмитрий Казаков - Мера хаоса Страница 40

Хорст кивнул.

Шут выдернул из-под кровати мешок, принялся рыться в нем. Отлетела в сторону дудка, повис на спинке стула красный колпак с колокольчиком. За ним явились кинжалы.

Узкие лезвия не блестели. Оба были покрыты бурой коркой.

– Кровь, – проговорил Авти, тронув ее пальцем.

– Но это же был сон! – Хорст ощутил, что его трясет, а мысли скачут, точно обезумевшие кузнечики. – Это мне только приснилось! Я никуда не выходил!

Он осекся. Комья глины с того самого склона, по которому он лез к крепости, на лезвиях кровь убитых им стражников и консула. Фраза Авти о том, что когда речь идет о магии, грань между сном и явью исчезает…

– Ты сам все понял, – в голосе шута прозвучала отчетливая грусть, – и на самом деле кого-то убил. Давай рассказывай, что тебе «снилось».

С одного из кинжалов отслоилась и с легким шорохом упала на пол частичка засохшей крови.

Рассказ Авти выслушал молча, только кривил тонкие губы и шмыгал носом.

– Кинжал в чужой руке? – спросил он, когда Хорст замолчал. – Что же, уж лучше быть кинжалом, чем лопатой, которой чистят выгребные ямы!

– А я в этом не уверен, – Хорст все трясся, – и еще… почему тот тип назвал тебя «дитя Хаоса»? Ведь речь явно шла о тебе…

– Кто его знает? – Авти отвел глаза. – Эти маги порой такую чушь несут!

Ясно было, что шут не хочет отвечать.

– Чего же мне делать?

– Опять ты за свое – что делать, что делать, – пробурчал Авти с досадой. – В любом случае переживать поздно. Эка невидаль, человека убил. Я за свою жизнь знаешь скольких прикончил? И не сосчитаешь! Так что прекрати дрожать, точно малец, увидевший в темном углу буку, и ложись спать!

– Я не смогу спать! – Хорст прижался к стене. – Вдруг это… повторится снова?

– Ход уже сделан, – шут дунул на свечу, комната погрузилась во мрак, – Витальф Вестаронский может взяться за ту же фигуру в следующий раз через неделю. Или месяц. Так что, спи!

Хорст лежал, вслушиваясь в скрипы, наводняющие старый дом, в завывание собаки где-то под окном, в непонятные шорохи на крыше. Дрожь постепенно исчезала, на смену ей явилась дремота…

– Вставай, трахни тебя Хаос! – Одеяло отлетело в сторону, Хорст поднял веки и обнаружил над собой Авти. Глаза шута были вытаращены, рот кривился. – Бежать надо, быстрее!

– Чего? Куда бежать? – Судя по свету из окна, над Стагорном давно властвовал день.

– Из этого города, – шут оглянулся, словно опасался, что со спины к нему кто-то подкрадывается, – я только что с улицы. На площадях глашатаи зачитывают новый императорский указ!

– И чего? – Хорст давно не видел приятеля столь возбужденным. Тот кипел, как закрытая крышкой кастрюля, и казалось, готов был лопнуть.

– А то, что, согласно ему, ночью убили первого консула империи! – фыркнул Авти. – И убил его некий юноша, ростом невысок, волосом рыж, ликом конопат, – Хорст вздрогнул, узнав свой портрет, – а помогал вышеупомянутому юноше совершить злодейство некий дед, головой лыс, ликом бородат, власами сед… И любой, кто окажет помощь в поимке сих злодеев, будет награжден! Так что собирайся, живо!

Хорст вздрогнул, вспомнив шипящий голос из ночного кошмара, вещавший: «И твоя пешка, которая дрожит под моим взглядом, и дитя Хаоса, подтирающее ей слюни, оба погибнут! Скоро!»

Kто бы ни был противником Тихого Мага, ответный ход он сделал молниеносно.

– Торопись, торопись, – бормотал Авти, пока Хорст собирал вещи, – эх, жаль, дождя нет. Накинули бы капюшоны, а так будем смотреться подозрительно…

На улицу выскользнули осторожно, будто мыши, крадущиеся к сыру, забытому на столе. Горожане торопились по своим делам, не глядя на преступников. То ли указ не дошел еще до всех ушей, то ли жители Стагорна не верили императорским посулам. По крайней мере, никто не бросался на рыжих юношей и бородатых стариков с криками: «Хватай! Держи!»

Невозбранно достигли до центра города, миновали площадь, в середине которой, на специальном постаменте, продолжал надрываться глашатай в длинной ало-золотой одежде.

– Поспособствовавший же поимке злодеев получит из Казны двадцать сотен золотом! – вопил он, багровея от натуги.

На глашатая особого внимания никто не обращал, и у Хорста немного отлегло от сердца.

– Иди нормально, – сказал ему Авти, – распрямись и перестань жаться к стенам. Шагай уверенно! Всякий, кто пытается спрятаться, вызывает подозрение.

До ближайших, северных ворот Стагорна добрались без всяких помех. У крайнего перед ними дома Авти неожиданно замер, так что Хорст уткнулся лицом ему в спину.

– Осторожнее! – прошипел шут. – Смотри, куда прешь…

Хорст выглянул из-за плеча приятеля и понял, почему тот насторожился. В этот день очередь к воротам выстроилась не только снаружи, но и изнутри. Не очень большая. Но с учетом того, что выезжающих обычно не досматривали, она выглядела непривычно.

– Плохо дело, – пробормотал Авти, – они взялись за нашу поимку всерьез. Пошли отсюда.

– Куда? – поинтересовался Хорст.

– В порт, – ответил фигляр, – глядишь, на каком-нибудь корабле место подыщем.

– А что будет, если нас поймают?

– О, ничего особенного, – шут издал легкий смешок, – пара недель в сыром и холодном подземелье, а потом– яма с ядовитыми змеями. Ну и смерть, не быстрая, зато мучительная.

Хорст ощутил, как по коже табуном пробежали мурашки.

В порту их тоже ждало разочарование – по причалам расхаживали патрули из легионеров, по очереди осматривали каждое судно.

– Н-да, – бодрости в голосе Авти было меньше, чем осмысленности во взгляде пьяницы, – крепко они все перекрыли. Не прорвешься…

– А если подкупить кого из капитанов? – предложил Хорст. – Чтобы он вывез нас из города?

– Ты плохо знаешь обитателей Стагорна. – Шут покосился на приятеля с сожалением. – Любой из них с радостью возьмет твои деньги, а потом сдаст легионерам, чтобы заработать еще раз.

Авти развернулся и зашагал прочь от порта. Хорст последовал за ним, не очень понимая, куда именно они направляются.

Миновали шумную площадь, свернули в тот район, который сильнее всего пострадал от пожаров. Мародеры ушли отсюда, погорельцы забрали из руин все, что могли, и только ветер носил запах гари и облачка пепла.

– Вот тут и спрячемся, – Авти остановился возле дома с провалившейся крышей, но частично уцелевшими стенами.

– На пожарище? – Хорст оглядел заваленные мусором развалины. Погибших успели похоронить, но мертвечиной все равно тянуло. – Тут же грязно и… вообще…

– Либо ты слегка запачкаешься, либо распростишься с жизнью, – отрезал шут, перелезая через одну из стен, – выбирай!