Михаил Ланцов - Механический волшебник. Дилогия (СИ) Страница 41

– В самом деле? Ну, так объясни мне, недотёпе, глубину и масштаб твоих замыслов.

– Помнишь, я говорил тебе о том, что хочу стать местным королём?

– Конечно.

– Так вот. Занятие престола грубой силой мало что даст. Так поступил Модест, и в итоге его власть никогда не распространялась дальше королевской дружины. По большому счёту он был не король, а какой‑то своеобразный свадебный генерал.

– Свадебный генерал? Что это?

– Это почётный гость, которого приглашают для солидности гулянки или драки.

– Забавно. Это что‑то вроде шута?

– Именно. Впрочем, шута, глядя на которого все кивают и делают вид, что он их господин. Но всем плевать на его мнение и его распоряжения. Вспомни, как Николай выступил на войну с мором. Он ведь рассылал приглашения всем баронам и графам. Приглашения, а не приказы. Но откликнулись не все, ибо он для них не авторитет, и – «не пошёл бы этот придурок куда подальше со своим мором, у меня тут ягоды не собраны и грибы не сушены».

– Ну, по большому счёту ты прав. Так и было. Но Николай был слаб.

– Да, слаб, но не физически, а умственно. Тут нужно тебе, моя дорогая напарница, уяснить одну очень важную вещь: силой удерживать людей в повиновении и сложно, и накладно. Мало того, как только ты проявишь слабость, ты можешь стать никем, а то и умереть.

– Хм. Но как же тогда, по‑твоему, держать в страхе людей?

– А зачем их держать в страхе? Когда‑то давно один весьма мудрый бард произнёс такие строки: «Нет рабства безнадёжнее, чем рабство тех рабов, себя кто полагает свободным от оков».

– Какие странные слова. И… Нет, я не понимаю.

– Ну почему же? Ты это видишь каждый день.

– В самом деле?

– Посмотри на церковь Света. Огромные толпы людей готовы за неё горло перегрызть кому угодно, а мнение церковных иерархов не подвергается сомнению. Если они сказали, значит, так оно и есть. Они заставляют людей верить. Мало того, все силовые операции, которые всё же изредка нужны, они оборачивают как помощь простым людям в борьбе с магией. Они очень ловко нашли вечного врага широких масс – нечто непонятное и оттого до жути страшное, и этим спекулируют, выставляя себя добродетелями. Впрочем, врага можно всегда поменять, а в крайнем случае – даже выдумать. В принципе этим людям всё равно, во что верить, главное, чтобы всё хорошее шло от объекта веры, а всё плохое – от некоего врага. Вне зависимости от реального положения дел. Ты думаешь, зачем я вообще связался в Лотеринге с церковью Света? Ведь, вырезав тех храмовников, я мог силой заставить настоятельницу изменить наказание для Стена.

– Ты их боишься? Хотя нет. Но я не понимаю!

– Это не беда, что ты выросла в Диких землях и незнакома с тонкими перипетиями политического плетения.

– В самом деле?

– Конечно. Ведь всегда с тобой есть я, и ты, моя дорогая, можешь на меня положиться… в этих вопросах. – Дален улыбнулся и чуть вздёрнул брови.

– Давай уже, покоритель женских сердец, рассказывай. Мне любопытно, что ты там задумал сделать с церковью.

– Всё просто. Церковь Света очень сильно страдает от излишней разобщённости королевства. Это подтачивает её влияние в регионах. Ей нужна сильная центральная власть, которая сможет по‑настоящему объединить Ферелден, из‑за чего она хватается за любых нетривиальных персонажей. Поэтому я и взял с собой Лилиану, чтобы она наблюдала за мной и доносила в Рим о моих успехах, а также оказал посильную помощь настоятельнице. Причём моя помощь была не столько в том, что я смог организовать простенький рубеж обороны, который без осадных механизмов не взять, а в том, что серьёзно укрепил авторитет церкви в глазах простых людей. Ну, заодно со своим.

– В самом деле?

– Конечно. Серые стражи, преданные, но не сломленные, продолжают героическую борьбу с превосходящими силами порождений тьмы. Рядом с ними плечом к плечу стоят рыцари храма и сёстры Света. Вместе они смогли организовать оборону Лотеринга, который был обречён пасть совершенно обыденно при первом же ударе. По стране уже пошли бытовать моя песня и легенды о героических серых стражах, возглавляемых магом, и таких же героических рыцарях храма. Заметь, не бароны, не графы, не герцоги, не король, а маг и церковь. Совершенно невообразимый союз. Но в политике нет ничего невообразимого.

– И всё равно я не понимаю. Ты пытаешься прикрыть свою задницу поддержкой церкви? Не боишься стать марионеткой в её руках?

– Боюсь, именно поэтому я делаю церковь заложником общественного мнения, а себя легендарным героем Ферелдена. Рыцарем без страха и упрёка, который рвёт собственную пятую точку на благо народа и во имя счастья простых людей. Эти, как ты выразилась, убогие есть основа могущества церкви. Их вера в доброго и благородного меня, которого они видели, щупали, который помогал им лично или их брату, свату и так далее, сделает невозможным для церкви очернять моё имя без дискредитации своего. Мало этого, все, кто выступают против меня, злодеи. И чем дальше, тем больше.

– А что потом?

– А потом этот капитал даст проценты и позволит мне на совете земель выставить свою кандидатуру и стать королём. Думаю даже, что мою кандидатуру и без меня выдвинут. Я происхожу из благородного, хотя и не влиятельного рода, то есть, в отличие от того же Логейна, не простой крестьянин. А учитывая всенародную любовь и веру в меня, как в своего защитника и спасителя, да ещё и поддержку церкви, которой можно пообещать каких‑нибудь глупостей, никакие конкуренты мне не страшны.

– Как всё запутано. Будто паутина.

– Именно. Политика, моя красавица, это и есть удел пауков, способных, как ты выразилась, с одинаково «сострадательным» лицом выпускать тебе кишки или гладить по головке, утешая.

– А не боишься, что я всё расскажу? – Морриган хитро улыбнулась, чуть прищурившись.

– А зачем тебе это делать? В чём резон? Тем более что мы с тобой, дорогая моя, сделаны из одного теста.

– Из говна?

– От тебя ничего не утаишь. – Дален захихикал, а Морриган, ухмыльнувшись, решила, что её любопытство удовлетворено.

Путешествие шло без особых приключений. Разбойники и бароны столь крупный вооружённый отряд не беспокоили, а никаких необычных чудовищ на пути встречено не было. На девятый день пути, встав лагерем на излучине реки Хафтер, уходящей в своём изгибе на восток, произошло любопытное событие. Дален, наблюдая за тем, как Морриган превращается в животных, чтобы подшучивать над членами отряда, попробовал повторить. Естественно, ничего не вышло, зато эта попытка вызвала заливистый смех девушки под недоумёнными взглядами остального отряда. Она‑то видела плетение, которое творил Дален. Ситуация напоминала с точностью до наоборот ту, в которую попала девушка, когда её собрат по ремеслу выделял и обрабатывал металлы. Она видела графическую составляющую плетения и могла её повторить, но вот иные свойства, которыми наделял Дален свои многомерные конструкты, совершенно не понимала. Так и он, полностью повторив визуальную составляющую заклинания обращения, впал в ступор, не зная, что делать дальше.